Холл кивнул.
– А теперь расскажите нам, что вы нашли в капсуле, – обратился к Стоуну Бертон.
– Лучше мы вам покажем.
– Что покажете?
– А этот самый микроорганизм, – сказал Стоун.
* * *
На двери было написано: «Морфология». Комната за дверью была разделена на кабинет для экспериментаторов и изолированную камеру за стеклянной стеной. При помощи специальных перчаток экспериментаторы могли работать с приборами в камере.
Стоун показал на стеклянную чашечку с крошечной черной песчинкой посредине.
– Вот это, как мы полагаем, наш «метеорит». На его поверхности мы обнаружили нечто, по-видимому, живое. Кроме того, на внутренней поверхности контейнера имеются зоны с определенными признаками жизни. Мы перенесли «метеорит» сюда, чтобы рассмотреть его под оптическим микроскопом…
Засунув руки в перчатки, Стоун установил чашку в нишу большого хромированного ящика, потом высвободил руки.
– Этот ящик, – пояснил он, – в сущности, обыкновенный микроскоп, оборудованный обычными увеличительными и разрешающими устройствами. Здесь достигается тысячекратное увеличение и изображение проектируется на этот экран…
Ливитт взялся за ручки управления. Холл и все остальные не сводили глаз с экрана.
– Десятикратное…
Холл увидел, что поверхность образца тускло-черноватая, иззубренная. Стоун обратил внимание всех на зеленые крапинки.
– Стократное..
Теперь зеленые крапинки стали крупнее и гораздо четче.
– Видимо, это и есть наш организм. Мы наблюдали, как он растет: из зеленого становится фиолетовым, вероятно, в момент клеточного деления…
– Спектральный сдвиг?
– Что-то в этом роде.
– Тысячекратное, – сказал Ливитт.
Экран целиком заполнило одно зеленое пятно, лежащее во впадине между острыми зубцами. Холл обратил внимание на то, что поверхность пятна гладкая и блестящая, почти маслянистая.
– Думаете, это бактериальная колония?
– Вряд ли колония в обычном нашем понимании, – ответил Стоун. – Пока мы не узнали об опытах Бертона, мы вообще не думали, что это колония. Полагали, что наблюдаем, возможно, единый организм. Но размер отдельной частицы должен быть порядка одного микрона; пятно слишком велико. Значит, здесь мы видим более сложную структуру – колонию или что-нибудь в этом роде…
На глазах у них пятно стало фиолетовым, затем опять позеленело.
– Деление продолжается, – сказал Стоун. – Превосходно…
Ливитт включил кинокамеры.
– Теперь смотрите внимательно.
Пятно вновь сделалось фиолетовым и некоторое время сохраняло свой цвет. Казалось, оно слегка раздалось и в какую-то долю секунды распалось на шестиугольные дольки, наподобие кафельных плиток.
– Видели?
– Оно вроде бы распадается…
– На шестиугольники.
– Я вот что думаю, – сказал Стоун, – а может, эти шестиугольники и есть единичные организмы…
– И еще интересно, сохраняют ли они свою правильную геометрическую форму постоянно или она возникает только во время деления?..
– Под электронным микроскопом узнаем больше. – Стоун повернулся к Бертону. – Вы закончили вскрытия?
– Да.
– Умеете работать со спектрометром?
– Думаю, что сумею.
– Тогда, приступайте. Задача нетрудная – спектрометр работает в блоке с ЭВМ. Нужен анализ как самой породы, так и зеленого пятна…
– Образец вы дадите?
– Дам. – И к Ливитту:
– Вы знакомы с аминокислотным анализом?
– Конечно.
– Такие же образцы исследуйте на аминокислоты.
– И провести фракционирование?
– Пожалуй, – согласился Стоун. – Только это придется делать вручную…
Ливитт не возражал. Стоун снова всунул руки в перчатки и, вынув чашечку из-под микроскопа, перенес ее к небольшому прибору, похожему на миниатюрный эшафот. Это был аппарат для микрохирургии.
Микрохирургия – относительно новый метод в биологии; в сущности, это искусство проведения тончайших операций на единичной клетке. Применяя микрохирургическую технику, биолог может удалить из клетки ядро или часть протоплазмы так же чисто и аккуратно, как хирург производит ампутацию. Прибор сконструирован таким образом, что движение руки с помощью ряда передач и сервомеханизмов превращается в тончайшее микродвижение скальпеля; вы шевелите пальцем, а нож перемещается на миллионную долю сантиметра.
Глядя в увеличивающий видоискатель, Стоун начал осторожно долбить песчинку. Отколов от нее две частички, разложил их по отдельным чашечкам и отставил в сторону. Затем принялся отбивать два крохотных кусочка от зеленого пятна. Зеленое тотчас же стало фиолетовым и выросло в размерах.
– А ему не нравится, – хохотнул Ливитт.
Стоун нахмурился.
– Занятно. Как вы думаете, это неспецифическая реакция роста или же реакция трофическая – на повреждение и облучение?
– Я думаю, – ответил Ливитт, – пятно попросту не любит, чтобы его ковыряли…
– Продолжим, – только и сказал Стоун.
Глава 19
Катастрофа
Этот телефонный звонок обрушился на Артура Мэнчика, как кошмар. Мэнчик был уже дома, только что пообедал и присел почитать газеты – последние два дня, с тех пор как заварилась эта история с Пидмонтом, ему стало просто не до газет. Когда зазвонил телефон, он решил: звонят жене. Но она пришла за ним в гостиную со словами:
– Это тебя. С базы.
Он взял трубку со смутным чувством тревоги.
– Майор Мэнчик слушает.
– Говорит полковник Бернс из подразделения восемь…
Подразделение восемь ведало в Ванденберге засекречиванием и допусками, выдавало разрешения на вход и выход с базы, а кроме того, прослушивало все телефонные разговоры.
– Что скажете, полковник?
– Вы состоите в списке лиц, которых приказано оповещать в случае некоторых ЧП… – Бернс говорил осторожно и выбирал слова, памятуя, что звонит по открытой линии. – Сорок две минуты назад в районе Биг-Хед, штат Юта, разбился учебно-тренировочный самолет…
Мэнчик нахмурился. С чего это вдруг понадобилось оповещать его об аварии обычного учебного самолета? Это вовсе не его печаль.
– Какой самолет?
– «Фантом». Следовал из Сан-Франциско на Топику…
– Ясно, – ответил Мэнчик, хотя ему не было ясно ровным счетом ничего.
– Годдард потребовал сообщить вам об этом, чтобы вы могли присоединиться к комиссии по расследованию…
– Годдард? А при чем тут Годдард?
Какое-то время Мэнчик сидел, тупо глядя на заголовок в газете «Угроза нового кризиса в Берлине» и полагая, что полковник имеет в виду Льюиса Годдарда, начальника шифровального отдела базы. Потом он сообразил, что речь идет о Годдардовском космическом центре близ Вашингтона. Среди многих задач, которыми занимался этот центр, была и координация некоторых специальных программ, находящихся в одновременном ведении Хьюстона и центральных правительственных учреждений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});