Читать интересную книгу Вся кремлевская рать. Краткая история современной России - Михаил Зыгарь

Версию, что главной целью Кремля было именно свержение режима в Грузии, фактически позже подтвердил и Медведев. «Он вообще должен быть признателен мне, что в какой-то момент я просто остановил войска. Если бы они вошли в Тбилиси, то, скорее всего, в настоящий момент в Грузии был бы другой президент», — говорил Медведев в интервью три года спустя[34].

Впрочем, на вопрос, почему танки не дошли до Тбилиси, Медведев тут же ответил: «Цель той операции по принуждению к миру, которая продолжалась пять дней, была выполнена. Целью этой операции не был захват Тбилиси или какого-то города. Нужно было просто остановить агрессию, которую развязал Саакашвили. Более того, я не судья и не палач, еще раз подчеркиваю, оценку Саакашвили и его судьбу должен определить народ при помощи голосования или другим способом».

Война, которой не было

Все те дни свою дипломатическую миссию продолжал выполнять французский президент Николя Саркози. 12 августа он должен был прилететь в Москву, а затем отправиться в Тбилиси. Челночные переговоры уже были согласованы, самолет французского президента находился в воздухе, когда на российских телеэкранах появился Дмитрий Медведев и сказал, что операция по принуждению к миру достигла своих целей и поэтому объявляется законченной. Саркози прилетел в Москву, чтобы ощутить себя идиотом — главная цель его визита была достигнута без него. Но худшее было еще впереди.

Едва он начал переговоры с президентом Медведевым, как через 40 минут разговора к ним присоединился Владимир Путин, который заявил Саркози, что собирается «повесить Саакашвили за яйца». Позже Саркози рассказывал, что в ходе тех переговоров Путин подошел к нему, схватил его за галстук и начал трясти, чтобы продемонстрировать серьезность своих намерений.

Из Москвы Саркози полетел в Тбилиси, имея с собой шесть пунктов, которые он согласовал в Москве с Медведевым и Путиным. Саакашвили согласился с первыми пятью, но наотрез отказался от шестого, в котором говорилось о том, что в Женеве начинаются переговоры о статусе Южной Осетии и Абхазии, а на это время в обоих регионах остаются российские миротворцы. Этот пункт Грузию не мог устроить. И Саркози полетел обратно в Москву. На этот раз он поставил одной жесткое условие: будет разговаривать только с Медведевым, а Путина не должно быть в комнате.

К этому моменту администрация Буша также решилась на действия. «Россия напала на суверенное соседнее государство и угрожает демократически избранному правительству. Такие действия недопустимы в XXI веке», — заявил Буш на лужайке Белого дома. И через два дня, 13 августа, объявил о начале гуманитарной операции: 16 транспортных самолетов направились в Грузию, через Босфор прошел флагман Шестого флота. Именно это грозное объявление заставило Путина остановить танки, считает Саакашвили. Впрочем, хронологически это совсем не сходится — Медведев объявил об окончании операции по принуждению к миру на сутки раньше.

Самое удивительное в пятидневной войне — ее быстротечность. Стороны выдвигали в адрес друг друга ужасающие обвинения, однако спустя год они фактически забылись. Григол Вашадзе, грузинский министр иностранных дел, который всего за год до войны принял гражданство этой страны, а до 2005 года жил в Москве и работал в российском МИДе, в разгар боевых действий сокрушался: «От этого России не отмыться уже никогда. Она грехи другого государства, СССР, еще не замолила. Прага, Будапешт, теперь мы. Российская внешняя политика хорошо подготовила этот кошмар. А дальше что? Одержали маленькую победоносную войну. Люди погибли — уже трагедия, и теперь Москве десятилетиями будут припоминать проект “Грузия-2008”»[35].

Но ничего этого не случилось. Все забылось.

С первых часов войны Россия стала обвинять Грузию в «геноциде» осетинского населения — в ООН представитель России заявлял о тысячах или даже десятках тысяч погибших. Несколько лет спустя следственный комитет России, подводя итоги войны, подсчитал, что погибло 162 жителя Южной Осетии.

В первые часы войны на территорию Грузии было введено 40 000 российских военных. Российские самолеты бомбили Гори и Поти, затем югоосетинские войска под прикрытием российских захватили и фактически разрушили Гори. За пять дней погибло 397 жителей Грузии.

Через полтора года Россия и Грузия восстановили авиасообщение. А еще через два года Грузия в одностороннем порядке отменила визы для российских граждан.

