Читать интересную книгу Каратель - Олег Приходько

Об этом не знал еще никто, заключение принесли за час до совещания, и на какое-то время в кабинете прокурора воцарилась тишина.

— Хотя в кармане куртки, в которую был одет китаец, найдено удостоверение на право управления автомобилем, принадлежавшее Мехову.

— Что же получается… Мехов жив?! — спросил генерал Ковров.

— Получается — жив. И представляет серьезную опасность. Как нам известно из показаний господина Камая, он намерен мстить за смерть своего друга — Александра Земцова. Уж не знаю, как вас, Игнатий Алексеевич, угораздило принять его за китайца, но операцию с задержанием вы с блеском провалили, и теперь под угрозой жизнь важного — быть может, самого важного — свидетеля: убийцы Земцова.

Зарицкий был подавлен. Его молчание было истолковано как признание вины.

— Надо понимать, от руководства опергруппой я отстранен? — исподлобья оглядев присутствующих, спросил он упавшим голосом.

Все понимали, что после «блестящего» провала в составе бригады его не оставят. Но Кормухин, коротко переглянувшись с Рутбергом, неожиданно уклонился от скорого решения:

— Ну почему же… — неопределенно пожав плечами, принялся он собирать со стола бумаги и раскладывать их в прозрачные пластиковые папочки с наклеенными желтыми полосками шифров, литер и номеров. — Надо продолжать поиск, Игнатий Алексеевич.

— Конечно, — не замедлил воспользоваться случаем поддержать заместителя Судьин. — Ишь ты, «отстранен»!.. А преступника кто должен задерживать? Пушкин?

На пошлую шутку никто не отреагировал, хотя Кормухин не был уверен в том, что участники совещания знают, кто такой Пушкин.

— На сегодня все свободны, — буркнул он и первым покинул прокурорский кабинет.

Через полчаса они с Рутбергом сидели в облюбованной ими кофейне, полутемной и тесной, оборудованной в латвийском стиле.

— Может, зря огласили заключения? — обжигая губы, отпил глоток «двойного» кофе из глиняной чашечки Рутберг.

Кормухин посмотрел на часы.

— Дело сделано, Илья. — Следователи уже давно, незаметно друг для друга перешли на «ты». — Мы не знаем, что у него на уме, но если вычислили правильно — огласка должна его насторожить.

Рутберг улыбнулся:

— Неплохая «наживка» — полковник ФСБ?

В кофейню вошел Лукин, от самой двери виновато развел руками: со времени, когда ему позвонил Кормухин, прошло уже сорок минут.

— Виноват, — сел на массивный ореховый стул, оставленный для него в самом углу, — задержался. Мещанинов все порывается поехать набить Вершкову морду. Насилу отговорил.

Следователи заулыбались. Рутберг направился к стойке за третьей чашкой кофе.

— Ты ребят для СБ подобрал? — спросил Кормухин, закурив.

— Почти. Отдел информации укомплектован, не хватает людей в личной охране сотрудников, но телефонная договоренность с одним парнем в Москве есть, обещал через пару дней прилететь.

— Сколько их у тебя на сегодня в наличии?

— Шестеро.

— Транспорт?

— Две машины и «Волга» Мещанинова, если что. Послезавтра выйдет из ремонта «Ауди-100» Кожухова.

— Значит, две. «Волга» Мещанинова не в счет. Не густо. Рутберг поставил перед Лукиным кофе и блюдце с пирожным.

— Это еще зачем? — удивился Лукин. — Спасибо, конечно…

— Ешь, Кондрат. Мы запросили твое досье в МУРе, там в графе «Особые приметы» написано: «Любит сладкое».

Лукин рассмеялся:

— Это не в «Особых приметах», гражданин следователь, а в «Достоинствах». Любит сладкое — значит, не алкаш.

— Да? Не знал. Тогда мы с Леонидом алкаши, получается.

— К делу, балагуры, — докурив, негромко заговорил Кормухин. — Ты со своими ребятами «наружку» организовать сможешь?

— Запросто. Все профи — о чем речь!

— Речь о том, что, если вас засекут — будет большой скандал.

— Заинтригован. Дальше!

— Компьютер выдал в списках акционеров «Цветмета» полковника Зарицкого…

— И что? Общество-то не закрытое? Купил акции, может, ваучер вложил? «Цветмет» не прогорит.

— Так-то оно так, — согласился Кормухин. — Как бы тебе объяснить, чтобы покороче… В общем, дело намечается говнистое: есть у нас небезосновательное подозрение, что Зарицкий связан с людьми, которые делали «крышу» Паничу. Более того. По всем нашим расчетам получается, что никто, кроме него, не мог убрать старика. А значит, и Земцов — его дело, и за Кожуховым он охотился. Кто там с ним еще, мне неизвестно. Может, сам Судьин. А времени разбираться нет: Мехов на свободе…

— Как?!

