Прелат обнаружился в крайне странном виде. Коленопреклоненный, с молитвенно сложенными ладонями. Губы его беззвучно что-то шептали, а глаза неотрывно взирали в одном направлении. Переведя взгляд туда, я и сам замер, пораженный увиденным.
Всего в десяти шагах от меня в воздухе завис меч. Эспадон в богато украшенных ножнах, по лезвию которого пробегали молнии. От одного его вида исходило ощущение мощи, непередаваемого могущества. Я отчетливо понял, что стоит только взять его в руки, как уже не останется преград. Как любое препятствие будет сметено, любой враг уничтожен. Я смогу утвердиться на собственных землях как полноправный правитель, и никто не рискнет их отобрать. Почему-то такие перспективы даже вызывали легкое чувство тревоги.
Открыв характеристики оружия, я едва не задохнулся от нахлынувших эмоций. Меч был просто божественным. Способным разрезать все, что угодно и наделить носителя величайшими возможностями в магии. Невероятно…
— Не может быть, это ты? — раздалось откуда-то сбоку.
Не слушая ничего вокруг, сделал шаг навстречу артефакту. Не знаю почему, но чувство тревоги усилилось. Еще шаг.
В метре от меча моя рука коснулась невидимой преграды. Это вызвало почти физическую боль и в то же время радость. Странное чувство. Чем больше я смотрел на меч, чем ближе подходил к нему, тем больше ощущал тревогу. Здесь было что-то неправильное. Откуда вообще в этой локации взялся такой артефакт? Почему он настолько могущественен? Почему я так твердо уверен, что этот меч решит все мои проблемы, позволит утвердиться в данном мире? Понятно, что он силен, но откуда такая непоколебимая убежденность?
— Это обман, — прозвучал надтреснутый голос справа.
С громадным трудом отведя взгляд от меча, я посмотрел в сторону говорившего и обнаружил Клемента. Выглядел тот скверно. Потухший, с вселенской печалью и яростью в глазах. Никогда прежде я не видел в святом таких эмоций
— Это обман, — повторил прелат. — Сир Энквуд, вы ведь чувствуете скверну?
Скверну? Ну конечно, я же ощущал тревогу, но не обратил на нее внимание. Можно сказать «почему-то», но объяснение понятно. Все дело в данном артефакте.
— Что вы видите, сир?
— Меч, что позволит мне утвердиться на этой земле.
— А я нашел реликвию самого создателя. Знак того, что Единый направляет мой путь. Но это обман, только обман…
Что-то отвечать на подобное не хотелось, так что вместо этого я перевел взгляд налево, туда, где слышался какой-то шепот.
— Брат, мы наконец-то встретились. Столько лет…
Говорившим был Гвинед, из глаз которого текли слезы, а на лице застыла глупая улыбка. А значит, он тоже видел что-то свое. Или вернее кого-то?
— Гвинед, Гвинед! — я взял паладина за плечи и крепко встряхнул.
Его внимание с некоторой задержкой, но все же сфокусировалось на мне.
— Гвинед, это иллюзия. То, что ты видишь, не существует. Твой брат, он же мертв, верно?
— Брат, да, но…
— Я, Клемент, ты, мы все видим самое желанное, что хотим найти. Понимаешь? Это все ложь.
— Ложь? Ложь… Да мать твою! — паладин вскочил на ноги, оттолкнув меня. — Я к отряду!
Ушел Гвинед быстро и не оглядываясь, так что рядом с артефактом остались лишь четверо — я, Клемент и две связанные медузы. Ситхаз благоразумно осталась в стороне, и сейчас я как никогда радовался этому факту. Не хотелось приводить в чувство еще и ее.
— Нужно уничтожить этот артефакт, — между тем произнес Клемент.
— Хорошо, как будем действовать?
— Я наложу благословение, а вы используйте святое пламя.
— Хорошо, готов начать, — произнес, зажав в руке сосуд с греческим огнем.
Первой пошла белая волна сияния от прелата, а затем в невидимую преграду ударился сосуд с зажигательной смесью, тут же вспыхнувший яростным пламенем. Наблюдавшие за этим действием медузы испуганно вскрикнули, но волновались они зря — преграда оказалась неприступной, так что огонь так и не смог добраться до артефакта. Но кое-что нам добиться удалось. А именно, мы смогли наконец увидеть истинный вид «сокровища».
