– Похоже, я совсем не доверяла кредитным картам. – Словно извиняясь, я продемонстрировала Алексу находку.
– Ты настоящий куркуль, Комарова, – хохотнул он. – Не удивлюсь, если ты рубины в матрас зашиваешь!
– Ага, в стулья! Наверное, поэтому твоя Зачистка всю мебель здесь переломала! – Обозлилась я, хлопнув купюрами по ладони. И вдруг почувствовала в самой середке мягкой пачки плотный твердый прямоугольник. Им оказалась белая без каких-либо надписей карточка.
– Что это? – Голова совсем пошла кругом.
В общем, загадки загадывать я оказалась мастерица. То ячейку зашифрую черт знает каким словом, то в деньги бесполезную вещь запихну.
– Это ключ, – вдруг подсказал Алекс. Он взял карточку из моих рук, внимательно разглядывая ее, потом вдруг поспешно полез в карман пальто и вытащил точно такую же. – В Зачистке мы используем магнитные ключи для дверей. Наконец, поставили новую систему охраны, – он вдруг запнулся. – Такие ключи только у руководства.
– Не от твоего кабинета? – на всякий случай поинтересовалась я.
Вдруг я, еще находясь при памяти и кристально чистой репутации, хотела забраться в кабинет начальства, чтобы совершить какую-нибудь характерную глупость? Ну так, для развлечения. Может, мне не хватало в жизни приключений и романтики. К примеру, я решила слухи, что мы с Алексом любовники, превратить в реальность?
Он задумчиво покачал головой, и тут мы услышали, как с громко щелкнул замок, и открылась входная дверь. В один момент меня охватила внезапная паника. Я испуганно посмотрела на Александра, а тот прижал палец к губам, призывая к спокойствию.
В холле раздались тяжелые шаги, словно кто-то крался. Мы застыли на месте, боясь пошевелиться. Александр осторожно выглянул в коридор, потом махнул мне, чтобы поторапливалась. Синие квадраты загорелись особенно ярко и резко. Пальцы мужчины сжались в кулак, даже побелели костяшки. Я ступала тихо, как мышка, на цыпочках, чтобы, ни дай бог, ни цокнуть каблуками. В моем доме, больше похожем на пустую операционную или художественную галерею, звуки разносились с громкостью горного эха.
Но если не везет, то точно во всем и сразу. Мы добрались до гостиной ровно в тот же момент, что и наш неожиданный гость, оказавшийся здоровяком с гнусным лицом, сплющенным носом и пустыми синими глазами, не выражавшими ни капли рассудка.
Он, не задумываясь и не медля, без слов и предупреждений щелкнул пальцами, и к потолку подлетела вся поломанная мебель, что находилась в комнате. Диваны и кресла, щепки стульев и единственно уцелевший после набегов дознавателей антикварный столик. В следующее мгновение все это, парящее в воздухе, ринулось в нашу сторону. Я не поняла, кто именно, я или Алекс, вскинув руки, сумел заблокировать удар. Мебель в мгновение с диким грохотом рассыпалась в мелкую пудру, покрыв, словно мукой, и комнату, и нас.
Мы кинулись к выходу, пока мужчина зашелся кашлем. У меня слезились глаза, и от пыли перехватывало дыхание. Здоровяк не растерялся, стараясь остановить нас, и в спину мне ударила обжигающая волна, сбивая с ног. Я заслонилась рукой. Натренированное за годы работы тело, будто само помнило то, что забыла голова. Наши с Алексом движения были на уровне рефлексов, вдолбленных в подкорку тысячами повторений в учебных заведениях для истинных.
Я выпестовала ладонь и вдруг почувствовала, как воздух, словно тяжелый бильярдный шар, отталкивается от нее. Прекрасная люстра, состоявшая из тысячи тонких хрустальных висюлек, разлетелась вдребезги, сорвавшись с потолка, и накрыв собой мощную фигуру карателя. Я только услышала испуганный болезненный всхлип, и вот человек уже лежит, погребенный под расколотой прозрачной массой.