Последний акт короткой войны произошел 26 августа 2008 года. Президент Медведев объявил о том, что Россия признает независимыми республиками Абхазию и Южную Осетию. Присоединения их к России, которого ждали и хотели многие, не произошло. Возможно, именно поэтому последствия для имиджа России и лично Медведева оказались не столь ужасающими. К нему совершенно не приклеился ярлык человека, который начал свое президентство с войны в Грузии. Возможно, потому, что никто в мире так и не поверил, что это была его война.

Осенью того же 2008 года российское государственное телевидение провело историческую телеигру «Имя Россия», в ходе которого нужно было определить самого популярного исторического персонажа в истории страны. В результате народного голосования в Интернете однозначно побеждал Сталин. Это было чересчур, и на уровне Кремля было принято решение результаты сфальсифицировать. Сталина опустили на третье место, пропустив вперед князя Александра Невского, правителя Руси XIII века, и реформатора начала XX века Петра Столыпина.

В Грузии же тем временем было принято решение снести в Гори памятник Сталину, который был установлен еще при его жизни и пережил все волны десталинизации. Решение было выполнено только в 2010 году — монумент демонтировали ночью, чтобы не вызывать излишнего возмущения населения.

Мировая война

Михаил Саакашвили вспоминает, что, когда российские танки остановились, не дойдя до Тбилиси, Владимир Путин почему-то пропал. Он почти месяц не появлялся на телеэкранах вплоть до 31 августа, когда по государственному телевидению показали, как он усыплял уссурийскую тигрицу в заповеднике на Дальнем Востоке. Суть операции была в том, чтобы надеть на тигрицу специальный ошейник с передатчиком GPS и потом отслеживать ее перемещения по тайге. Телевизионная картинка была блестящей: Путин целится в тигра из ружья со снотворным, тут же попадает, храбро подходит к расслабленному зверю и надевает ошейник. Впрочем, зоологи рассказывали позже, что все это было инсценировкой: для съемок позаимствовали тигрицу из зоопарка, которую на волю и не собирались выпускать. Чтобы обезопасить жизнь премьер-министра, тигрицу с самого начала накачали транквилизаторами. Поэтому выстрел-укол Путина стал для нее передозировкой и она умерла. Об этом не стали объявлять публично, на официальном сайте Путина еще долго висел баннер, предлагавший последить за перемещениями «той самой тигрицы», которая якобы продолжала бегать по тайге.

Однако и уссурийские тигры, и война в Грузии в конце августа отошли на второй план. Во всем мире случились куда более серьезные проблемы. 15 сентября один из крупнейших инвестбанков в мире, Lehman Brothers, объявил о банкротстве. На следующий день появилась первая ласточка и в России — о своем банкротстве объявил банк «КИТ-Финанс». На следующий день торги на бирже были приостановлены по распоряжению регулятора.

Вообще-то российский фондовый рынок падал еще с мая. Летом падение усилилось: сказались два фактора. С одной стороны — война в Грузии. С другой — так называемый случай с доктором. В конце июля премьер-министр Путин проводил совещание по черной металлургии и очень рассердился из-за отсутствия владельца компании «Мечел» Игоря Зюзина. «Конечно, болезнь есть болезнь, но я думаю, что Игорь Владимирович должен как можно быстрее поправиться, — вспылил Путин. — Иначе к нему доктора придется послать и зачистить все эти проблемы». Грубость Путина шокировала рынок — акции компании немедленно рухнули, за день она подешевела на $5 млрд. Через неделю президент Медведев сказал на совещании другую историческую фразу: потребовал, чтобы представители власти перестали «кошмарить бизнес». Однако инвестиционный климат это не спасло: все вспоминали именно про путинского «доктора».

Однако если в августе про финансовый рынок никто не вспоминал, потому что все думали про Грузию, в сентябре игнорировать обвал стало невозможно. 17 сентября все главные экономисты страны собрались в доме правительства, в кабинете у первого вице-премьера Шувалова. Инициатором встречи был идеолог путинских либеральных реформ, Герман Греф. Теперь, правда, он действовал с другой стороны баррикад — в 2007 году Греф ушел из правительства и убедил Путина назначить его руководителем крупнейшего российского госбанка — Сбербанка. Теперь Греф больше всего опасался, что финансовый рынок рухнет без господдержки, и планировал уговорить товарищей выделить средства на господдержку банков. Кроме него на встречу съехались министр финансов Кудрин, новый министр экономразвития, преемница Грефа Эльвира Набиуллина, глава Центробанка Сергей Игнатьев и первые лица основных государственных финансовых институтов[36].