«Полосатая Муни. Луна. Саммер даже знает имя. Почти правильно», — отметила про себя Джуд.
— Откуда ты взяла эту историю, Саммер?
Она едва не спросила: из книги? Но поняла, что таким образом подскажет ответ.
— Я говорила, — пробормотала Саммер с пресыщенным видом, который способна так точно изобразить только семилетняя девочка. — Проснулась, и она уже была у меня в голове. Иногда такое случается. Эмили говорит, я врушка, но это она обманывает. Просто завидует, потому что мисс Хэч повесила мое сочинение на стену и сказала, что всем следует его прочитать.
— Здорово, — улыбнулась Джуд. — А какие еще истории ты узнала во сне?
— О, много. Про цыганку, например. Иногда она живет возле башни, но потом они кладут вещи в кибитки и уезжают далеко-далеко. Но цыганка больше всего любит башню, потому что рядом живет ее подруга Эстер. Правда, красивое имя? Если мама подарит мне на день рождения куклу, назову ее Эстер.
— А как зовут цыганку?
— Не помню. Погоди… нет. — Саммер сосредоточенно наморщила лоб. — Не помню.
— Почему ты просыпаешься со всеми этими историями в голове?
Саммер пожала плечами.
«Интересно, что она скажет: что когда-то была цыганкой или самой Эстер, или кто-то из них рассказал ей эти истории, или они ей приснились?»
— Думаю, все это рассказала другая цыганка, Роуэн, — сообщила Саммер.
— Какое чудесное имя! — похвалила Джуд. — Тоже деревенское, так называется дерево с красными ягодами.[7] Некоторые говорят, оно волшебное.
— Это хорошо… — Саммер просияла. — Потому что у нее на голове красный шарф.
Джуд потеряла дар речи. Эстер писала о маково-красном шарфе на голове цыганки. Возможно, многие цыганки носят на голове красные шарфы и косынки, но странные совпадения все сильнее беспокоили Джуд. Она попробовала подойти с другой стороны:
— Саммер, ты когда-нибудь ездила к башне?
Джуд знала ответ, но боялась задавать наводящие вопросы.
— Юэн меня брал туда, — кивнула девочка. — Я не стала подниматься наверх, потому что башня мне не понравилась. Она страшная.
— Страшная?
— Угу… Как ее увидела, так мне стало страшно. Не знаю почему, но мне не понравилось. — Голос Саммер дрогнул.
— Бедняжка моя.
Саммер прижалась к Джуд, и пристыженная тетка обняла племянницу.
«Нехорошо допытываться дальше. Но что такого пугающего увидела маленькая девочка? Ни Юэн, ни я ничего не заметили. Да, башня — своеобразное место, но уж точно не пугающее».
Она помогла Саммер почистить зубы и уложила в постель.
— Сейчас позову маму, пусть пожелает тебе спокойной ночи, — сообщила она.
— И скажи, что я хочу пить, — заявила Саммер.
Джуд поднялась, и девочка схватила ее за руку:
— Не закрывай дверь, тетя. Не хочу темноту.
Джуд замерла.
«Значит, Саммер что-то мучает. И гораздо сильнее, чем кажется на первый взгляд», — поняла она.
Вернувшись от Саммер, Клер разложила на столике клочки бумаги и пристроила рядом с ними большую книгу.
— Вот что нашла Линда. — Она показала сестре различные части карт и их значения, выписанные Линдой. — Она взяла их оттуда, — пояснила Клер, показывая страницу с картами восемнадцатого века и иллюстрациями. — Здесь солнце в Водолее и…
— Я не совсем понимаю. Это говорит о будущем человека?
— Ничего определенного. Линда написала здесь: творчество, реализация своих возможностей, конфликт, враги и кризис. Говорила я, что это не слишком приятно.
— Но и не слишком познавательно. Трудно понять, что случилось с этими людьми.
— Тут я ничем не могу помочь. — Клер пожала плечами.
Джуд схватила книгу по истории астрологии, которую Клер оставила открытой. Ее внимание привлекли две строчки.
— Здесь говорится, что в восемнадцатом веке астрология была не слишком популярна. Значит, очень важно, что этот гороскоп вообще составлен. Кто это сделал? И послушай: «Открытие седьмой планеты, Урана, в тысяча семьсот восемьдесят первом году перевернуло все астрологические принципы». Полагаю, это правда. — Она положила книгу на место. — Возможно, гороскоп лишен всякого смысла.
— А может, и нет, — вздохнула Клер. — Он просто неполный. Что же до того, кто его составил… Традиционно это делали цыгане.
ГЛАВА 24
Джуд почему-то обрадовалась, когда Юэн позвонил утром в понедельник и пригласил ее на прогулку.