– Господи! – Липкий ужас, подобный тому, что я испытала в банке, накрыл меня с головой. К горлу подступил тошнотворный комок. Глядя на ноги, нелепо торчащие из-под стеклянной горы, я почувствовала рвотный позыв и прижала руку к губам.
– Уходим! – Алекс грубо схватил меня за шкирку и потащил вон.
Он осторожно прикрыл за собой дверь, словно внутри квартиры ничего не произошло. Я накинула на голову капюшон, Алекс поднял к подбородку ворот пальто. Низко опустив головы, мы шли по бесконечному коридору, выложенному керамическими плитками, лифтам.
С переливчатым звоночком, двери разъехались, пропуская нас внутрь кабины. Как раз в тот момент, когда они закрывались, из противоположного лифта выскочили трое. Заметили ли они нас, выяснять не хотелось.
Лифт медленно, словно издеваясь, спускал нас в подземный гараж, размещавшийся на нулевом уровне, где царил холод и гуляли сквозняки. Огромное помещение с толстыми столбами-подпорками едва освещалось. Стоянка, за исключением нескольких машин, почти пустовала.
Алекс, не задумываясь, направился к черному зловещему внедорожнику. Автомобиль казался настолько огромным, что буквально подавлял собой, напоминая старые фильмы об американских гангстерах. Мужчина достал из кармана ключи, пискнула отключенная сигнализация, недовольно моргнули фары.
– О, я помню, эту машину! – Вдруг поняла я, сопоставив преследовавший меня образ и увиденный автомобиль.
Тошнотворный комок по-прежнему стоял в горле, и очень хотелось говорить, буквально не затыкаться, лишь бы не думать о мертвом теле, оставшемся там, наверху, под обломками люстры. Может, я и убивала раньше? Не помнила, не знала. Наплевать. В любой момент это отвратительно. Очень хотелось разреветься.
– Твоя, – доверительно улыбнулся Алекс. – Я ключи и документы искал, пока ты шарахалась по квартире вся такая загадочная.
Он был нарочито грубым и, казалось, понимал мое плачевное состояние. Хочешь говорить о машине? Будем говорить о машине. О чем угодно, лишь бы ты, Маша, не разрыдалась и не забилась в истерике.
Он забрался в автомобиль, внутри оказавшийся еще более внушительным, чем снаружи.
– Я умею водить? – Я удобно разместилась на пассажирском сиденье, с наслаждением вытянув ноги.
Салон пах дорогой кожей и ванильным освежителем, как у Эдика. Нет, это точно моя машина. Я просто не могла бы ездить на лупоглазой малолитражке. Словно в насмешку перед глазами мелькнула занимательная картинка. Белый от бешенства Алекс орал, как наскипидаренный, и тыкал пальцев в помятую дверцу красного спортивного автомобиля. У замечательной машинки, еще три минуты назад походившей на игрушку, на разноцветных проводах безобразно свешивалась разбитая фара, вокруг на полу валялась стеклянная крошка от разбитого окна, круглый бампер превратился в смятую лепешку, а рядом довольно и сыто урчало мое черное чудовище, не заработавшее ни царапинки.
– Ты, Маша, – Алекс аккуратно выруливал к автоматическим воротам, – водишь так, что хуже только танцуешь. Ты не помнишь, наверное, но, поверь, я однажды видел тебя танцующей – незабываемое зрелище. – Он многозначительно улыбнулся. Отпали всякие сомнения – он без стеснения издевался надо мной, наверное, мстил за разбитый автомобиль. – Была бы маленькая машина, давно бы покалечилась. А в твоем случае… – Алекс нажал кнопку на крохотном пульте, и двери гаража стали медленно подниматься. – …полгода машине, десять дней в ремонте, и как новенькая.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});