26 декабря «Газпром» предупредил европейских потребителей о возможности перебоев в поставках через Украину. В окружении Ющенко дальнейшие события вспоминают так: 31 декабря переговорщик с украинской стороны, глава госкомпании «Нафтогаз» Украины Олег Дубина вернулся с переговоров из Москвы успокоенным. Он попросил о встрече с Ющенко «так, чтобы не знала Юля» и рассказал, что глава «Газпрома» Алексей Миллер пообещал ему газ по цене $250 — «если такую цену согласует Путин». Ющенко посетовал, что дорого, но все согласились, что другого выхода нет. И все руководство страны спокойно разъехалось в новогодние отпуска. По этой версии, позиция «Газпрома» изначально была уловкой, и Миллер знал, что «Путин не согласует цену», просто тянул время.
Российская версия, которую многократно повторял Владимир Путин, звучит прямо противоположным образом. Олег Дубина отказался от цены $250, а 31 декабря Виктор Ющенко отозвал украинскую делегацию с переговоров. Эту версию подтверждала и Юлия Тимошенко, повторявшая, что в газовом кризисе виноват один только Ющенко.
Виктор Ющенко говорит, что никого не отзывал — иначе его решение уехать на Новый год в Карпаты без согласованного договора выглядело бы по меньшей мере странным. Так или иначе, в новогоднюю ночь «Газпром» сократил подачу газа — ровно на тот объем, который был нужен Украине. А к 7 января транзит через Украину прекратился полностью. Без газа остались Австрия, Румыния, Словакия и Польша. Европа почти три недели находилась в панике.
Владимир Путин обвинял в случившемся Виктора Ющенко, мол, это он сорвал договоренности, потому что хотел сохранить РУЭ в качестве посредника: «Мы наблюдаем политический коллапс внутри самой Украины. И, к сожалению, это говорит о высокой степени коррумпированности властных структур, которые сегодня в этих условиях борются не за цену на газ, а за возможность сохранить тех или иных посредников».
Все завершилось только 17 января, когда Юлия Тимошенко приехала в Москву к Владимиру Путину. Поразительно, что никто из журналистов не запомнил, о чем конкретно договорились два премьера, — все обратили внимание только на черное платье Юлии Тимошенко с огромной вертикальной молнией через всю спину, с помощью которой, шутили они, оно должно сниматься одним движением руки.
То, что подписанные соглашения не запомнились, неудивительно — их результаты два премьера не раскрыли публике.
В администрации президента Украины в тот день пытались выяснить, о какой цене договорилась Тимошенко, но она отвечала, что «цена нормальная», а цифру не называла. И только спустя неделю в Киев пришел факс из «Газпрома», из которого украинские власти и узнали детали заключенного соглашения. В бумаге было написано, что в первом квартале 2009 года Украине придется покупать газ по $360 за тысячу кубометров (в последующие кварталы дешевле). Договор был долгосрочным — на десять дет. Однако он не предусматривал каких-либо посредников, Тимошенко выполнила свое давнее обещание и избавилась от РУЭ.
Договоренность между Путиным и Тимошенко действительно была впечатляющей: через неделю в Москве был арестован Семен Могилевич, «крестный отец» газовой мафии, которого Тимошенко называла подпольным куратором РУЭ. Одновременно и номинальный совладелец РУЭ Дмитрий Фирташ был объявлен в России в федеральный розыск. Тайные покровители газовой мафии — а без них компания не смогла бы работать так долго и так успешно, — вероятно, сдали их, предпочтя договориться с Тимошенко.
Впрочем, бизнес Дмитрия Фирташа не сильно пострадал. Он остался владельцем сети областных газовых компаний и химических предприятий и, как утверждает бывший советник Виктора Ющенко по энергетике Богдан Соколовский, продолжил получать газ из России напрямую, в обход «Нафтогаза» и официальных договоренностей. Часть газа он вполне мог перепродавать в Европу, декларируя как добытый на территории Украины.
Юлия Тимошенко объявила соглашение с Путиным своей победой, а Ющенко назвал его государственной изменой — из-за непомерной цены и кабальных условий. После этого отношения Тимошенко и Ющенко уже больше не налаживались. Вместо этого Тимошенко продолжила переговоры с извечным врагом Виктором Януковичем о создании так называемой «широкой коалиции». На ней особенно настаивал Владимир Путин, который очень хотел, чтобы противники Виктора Ющенко объединились против него и объявили президенту импичмент.
