Читать интересную книгу Масштабная операция - Валерий Рощин

Татаев почему-то снова умолк и она нетерпеливо попросила:

— Расскажите о нем. Что же произошло дальше?

— И в районной больнице Шали доктор занимался тем же: оперировал, спасал, помогал появляться на свет чеченским детям. Он, по-твоему, тоже «федерал», подлежащий уничтожению?

Этот вопрос заставил ее задуматься…

— Наверное, нет… — уже без былой уверенности молвила она через какое-то время.

Тогда он закончил недлинную историю странным голосом, наполненным не то печалью, не то обвинением:

— Так вот, однажды утром его нашли повешенным прямо в операционной. На груди висела записка: «Так будет с каждой русской собакой, пришедшей на нашу землю»…

Девушка вздрогнула от подобного финала. Сайдали же, зная, что она еще не раз в своих мыслях вернется к рассказу о несчастном враче, не стал боле говорить об этом. Он спросил о другом:

— Неужто ни о чем не пожалеешь перед тем как замкнуть контакты взрывателя?

— А о чем жалеть?.. — вздохнув, грустно ответила Анжела, — родителей уже нет, кому мы с сестрами нужны?! А будущее… Зачем мне думать о будущем, когда я и так знаю его очень хорошо? Если бы осталась в ауле, то к этому времени какой-нибудь престарелый начальник прислал бы родне калым. А им это только на руку — поскорее отделаться от лишних ртов. Отвели бы к нему в тот же день… Нет уж!

Спецназовца нестерпимо подмывало озвучить вполне уместные фразы: «Ну, положим, в смерти твоей матери действительно виноваты те, кто неумело отбомбился в окрестностях Урус-Мартана. А остальное?.. Отца убили свои же чеченцы, из-за ваших же жутких, с точки зрения цивилизации, законов Шариата. Потом ты решила, что лишена выбора; возможно и будущего… Допустим тебе не хочется замуж за старика… А причем здесь десятки тех, кого тебе предстоит угробить вместе со своей никчемной жизнью? О них-то ты подумала?..»

Он сдержал рвавшееся изнутри возмущение — слишком мало знал эту глупую девчонку, и столь откровенные фразы, переходящие грань легкого трепа за утренней пробежкой, могли послужить ему смертным приговором.

Обучение военному делу очередного набора рекрутов завершалось. Около двухсот возмужавших выпускников, из двухсот пятидесяти присланных с разных концов Чечни призывников, вскоре отбывали в родные пенаты. Там им предстояло терпеливо дожидаться желания кого-то из полевых командиров пополнить ряды своего партизанского соединения. Сразу же после окончания курсов могло посчастливиться немногим избранным: тридцать достойных бойцов попадали в действующую армию; самым лучшим, проявившим недюжинные способности в период подготовки, предстояла поездка в учебные центры Афганистана и Пакистана; набольшим же и неизменным спросом пользовались смертницы. Группа муфтия, как правило, в полном составе снаряжалась с первой же оказией и навсегда исчезала в северном направлении. А спустя некоторое время все газеты и телевизионные каналы необъятной державы наперебой сообщали о прогремевших взрывах на стадионах, вокзалах, в транспорте и прочих местах скопления мирных граждан России…

За неделю до завершения подготовки, на общем построении курсантов старший инструктор — выходец из Каира, поинтересовался, кто разбирается в автомобильных двигателях и хочет помочь водителю с ремонтом. Ясаева, полагая, что предстоит заниматься «Джипом», успела изъявить желание первой…

— Жаль, но видимо бегать по утрам больше не получиться, — сообщила она, отыскав после построения наставника рукопашного боя.

Сайдали равнодушно усмехнулся и не удержался от жестокого сарказма на прощание:

— Я тоже с некоторых пор не вижу смысла в твоих занятиях спортом.

Теперь незамысловатый намек прозвучал доходчиво — она повернулась и, понурив голову, пошла к автомобильной стоянке…

А утром следующего дня Татаева неожиданно позвали в черно-зеленое пристанище эмира…

— Присаживайся, Сайдали, — любезно предложил хозяин.

Рядом с ним находился советник Губаев. На коврике, перед начальством, словно в витрине оружейного магазина были аккуратно разложены пистолеты различных систем.

— Как дела у наших новобранцев? — поинтересовался Шахабов.

— Нормально, — сдержанно отвечал инструктор. — Великих бойцов я из них не сделал, но кое-чему научил.

— Что ж, именно это и требовалось… Но ты здесь по-другому поводу, — он мимолетно взглянул на заместителя по безопасности и, вращая вокруг безымянного пальца платиновую печатку, продолжил: — мы готовим одну секретную акцию, важнейшую часть которой хотим поручить тебе. Готов ли ты к серьезной работе?

