— Подвинься. Нечего хозяйничать на моей кухне без спросу.
— Не дашь кавалеру за тобой поухаживать? — широко улыбнулся Тау.
— Достаточно и того, что ты пришёл.
В конце концов кашу варила я. И ела её одна — Тау развлекал меня шутками и дурацкими историями. Мы сидели так, пока на город не опустилась ночь. Она наступила слишком быстро.
Когда за окном стемнело, я поднялась, чтобы зажечь свет. А потом осознала, что стою на кухне в одиночестве. От холода руки покрылись мурашками.
У моих ног требовательно мяукнула Марта. Присев на корточки, я почесала её за ухом.
— Может, мне всё это снится? На самом деле нет никаких цветов, и Тау сегодня не заходил. Мне просто нужно проснуться. Разбудишь меня?
С этой просьбой я протянула Марте ладонь. Недолго подумав, она опустила на неё лапу, и острые когти больно впились в кожу. Но всё осталось как прежде.
В квартире не было никого, кроме нас двоих.
Смерть принцессы
Лукия сидела в кровати под пуховым одеялом. Она утверждала, что чувствует себя гораздо лучше, но выглядела истощённой и измученной. На ней был шерстяной платок мышиного цвета.
Бертран стоял у окна и будто бы думал о чём-то своём, но я знала, он был начеку, пристально следил за происходящим на улице и слушал, что творится за дверью комнаты. Наш же разговор мало его волновал.
— Марта, можешь подойти поближе? — попросила Лукия ослабшим голосом.
Я опустилась на табурет у изголовья кровати.
— Мне очень приятно, что ты меня навестила. Что ты вообще всегда принимала мои приглашения. Вовсе не обязательно было потакать моим прихотям.
— Но ведь ты принцесса, как я могла…
— А ты странница. В нашем мире это куда более значимо.
Её тёплая, но грустная улыбка заставляла меня нервничать. Лукия придвинулась ко мне почти вплотную и тихо продолжила на ухо:
— Я хочу рассказать тебе правду, но в дворцовых стенах делать это небезопасно.
— Почему? О какой правде ты говоришь?
— Ш-ш, — Лукия приложила палец к губам. — Нас могут услышать. Но долгие шептания тоже вызовут подозрения, поэтому буду краткой. Я знаю, кто виноват в прошлогодней аварии. И я знаю, зачем странники нужны нашему миру на самом деле. Почему рыцарей волнует ваше благополучие, почему некоторые из вас пропадают — всё это мне известно. Я расскажу, только дай своё согласие.
Она отстранилась, заправила под платок выбившуюся блестящую прядь. Я озадаченно потупилась.
— Зачем тебе моё согласие?
— Просто, — вздохнула Лукия, — тебе не понравится. Это нечто очень страшное. Мне хорошо известно, как оно может сломать человека.
— Счастье в неведении, — бросил Бертран, не оборачиваясь.
— Верно. Не хочу, чтобы ты потом об этом жалела. Если откажешься, я пойму.
Я терялась с ответом. Множество тайн, что окружали странников, интриговали, потому что касались меня непосредственно. Мне была любопытна эта часть меня, как и любая другая. И в то же время я догадывалась, что истина вряд ли принесёт мне успокоение. Она внушала ужас, даже будучи сокрытой.
— Не нужно отвечать прямо сейчас, — сказала Лукия, коснувшись моей руки. — Можешь думать сколь угодно долго. Что бы ни случилось, я найду способ всё тебе передать.
— А что-то, — холодок пробежал у меня по спине, — должно случится?
— Достаточно на сегодня, — вмешался Бертран и шагнул к кровати. — Лукии нужен покой. Долгие разговоры не способствуют выздоровлению.
— Нет, я совсем не устала и…
— В таком состоянии сложно рассчитать свои силы. Лучше избежать лишних нагрузок, — отрезал Бертран. Лукия возмущённо нахмурилась, но промолчала. — Мне жаль, Марта, но я вынужден попросить тебя уйти.
Дежавю. Только в этот раз Бертран был ещё более взволновал и напряжён. Не зная, что сказать на прощание, я поднялась с табурета.
— Проводишь Марту? Ей не стоит блуждать по дворцу одной.
— Марта была здесь уже много раз, сомневаюсь, что она потеряется, если пойдёт одна.