— Да вот так! Либо Зарицкий выпустил его как сообщника, а вместо него взорвал китайца, либо Мехов удрал и попытается Зарицкого убить. Если мы правильно понимаем ситуацию, в планы Зарицкого тоже не входит оставлять Мехова в живых.

— Ни фига себе… «пирожное с кофе»! — изумился Лукин.

— Что от тебя требуется, Кондрат. Нужно организовать за Зарицким наблюдение. Если сумеете — с видео— и аудио-, скрытым, разумеется. Но учти: в случае чего — я тебя не привлекал. Прямых улик у меня нет, прокурор, как я понял, ссориться с УФСБ не хочет и без согласования с Судьиным санкции не даст. Во всяком случае, оснований у нас недостаточно.

Лукин задумался.

— Н-да-с, ситуация, — помешал сахар в чашке.

— Во всей этой бодяге есть еще более противная закавыка, — добавил Рутберг. — Кому-то очень хочется представить инцидент в Беларуси как «происки российских спецслужб». До сих пор мы были уверены, что трупы рэкетиров и таможенника — обыкновенная бандитская разборка. Но если Зарицкий окажется причастным…

— Если он окажется причастным, дело из уголовных может перейти в разряд политических, особенно в сложившейся сегодня ситуации с союзом Беларуси и России, — закончил за него Кормухин. — Он, Зарицкий то есть, и представляет эти самые «спецслужбы», понимаешь? Даже если это обыкновенный рэкет — фигурирует полковник ФСБ.

— Сейчас я соберу людей, — посмотрел на часы Лукин, но все же пирожное решил не оставлять. — Там генеральный захандрил, — сказал уже с набитым ртом.

— Я к нему съезжу, — пообещал Кормухин. — Но вот что, Кондратий Лукич: упаси Бог тебе и твоим ребятам пытаться задерживать Зарицкого или Мехова. Только наблюдение! Дело не в том, что Мехов опасен, а Зарицкий хоть и не каратист, но пушка при нем. Оба нам нужны живыми. Жи-вы-ми!.. Предупреди всех. Держи постоянную связь с Ильей Ефимовичем, он будет в управлении. Ты, Илья, договорись с Ковровым, чтобы выделил в твое распоряжение группу немедленного реагирования. Как только поступит сигнал от Лукина — поднимай всех!..

* * *

Усилиями подразделений силовых ведомств и военного гарнизона город был блокирован. Переодетые в штатское сотрудники милиции не выпускали из поля зрения вокзал, аэропорт, главпочтамт, дежурили на улицах, держали под наблюдением дом Земцовых, в доме Влада была оставлена засада, хотя его появление там было маловероятным.

Возмущенный до глубины души подлостью Вершкова, Мещанинов не нашел в себе сил поехать к мэру. Лена и Димка были уже в безопасности, благополучно добрались до Москвы и теперь находились под охраной, организованной там по звонку Лукина.

— Арестовать сукина сына! — расхаживая по комнате, говорил Мещанинов Кормухину, наведавшемуся к нему в десятом часу вечера.

Хотя «сукиных сыновей» в этом деле было более чем достаточно, следователь понимал, что он имеет в виду экономиста.

— За что, Николай Иванович? — с добродушием Санта-Клауса спросил он, запивая чаем тертую морошку. — За разговор по телефону с Паничем?.. В нем не содержится состава преступления. А вот нарушение тайны телефонных переговоров согласно статье 135 Уголовного кодекса карается исправительными работами. Кто позволил устанавливать подслушивающее устройство в его машине?

— В вас говорит функционер, — не унимался Мещанинов. — Но по-человечески-то вы согласны с тем, что Вершков — отпетый негодяй? Ведь они собирались похитить моих дочь и внука!

— Не доказано.

— «Доказано — не доказано»!.. Зачем?! Чего они от меня хотели?!

— Хотели сделать вас своим союзником. Не мытьем, так катаньем, хотя надеялись, конечно, что вы с ними подружитесь. Там ведь были ваши старые добрые друзья, не правда ли? Зуров, Вершков, Иевлев, работавший инструктором в вашем отделе. Выпили бы, посидели, познакомились с остальными. С ветераном и инвалидом труда Паничем, — лукаво улыбнулся Кормухин. — А там, глядишь, и клюнули бы на их обещания поддержки, помощи. Ничего криминального на первый взгляд они вам предлагать не собирались. Ну, подписали бы разрешение на продажу металла вполне официальным торговым партнерам, законно зарегистрированным фирмам типа этого «Перигея». С благими, конечно, намерениями, руководствуясь интересами многотысячного коллектива акционеров. Причем, смею вас заверить, на очень выгодных для «Краснодольскцветмета» условиях.

— А если бы не подписал?..