Алесандра глубоко вздохнула, пытаясь отогнать горестные мысли. Она понимала, почему так встревожена. Видит Бог, она ходит по острию ножа и вот-вот влюбится в это чудовище!
Для нее это было неприемлемо. Колин никогда не узнает, какие чувства она к нему питает. Алесандра не уподобится плющу, обвивая мужчину, который не отвечает ей взаимностью. Ей претит унизительное состояние неопределенности, и каковы бы ни были ее желания, она заставит себя думать, что ее свадьба – не что иное, как деловое соглашение.
У Колина свои причины жениться на ней, и в обмен на его имя и защиту она предоставит ему возможность добиваться своей цели. Она никоим образом не станет вмешиваться в его жизнь, и за ее понимание он оставит ее в покое и предоставит самой себе.
Алесандра вытерла слезы. Теперь, когда она выработала жизненно важный план действий, ей стало немного легче. Она завтра же потребует разговора с Колином и ознакомит его со своим решением. Она не будет излишне придирчива, но своим будущим она не поступится, как бы все ни обернулось.
– Алесандра, телохранители доставят твои вещи позднее, – объявил ее опекун, возвратившись в гостиную. Она с благодарностью взглянула на него. Дядюшка Генри нахмурился, увидев, что у нее глаза на мокром месте.
– Что случилось? – не на шутку встревожился герцог. – Ты так несчастна из-за моего требования, что…
Алесандра потупилась:
– Я смотрела на замок, и мне стало так тоскливо! Герцог с облегчением вздохнул. Он приблизился к девушке.
– Думаю, нужно взять его в усадьбу. Мне не нравится, когда его так часто трогают. Колин и Кейн никогда не оставляют его в покое, верно? – добавил он с улыбкой. – Временами они просто несносны. Мне вовсе не хочется, чтобы это сокровище сломалось.
Он повернулся, чтобы получше рассмотреть миниатюру.
– Ты знаешь историю этого подарка? – спросил он.
– Моя матушка говорила мне, что вам его вручил отец, – отвечала Алесандра.
– Замок был подарком, – объяснил дядя Генри. – Надеюсь, ты слышала о знаменитых закладных? Ты должна знать, как твой отец спас меня от позора.
Голос его стал хриплым от волнения. Алесандра посмотрела на сэра Генри.
– Дело не в закладных, дядя, я и так знаю, что тогда произошло. Матушка рассказала мне об этом, поскольку считала, что вас очень умно и забавно разыграли.
– Натаниэль разыграл меня? Как?
Алесандра повернулась и приподняла замок с каминной полки, кивнув своему опекуну, который встревожено следил глазами за ее движениями. Пока он не сводил с нее глаз, она, сдвинув защелку, отодвинула перекидной мостик, а потом вручила миниатюру ему.
– Они все время были тут, – прошептала Алесандра. – Посмотрите, дядя Генри. Закладные здесь.
Казалось, герцог не мог понять, о чем она говорит, и смотрел на нее.
– Все эти годы… – Голос его был надтреснутым от сильнейшего волнения, а взор затуманился.
– Отцу нравилось делать подарки друзьям, – объяснила Алесандра. – Он утверждал, что это подарок, а вы доказывали, что это заем. Матушка рассказывала о вашем требовании, чтобы закладные были подписаны, и отец, казалось, примирился с вами. Но последнее слово осталось все-таки за ним, дядя Генри, когда он вручал вам этот замок в качестве подарка.
– С закладными.
Она положила руку ему на плечо.
– Закладные хранились у вас, – сказала Алесандра. – И, следовательно, вы должны смириться с тем, что долг уже уплачен.
Ее опекун поднял вещицу и заглянул внутрь. Теперь-то он разглядел сложенные бумаги.
– Долг можно будет считать выплаченным, когда ты выйдешь замуж за моего сына, – задумчиво произнес герцог.
Герцогу и в голову не пришло, как его слова обидели Алесандру. Он все еще не мог оторвать глаз от золотого сокровища, сыгравшего немалую роль в его судьбе.
Девушка тихо выскользнула из гостиной; встретив в холле Гвен, она молча прошла мимо, боясь разрыдаться в голос.
Когда Алесандра взбежала вверх по лестнице, Гвен поспешила в гостиную.
– Генри, что ты наговорил этому ребенку? – требовательно спросила она.
Генри подозвал ее к себе.
– С Алесандрой все в порядке. Она просто немножко скучает по дому, вот и все. Побудем минутку наедине. Посмотри на это, – сказал он.
Все его внимание сосредоточилось снова на закладных, спрятанных внутри сокровища.
На некоторое время о принцессе забыли.
Алесандра была благодарна, что никто не пошел за ней наверх. Она вошла в кабинет своего дядюшки Генри, закрыла за собой дверь и тут же разрыдалась. Она плакала по крайней мере четверть часа, и слезы ее были горькими. Она вдруг остро, как никогда, ощутила свое сиротство. Понимая, что слезами горю не поможешь, она долго не могла остановиться.
Когда ее слезы иссякли, она не почувствовала облегчения. Сказывались длительное волнение и тревога.
Час спустя на пороге появился Дрейсон.
Алесандра подписала бумаги, которые он приготовил, и выслушала его пространные объяснения относительно перевода денег с родины ее отца в английский банк. Агент, которого нанял Дрейсон, чтобы осуществить задуманное, столкнулся с трудностями, потому что счета были заморожены. Однако Дрейсон убедил Алесандру, что беспокоиться не о чем. Нужно просто запастись временем и терпением.
Алесандра едва могла сосредоточиться на финансовых делах. В тот вечер она отправилась спать рано и молилась, чтобы Бог дал ей силы пережить следующие три дня.
Несмотря ни на что, время бежало быстро. Тетя Гвен занималась приготовлениями к свадьбе. Без ведома мужа и членов семейства Гвен пригласила на торжество некоторых близких друзей семьи – всего каких-нибудь сорок человек, – и нужно было так много всего сделать, что у герцогини голова шла кругом от предсвадебных хлопот. Нужно было заказать массу свежих цветов для торжества, позаботиться о свадебной церемонии, о праздничном обеде, а чрезвычайно изобретательная Миллисент Нортон должна была сшить платье. Портниха и три ее помощницы заняли самую просторную комнату на третьем этаже и круглые сутки работали нитками и иголками над многочисленными ярдами заморского кружева, припасенного Миллисент Нортон для подобного случая.
Когда Алесандра была свободна от примерок, она занималась исполнением поручения герцогини – написанием уведомлений о свадьбе. В ее списке было более сотни имен. Конечно же, и на конвертах нужно было надписать адрес, а леди Гвен настаивала на том, чтобы все было готово к отправке с посыльным, как только Колин и Алесандра обвенчаются.
Алесандра не видела нужды во всей этой суматохе. Она считала, что присутствовать будут только близкие родственники, священник и сэр Ричарде. Она спросила леди Гвен, зачем все эти хлопоты, и получила ответ, что это только малая часть того, чем они могут отплатить за доброту, которую отец Алесандры проявил по отношению к семейству герцога.