— Думаю, да. Однако мне не хотелось бы убивать своих соплеменников. Помните о нашем уговоре?.. — безо всякой охоты молвил подопечный.

Любой другой положительный ответ Татаева, выражающий сиюминутную и абсолютную готовность к разнообразным активным действиям, неизменно вызвал бы подозрение обоих чеченцев. Осторожное же напоминание о давнем соглашении явилось закономерным и последовательным шагом в его поведении.

Перед тем, как дать окончательное согласие взять новое имя и принять ислам, Торбин в давней беседе просил эмира оградить его от операций по уничтожению живой силы противника. Пожалуй, именно это условие уберегло тогда Сайдали от традиционного в таких случаях ритуала для славян, решивших переменить веру — участия в казнях военнопленных. И скрепя сердцем, Шахабов воздержался от обычая повязывать кровью нужных ему людей…

— Я не забыл о своем обещании, — удовлетворенно кивнул Беслан Магомедович и, оставив в покое роскошный перстень, победно стрельнул глазами в сторону советника. — Никого убивать, надеюсь, тебе не придется. Разве что в самом крайнем случае. Итак, о деле… Через пять дней мы отправляем двадцать человек на север. Командиром группы назначен мой заместитель — Альберт Губаев. Дойдя до районов, занятых федералами, вы разделитесь на пять отрядов, каждому из которых надлежит выполнить самостоятельное задание. Тебе мы доверяем командовать одним из них.

— Какова будет задача у моего отряда?

— Самая, я бы выразился, ювелирная. Вас оденут в форму русских военнослужащих и обеспечат великолепными поддельными документами. Это позволит беспрепятственно перемещаться по оккупированной территории. Лично ты получишь список адресов и фамилий наших людей, занимающихся закупкой оружия и боеприпасов для нашей армии. Передашь им деньги и соответствующие указания по деятельности в ближайшее время. Все понятно?

— Все…

— И последнее… — Шахабов улыбнулся и указал на пистолеты: — мы не сомневаемся в тебе, и в знак абсолютного доверия можешь выбрать любое оружие.

Долго Сайдали гадать не пришлось — он давно приметил среди десятка стволов свою любимую «Гюрзу». С вожделением взяв ее, вопросительно глянул на эмира.

— Бери-бери, он твой…

Когда Татаев откланялся и покинул черно-зеленый шатер, Губаев закашлялся, а затем уважительно глянул на давнего приятеля, на что Беслан Магомедович громко расхохотался.

— Ну, скажи после этого, что я не знаю людей! — заявил он, пальцами обеих ладоней поглаживая бороду.

— А если бы он взял другой?

— Ты не исправим, мой друг. Он не мог выбрать другого! Психология, брат, это не кулачный бой! Это оружие посильнее!..

Но Альберта сейчас беспокоило совсем иное.

— Тебя не настораживает постоянное общение Сайдали с этой девчонкой… как ее… с Ясаевой?

Брови эмира медленно и одновременно поползли вверх. Сия метаморфоза всегда означала крайнее удивление.

— Стареешь Альберт… — вздохнул Медведь. — Какое нам до этого дело? Даже если он надумает взять ее в жены — на здоровье… Ей жить осталось меньше чем у нас чая в пиалах.

Собеседник поправил черную повязку, наискось рассекавшую лицо, набрал в легкие воздуха и, подобно муфтию при вынесении фетвы, твердо изрек:

— Извини, Беслан, но если в пути я замечу неладное — пристрелю твоего Сайдали как собаку.

Заместитель по безопасности был готов к любой жесткой реакции эмира в ответ на свое заявление: ярости, возмущению или страстным возражениям. Однако тот повел себя иначе.

— И правильно сделаешь. Более того, еще здесь ты введешь в его группу надежного человека и вменишь ему в обязанности постоянную слежку за Татаевым во время самостоятельной части операции. Договорились?

— Вполне, — расцвел Губаев. Такое предложение и подобный тон старого друга пришлись ему по душе.

— Даш Сайдали список с самыми малозначимыми для нас людьми, соответственно и немного денег. Нормальным оружием обеспечишь перед тем, как расстанетесь.

Платиновой печатки Шахабов не трогал, зато уже долго поглаживал бороду. Глаза при этом поблескивали хитро и уверенно.

— Ну, а если парень выполнит задание и вернется — не обессудь! — улыбнулся знаток человеческих душ. — Он станет для тебя неприкасаемым…

Усевшись возле своей палатки, спецназовец незаметно достал пистолет и тщательно осмотрел его. Хорошо смазанный механизм выглядел исправным, а магазин полностью снаряжен восемнадцатью девятимиллиметровыми патронами специальной удлиненной формы.