На этот раз договоренность о создании «широкой коалиции» была тщательно прописана. Янукович и Тимошенко должны были внести поправки в конституцию, согласно которым президент избирался бы в парламенте, а не всенародным голосованием. После этого Янукович и Тимошенко должны были стать соответственно президентом и премьер-министром — и чередоваться на этих должностях до 2029 года.
Следил за заключением сделки Виктор Медведчук, окончательно превратившийся в спецпредставителя Путина на Украине. Он понимал, насколько для российского президента принципиально важно, чтобы «прыщавый» (так в Кремле называли Виктора Ющенко) был повержен.
Однако план сорвался — уже в третий раз. 7 июня 2009 года, в День Святой Троицы, Виктор Янукович сходил помолиться в Киево-Печерскую лавру, а после этого вышел к журналистам и сообщил, что отказывается от «широкой коалиции». В Кремле были уверены, что к этому шагу Януковича подговорил Ющенко, убедивший лидера оппозиции в том, что он и так станет всенародно избранным президентом — зачем ему зависеть от Тимошенко. В стане Тимошенко были убеждены, что Януковича убедил ее заклятый враг Фирташ.
Пусть и ненадолго, но Виктор Ющенко был спасен — он доработал свой конституционный срок и благополучно провалился на следующих выборах. Но для Владимира Путина провал «широкой коалиции» был поражением. Вторым после «оранжевой революции» ударом с Украины. И второй неудачной попыткой свергнуть врага: в 2008 году ему не удалось «повесить за яйца» Михаила Саакашвили, год спустя остался невредимым и Виктор Ющенко.
Глава 10
В которой Барак Обама стал лучшим другом и главным врагом Кремля
Когда Барак Обама впервые произносил речь в России, его слушатели откровенно засыпали. То ли по окончании предвыборной кампании пламенный оратор устал и стал менее красноречив, то ли на российскую аудиторию его чары не действовали. В 2009 году в ходе своего первого визита в Москву Обама выступал на выпускном вечере в Российской экономической школе. Его речь длилась около получаса, а студенты клевали носом. И это было в тот момент, когда популярность Обамы в мире, да и в России тоже, была максимальной.
Владимир Путин с самого начала не полюбил нового американского президента. Для него Барак Обама, с одной стороны, слабак, на которого нужно давить. С другой — это абсолютно недоговороспособный партнер, слишком идеологизированный, слишком непрагматичный. Сказалась традиционная, известная еще со времен Политбюро, примета: с республиканцами Москва может находить общий язык, а с демократами — нет.
Владимир Путин и его окружение никогда не верят в красивые высокопарные слова о том, что мировое сообщество хочет видеть Россию сильной и свободной, о том, что права человека — это высшая ценность, о том, что США не хотят навязывать свою политику другим странам и уважают их интересы. Об этом Обама говорил, выступая в РЭШ. И даже молодые магистры экономики, свободно говорящие по-английски, не очень ему верили.
Путин и вовсе уверен, что все это — стопроцентное неприкрытое лицемерие. Джордж Буш открыто утверждал, что Америка собирается насаждать свой путь и свой взгляд. Его прямота вызывала уважение Путина в той же степени, в которой речи Обамы вызывали недоверие.
Парадоксально, но именно Обама, самый идеалистичный и миролюбивый президент США, стал символом войны в России, мишенью для расистских шуток госпропаганды и объектом ненависти миллионов патриотичных россиян. За несколько лет он превратился в карикатурный образ неудачливого врага, который обречен уступить Владимиру Путину.
Обама сильно удивился бы, узнав, что о нем говорят в России, ведь многое из этого вымысел. Впрочем, он вряд ли бы сильно расстроился — его не слишком заботит Россия.
Представляя Обаму студентам РЭШ, ведущий выпускного вечера напомнил, что его родители познакомились в Гавайском университете на уроке русского языка. Сам Обама, хотя и цитировал в своей речи Пушкина, русского не учил — и никогда не стремился понимать российских партнеров. Этого равнодушия Путин и его команда простить не могли.
Выход из тени
Два первых года основной задачей Дмитрия Медведева на посту президента было просто быть замеченным. Все мировые СМИ называли Медведева hand-picked successor и никто не воспринимал его всерьез. Даже в тот момент, когда он объявлял и прекращал войну с Грузией, все говорили, что это война Путина, а Медведева будто бы и не было вовсе.