— Мне нужно написать статью об орхидеях для сайта защиты природы, — пояснил он. — Вот я и решил посмотреть, что делается в нашей местности. Хотите присоединиться?
Его голос звучал небрежно, но Джуд все еще надеялась, что он хочет видеть именно ее. На секунду она вспомнила о работе, но желание гулять с Юэном перевесило.
«Посмотрю заметки к статье, когда вернусь. Хотя времени немного. Да, мы же сговорились с бабушкой на сегодня. О нет, я заслужила небольшой отдых!» — убеждала себя Джуд.
— Если только вы смиритесь с моим полным невежеством по этому предмету, я бы хотела поохотиться на орхидей, — ответила она.
— Прекрасно. Придете в коттедж через полчаса?
Подойдя к задней двери коттеджа, она постучала. Юэн поцеловал ее, но дружески.
— Как вчерашний ленч? — поинтересовалась Джуд, когда он надел рюкзак.
— Прекрасно. Ваша сестра изумительно готовит. Не часто доводится есть такой вкусный ростбиф с жареным картофелем.
— Да, она прекрасная стряпуха, — согласилась Джуд, гадая, действительно ли Юэн равнодушен к чарам Клер или просто не желает выкладывать карты на стол.
Они поднялись на холм, и на этот раз Юэн повел ее по левой тропинке, по другую сторону дороги, ведущей к башне. Тропинка заросла кустами ежевики. Они цеплялись за одежду, грозились поцарапать. Но вскоре Юэн и Джуд оказались в густом лесу, где пышные кроны деревьев загораживали свет и растительность была крайне скудной. Идти стало легче. Ночью прошел дождь, и с деревьев до сих пор капало. Все было свежим и так сладко пахло!
— Где будем искать? — спросила Джуд. — Боюсь, я не очень разбираюсь в подобных вещах.
— Здесь ничего нет. Но нам повезет в том месте, где лес расступается, — пояснил Юэн.
— Некоторым деревьям сотни лет, — заметила Джуд. — Взгляните сюда. — Она показала на огромный дуб, разделенный на несколько стволов.
— На нем до сих пор появляются желуди, — удивился Юэн, изучая ветвь со множеством листьев. — Интересно, сколько еще дубов он породил за все эти годы?
— Возможно, тысячи.
Под их ногами скопились десятки слоев гниющих листьев, все, что опадало с дуба веками.
— Он кажется таким таинственным и древним, — продолжала Джуд. — Можно представить, как под ним веселятся Робин Гуд и его люди.
— Хорошая мысль, — одобрил Юэн. — Но все могло быть по-другому. Подумайте о волшебных сказках. В них лес — это темный зловещий лабиринт, где деревья протягивают ветки-лапы, чтобы схватить ничего не подозревающего путника, где во тьме скрываются страшилища и дикие звери, где маленькие девочки и мальчики могут заблудиться навеки.
Она вздрогнула.
— Что-то вроде «Белоснежки» и «Детей в лесу» или «Гензеля и Гретель».
«Истории, которые я читала Саммер, — с ужасом вспомнила Джуд. — И ночной кошмар, когда я бежала в лесу, преследуемая чем-то опасным».
— Лес всегда был синонимом дикого и примитивного, — размышлял Юэн. — Особенно для маленьких городков и деревень. Лес — как противоположность цивилизации, приют древних, язычников, диких лесных людей вроде йети.
— Они отличаются от Зеленого человечка, верно? — спросила она. — Помню, вы писали о нем в «Дороге через лес». Он немного добрее. Нечто вроде языческого символа плодородия. Правильно?
— Да. Подумайте о танце «моррис»[8] и настоящем эле.
Оба рассмеялись при мысли о сельских увеселениях.
— Дикий человек более мрачен, более примитивен.
Время от времени, когда деревья редели, Юэн останавливался, чтобы осмотреть траву и дикие цветы.
Наконец лес почти закончился.
— Эврика! — воскликнул Юэн.
Они осмотрели полянку растений, похожих на розовато-лиловые копья, выглядывающие из длинной травы. Он нагнулся и раздвинул траву возле одного из «копий».
— Этот цветок известен как обычная пятнистая орхидея.
Джуд присела на корточки и стала разглядывать растение. Оказалось, «копье» состоит из десятков крошечных цветочков, розовых с фиолетовыми пятнышками.
— Каждый отдельный цветок достаточно сложен, — удивилась она.
— Я всегда считал, что они похожи на маленькие тигровые лилии.
Юэн вынул из рюкзака камеру, и пару минут фотографировал орхидеи.
— Я бы хотел увидеть пчелиные орхидеи, но в этой местности они редко встречаются. Их легко отличить. Они действительно похожи на светло-сиреневых шмелей.