— Бертран, — произнесла Лукия строго, — проводи Марту до главного выхода.
— Но!..
— Ничего не произойдёт, если ты отойдёшь на пять минут. Проводи Марту. Это приказ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Сжав кулаки, он коротко кивнул. Открыл дверь и жестом пригласил меня вперёд. Мне хватило и беглого взгляда на Лукию, чтобы заподозрить неладное. Но разве могла я сделать что-либо? Могла ли предотвратить то, чему было суждено случиться, или уже безнадёжно опоздала?
Скомканно попрощавшись, я покинула комнату. Бертран шёл следом, но поравнялся со мной, когда мы свернули в другой коридор.
— Кажется, я просил тебя не лезть. Одного предупреждения было мало?
— Я никуда не лезу.
Рука пронеслась мимо моего уха и громко ударила в стену. В ту же стену я упёрлась спиной, отступив под тяжёлым взглядом тёмных глаз Бертрана.
— Ты прикидываешься или действительно не понимаешь? Своим неуёмным любопытством ты не только себя ставишь под угрозу. Или ты не прочь и других за собой утянуть? Без разницы, что окружающие пострадают?
— Пожалуйста, — он был так близко, что я зажмурилась и выставила ладони в защитной позе, — не кричи, я всё равно не понимаю, о чём ты. Я просто беспокоилась за здоровье Лукии, вот и приехала.
Бертран резко переменился в лице. Отпрянул к противоположной стене, схватился за голову.
— Прости. Прости, что сорвался. Не знаю, что нашло на меня.
— Я не сержусь. — Кожу на затылке и шее стянуло, и я поспешила растереть её. — Похоже, тебе сейчас непросто.
— Это не оправдание. В конце концов, ты ни в чём не виновата.
— Забудем. С кем не бывает. — Я шагнула в центр коридора в знак примирения. — Скажи… если, конечно, это не слишком личное, почему ты так оберегаешь Лукию? Скольким бы ты ни был ей обязан, это не причина так яростно защищать её.
Бертран помрачнел, и я пожелала забрать свои слова назад.
— Ох, не моё это дело, зря я…
— У меня была сестра, — перебил вдруг он. — Младшая сестра, которую я не смог уберечь. Лукия очень на неё похожа. Вот и весь секрет. Знаю, это совершенно не здоровая привязанность, однако, — он развёл руками, — боюсь, мне уже не помочь. Однажды она меня погубит.
— И тебе не страшно?
— Отнюдь, — усмехнулся Бертран. — Нет смысла страшиться неизбежного. Ладно, хватит об этом, идём. Я уже порядком тебя задержал.
— Нет, — замотала головой я, — возвращайся к Лукии. А я дальше сама.
Бертран смотрел удивлённо.
— Уверена?
— Абсолютно. Как ты и говорил, я не потеряюсь.
Он помолчал, будто обдумывал мои слова, а затем едва заметно улыбнулся и, поблагодарив меня, поспешил обратно.
Не то чтобы я слукавила, сказав, что не потеряюсь, но собственной памяти я мало доверяла. И действительно, заплутать в дворцовых коридорах оказалось проще простого. Двери, развилки, лестницы и снова двери. В третий раз пройдя мимо одной и той же янтарной вазы, я сдалась и решила попросить помощи. Из-за угла как раз послышались голоса. Я зашагала быстрее, но перед самым поворотом замерла, внезапно узнав говоривших.
— Вы теперь даже по выходным с утра до вечера в кабинете? — почти смеясь, спросил Рей.
— Тебе прекрасно известно наше положение дел, — ответила королева Тамара. Её голос, властный и обжигающе холодный, я бы узнала из тысячи. — Ситуация с ресурсами усугубляется. Через неделю очередное собрание Континентального Совета, а у меня нет ни одной хорошей отговорки не ехать.
— Если позволите, мне кажется, не ехать было бы большим упущением. Совет многое потеряет, если не рассмотрит ваши предложения.
— Они и не будут их рассматривать. Они меня даже не выслушают до конца. — В голосе королевы зазвучала досада. — Такое ощущение, что Совет закрывает глаза на свои же правила. Тогда мы поступили так, как было должно. Каждое решение я принимала ради всеобщего блага. Но предателями почему-то посчитали нас, а не родителей. Это выше моего понимания.