Читать интересную книгу Без суда и следствия - Владимир Колычев

С ними вообще интересный расклад. Гаишники составляли основную массу осужденных. А за что их садят? За взятки? Как бы не так. В большинстве случаев – за убийства, грабежи и разбои.

Ниже гаишников – бывшие тыловики и штабисты. Ну а на самом низу – судейские и прокурорские...

Лучше всех жили бывшие сотрудники УИН – Управления исполнения наказаний. Их вообще без необходимости никто не трогал. Все правильно, ментовские зоны – это хозяйство УИН. По большому счету, уиновцы у себя дома, только форма одежды другая...

На зоне жить можно, главное – следить за собой, быть безупречным во всех отношениях. И конечно же, нужно уметь постоять за себя и на словах, и на деле.

Кормежка неплохая. А потом, в отличие от других зон, на «бэсовской» можно чаще получать посылки из дому. Кирилл получал передачи от родителей, от брата. А Таня слала ему деньги.

За деньги здесь можно многое. И водку привезут, и даже, если очень захотеть, бабу можно организовать. На зоне живут общиной, но коммунизмом здесь и не пахнет. Куда ни плюнь, везде деньги требуют. Даже прикурить бесплатно не дадут. Иголку с ниткой задарма не получишь. Любая услуга чего-то да стоит. Единственное, что свято, – это лекарства. Брать за них деньги – западло. Ты должен отдать нуждающемуся последнюю таблетку. Если, конечно, у тебя самого нет в ней надобности...

Женщин на зону приводили, но это исключительные случаи. В основном женский вопрос решался методом «правой руки». Кирилл же решал этот вопрос по-своему. Он до самозабвения занимался спортом. Выматывался до такой степени, что ни о каких бабах не хотелось думать. Разве что только о Тане...

Но Таня далеко. И будут они вместе не скоро. Если будут...

Ноябрь. Для Иркутска – это больше чем просто зима. Но лучше подышать морозным воздухом, чем идти в барак. Тем более на улице «тепло» – всего двадцать градусов ниже нуля. Ветра совсем нет, морозец приятно щиплет щеки, но под телогрейку не лезет. Хорошо...

Кирилл остался в курилке, оприходовал сигарету. И продолжал стоять, наслаждаться свежим воздухом.

К нему подошел его дружок Пахом. Нормальный парень. В прошлом оперуполномоченный уголовного розыска.

– Чего стоишь? – спросил он. – Там новичков пригнали, пошли посмотрим...

– Пошли, – согласился Кирилл.

У него не было никакого желания куражиться над новичками. Но среди них могли оказаться знакомые, просто земляки. Новички – это событие.

Знакомство с вновь прибывшими началось с драки. Кирилл с Пахомом услышали шум в умывальнике, направились туда. А там дым коромыслом.

Крепкий Митяй молотил какого-то тщедушного типа. Бил исключительно в живот. Зажал его в углу, притерся к нему – и бум, бум... Редко бьет, несильно. Но жертва не сопротивляется.

Митяй – правильный мужик. Из Москвы, бывший опер из ОБЭП, он пользовался уважением. Никогда и никого зря не задевал. И если он счел нужным кого-то наказать – это его личное дело. Вмешиваться не стоит. Тем более Кирилл и Пахом не красноповязочники.

– Дождался я тебя, падла! – гудел Митяй. – На тебе, паскуда!.. Знал, что ты у нас будешь! Знал, что ты мне за все ответишь! Три года из-за тебя, гада!..

Кирилл понял, что здесь происходит. Типичная история для «бэсовской» зоны. Благодаря кому менты становятся зэками? Благодаря судьям и прокурорам, а те тоже люди и тоже могут попасть на зону. А там их ждут их жертвы... Похоже, такая же история вышла и с этим типом. Видно, этот тип помог Митяю попасть за решетку, а потом попал туда вслед за ним. Фрагмент из передачи «Ищу тебя». Судья или прокурор нашел Митяя. И теперь ему прямая дорога в касту опущенных.

– Простите, Дмитрий Станиславович, – рыдала жертва.

Голос показался Кириллу знакомым.

Он подошел к Митяю, заглянул за его плечо.

– Е-мое! Да это же Ивлев?

Ну да, он. То самое прокурорское чмо, которое было обвинителем у него на суде.

Митяй развернулся к Кириллу, удивленно посмотрел на него:

– Ты что, его знаешь?

– Да он мне, гад, по ночам снится. У тебя три года, а у меня все пятнадцать. И все из-за него!

Ивлев с ужасом смотрел на Кирилла. Губы дрожат, зубы стучат, руки трясутся, ноги в коленках подгибаются. Вот-вот в обморок упадет.

– Что, сука, узнал? – зло спросил Кирилл.

– А-а, Кирилл Авдеевич, – пролепетал Ивлев.

– Врезать бы тебе, уроду! Да руки марать неохота!..

– Тебе неохота, – усмехнулся Митяй. – А мне охота!