На каменном холме обнаружился полупрозрачный хрустальный шар с черной сердцевиной, размером с крупное яблоко. Сейчас он производил впечатление детской игрушки, а вовсе не могущественного артефакта. Простая безделушка, не более. Хотя, если посмотреть на свойства, что в настоящий момент демонстрировались Системой, все было куда как интереснее. Сейчас они разительно отличались от тех, что я видел, взирая на «меч»:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глаз Ваэррона — проклятый артефакт, показывающий каждому смотрящему самое ценное, что он только желает получить.
Вот значит, как… Тот меч являлся моим самым сокровенным желанием. Я хочу силы? Нет, не так. Я желаю повергать врагов и быть уверенным в безопасности тылов. В том, что никто не отнимет у меня эти земли. Хочу уверенности в будущем. Но что же это получается, теперь мне известно не только самое главное желание, но и величайший свой страх? А именно — все потерять. И когда я только успел им обзавестись? Хотя… Наверное, это случилось еще накануне захвата Источника, когда я осознал, что путь назад отрезан, что в случае поражения меня ждет не «домик с видом на море», а горький хлеб бродяги.
Что ж, бороться с этим страхом я не вижу смысла. Пусть лучше он подстегивает к действиям. Служит напоминанием необходимости идти вперед, рвать жилы, но пробивать себе путь в новом мире. Авось в какой-то момент это и позволит утвердиться на данной земле так, что никому не получится меня сковырнуть.
Тряхнув головой, выбросил слишком несвоевременные мысли и вновь стал оценивать ситуацию. Артефакт был крайне подлый, но потенциально полезный. Однако даже святое пламя не смогло преодолеть защищающее его поле. Также, как и навыки Клемента. Звать кого-то иного на помощь совершенно точно не хотелось, а значит, придется оставить «Глаз Ваэррона» здесь. Немного жаль, но с другой стороны так будет даже спокойней на душе, уж больно подлая сущность у данной вещи.
— Ну что, Клемент, пошли к отряду? — наконец обратился я к священнику.
— У меня нет возражений. Вот только есть одна проблема.
— Это какая?
— Медузы. Кажется, они до сих пор под воздействием этого артефакта.
Обернувшись на связанных разведчиц, я обратил внимание на их глаза, пылающие яростным желанием обладать. Печально вздохнул. Проблема действительно существовала, но не то чтобы была неразрешимой.
Как удалось с ней справиться? Удивительно, но в этом помогли повязки на глаза. Невозможность видеть «Глаз Ваэррона» в сочетании с четким объяснением ситуации помогли в достаточной мере, чтобы медузы согласились проследовать к порталу. Там, предварительно объяснив ситуацию Ситхаз, медузы были переправлены на другую сторону, под арест. О последовавшем наказании я собирался подумать как-нибудь позже. Сейчас было совершенно точно не до подобных вопросов.
— Гвинед, ты как, в порядке? — также решил уточнить у паладина.
— Зол как тысяча демонов. Очень хочется кого-нибудь убить.
— Вот и отлично. Тогда принимай командование отрядом на себя.
— Я, командовать? — недоуменно спросил Гвинед, растеряв половину ярости.
— Именно. Не подведи нас.
Подобное решение могло показаться глупым, но отряду на самом деле нужен был командир. А насчет себя я уже успел убедиться в том, что хорошим полководцем не являюсь. Сражаться, на короткий момент перехватывая управление для своевременного решения — это возможно. Но полноценно управлять, четко отслеживая ситуацию и одновременно отвешивая пинков неприятелям — на это я еще долго не буду способен. А вот Гвинед — тот справится. А то, что сейчас он выбит из колеи, так новая ответственность как раз и поможет ему прийти в форму. Я в это верю.
И как показали дальнейшие события, такая позиция оказалась не напрасной. Поправив шлем, и вздохнув полной грудью, Гвинед на несколько секунд замер, а затем рявкнул во всю силу легких:
— А ну, что встали, как беременные свиньи⁈ Быстро построиться! Охотники, нэкоматы — центр, командир — Клемент. Латники, оруженосцы, рыцари — охватить наших магов, чтоб ни одна тварь не смогла пробраться. Инквизиторы — вперед. Медузы — разойтись на разведку. Живее, мать вашу!