На этот раз он вломил Ивлеву от всей души. Бедолага согнулся пополам и рухнул на пол.

– До конца срока, скот, на тряпке будет сидеть, – решил Кирилл. – Мужики нас поддержат...

Жить теперь этой продажной шкуре вместе с «петухами», со всеми вытекающими отсюда привилегиями.

– Поддержат, – кивнул Пахом. – Надо будет сход собрать...

– Митяй, пошли на воздух, подымим, – предложил Кирилл.

Он был в большом авторитете, и Митяй просто не мог ему отказать. Да и не хотел. Грех отказываться от разговора, когда есть интересная тема.

– Пошли, – кивнул он.

Но прежде чем выйти из умывальника, он взял Ивлева за грудки, оторвал от пола, встряхнул.

– Через полчаса чтобы здесь все блестело. Ты меня понял?

– П-понял, – пискнул тот.

– А потом за сортир возьмешься. И смотри у меня!

На всякий случай Митяй хлопнул его ладонью по лбу и пошел за Кириллом.

Он вышли в курилку, достали сигареты.

– Ты Ивлева откуда знаешь? – спросил Кирилл.

– Как – откуда? Он же дело на меня завел. Знаешь, что в обвинении было? Я это, бляха, наизусть запомнил. Из-за ложно понятого чувства долга и из-за карьеристских соображений без санкции прокурора произвел незаконные обыски... Это без его санкции, понимаешь!

– Подожди, а он разве прокурор?

– Ну да! Его тогда только назначили...

Митяй на зоне не так давно. Месяца три-четыре. Значит, осудили его где-то в первом квартале этого года... Когда судили Кирилла, он был замом, а под Митяя рыл уже прокурором. Впрочем, это неудивительно. Кирилл предрекал ему быстрый взлет... Высоко поднялся – низко упал. И поделом...

– Три мне впаяли из-за него. А потом из-за меня впаяли ему. Это наши ребята его на взятке поймали... Ждал я его, падлу. Ох и ждал... А тебя, Кирилл, он на чем сделал?

– Да долгая история. Может, слышал про «Дженерал Престиж?»

– Епрст! Так я ж по этой теме и влетел!

Оказывается, у них с Митяем общая судьба. Они оба погорели на «Дженерале», и обоих сподобил за решетку прокурор Ивлев.

– Мне всего два года условно светило, – сказал Митяй. – Да только этому козлу все мало было. В общем, у меня в сейфе «левый» ствол нашли. На всю катушку впаяли. Если б не эта гнида, я бы сейчас по Москве гулял...

А Кирилла все равно бы посадили. Года на три-четыре. Но ему выписали путевку на все пятнадцать лет... Может, пойти да придушить этого Ивлева? Всю жизнь ему, падла, сломал...

– Ты как в это дерьмо влез? – спросил Кирилл.

– Да как обычно. Сначала левой ногой, затем правой. Так и увяз... Темная в общем-то история...

Оказалось, что в отношении «Дженерал Престиж» было возбуждено сразу два уголовных дела – уклонение от уплаты таможенных платежей и контрабанда мебели. Была создана межведомственная оперативно-следственная группа, в которую попал и Митяй.

Очень скоро всплыли любопытные факты. Оказалось, что фирмы – поставщики мебели учреждены по фальшивым паспортам. При таможенном оформлении мебели стоимость товара и его вес занижались в несколько раз. Декларировалась где-то четвертая часть импортируемой мебели. Были такие комплекты мебели, которые стоили сорок-пятьдесят тысяч долларов. В общем, мимо таможни проходили довольно-таки приличные суммы.

Также выяснилось, что при непосредственном участии «Дженерал Престиж» в Россию ввозилась контрабандная мебель через сеть подставных однодневок. Огромные прибыли отмывались через банковские структуры России, США, Латвии и Европы. И эта банковская схема работала длительное время.

Мебель обналичивались в торговых комплексах «Дженерал Престиж», полученная прибыль уходила по ручейкам всевозможных финансовых структур в виде безвозвратных займов, фиктивных контрактов и кредитования внешнеторговых операций. Деньги оседали в иностранных банках, где аккумулировались на анонимных счетах. Часть из них уходила на оплату новых заказов на производство мебели на фабриках Италии, Германии, Испании и Англии. Получалось, что эти деньги возвращались в Россию в виде новой мебели. Возвращалась в Россию и наличность, но только та, которая была необходима для осуществления торгово-закупочных операций внутри страны – а там финансовый оборот на порядок – на порядок! – ниже реального. Денежная разница снова проходила через цепочку разных финансовых структур и оседала на тех самых анонимных счетах заграничных банков. После таких фокусов эти деньги просто невозможно было отследить.

Расследование этого дела обещало стать сенсацией. Но тут вмешались высшие силы. Была дана команда сверху «Стоять!». Оба уголовных дела были закрыты с формулировкой «за отсутствием состава преступлений». Для нынешних времен ничего удивительного. У Сомова высочайшие покровители, а сам он – депутат Госдумы.