Мы к 1.IV послали Корнею Ивановичу для его библиотеки три ящика игрушек, но позже, когда отправили, пожалели, что сделали это. Хороших игрушек совсем нет. Почти сплошь — хлам. Попав в игрушечный магазин (а нам удалось проникнуть в новый, еще не открывшийся магазин, где все игрушки еще лежали в ящиках и коробках), я вдруг превратился в ребенка, и весь этот хлам засверкал в моих глазах алмазами.
— Дайте это… и это… и это…
А дома посмотрел: не алмазы, а черепки.
Детям, конечно, и это барахло доставит радость, но библиотеку Чуковского оно не украсит — это я понимаю. Передайте, пожалуйста, Корнею Ивановичу: пусть он оставит то, что достойно находиться в библиотеке, а остальное раздаст ребятишкам. А я, буде мне попадется что-нибудь действительно интересное, стоящее — куплю и пришлю. То есть буду покупать и присылать.
165. Л. К. Чуковская — А. И. Пантелееву
10/IV 61.
Дорогой Алексей Иванович.
Насчет Вашей статьи я все-таки стою на своем: сколько бы ни спилили там зубьев, а голос Ваш — горький, трудный и гневный — в ней слышен. И вывод — гораздо более обширный, чем делаете Вы из своих примеров, читатель сделает сам.
Нет, к своим воспоминаниям о Т. Г. ничего не прибавила с тех пор, как показывала их Вам в Москве. Но прибавлять помаленьку буду — и Вам посылать.
Что это Вы пишете об игрушках? Уверена, что К. И. рад и тронут. Я буду в Переделкине дней через пять — погляжу.
Отсюда я уезжаю 13-го.
Сюда приехал — и сидит рядом со мною — поэт Д. Самойлов, с которым я давно хотела познакомиться. Помните, я читала Вам его стихи? Ну вот, теперь я у первоисточника; он вчера читал целый вечер мне и еще кое-кому — чудесные стихи! настоящий поэт! и человек видимо умный и стоящий. Он здесь со своей машиной, которую сам водит; завтра он повезет нас в Бородино.
Напоследок — просьба к Вам: возьмите в библиотеке № 3 «Вопросов литературы» и прочитайте там рецензию Ф. Левина на мою книгу[243]. Рецензия «очень положительная» — и при этом отрицающая возможность применения ленинградского опыта. Не ответить ли — в том же журнале? Подумайте и напишите.
166. А. И. Пантелеев — Л. К. Чуковской
Комарово, 22.IV.61 г.
Лидочка, я прочел статью Ф. Левина в «Вопросах литературы». Статья, конечно, высоко и справедливо оценивает Вашу книгу. Я бы на Вашем месте отвечать не стал, да и не вижу, признаться, что можно ответить. Левин Вас деликатно попрекает за то, что Вы не пытаетесь показать, где и как в современных условиях можно использовать «ленинградский опыт».* А те, кому нужно, сами, независимо от положительных и отрицательных рецензий, возьмут, и уже берут, из Вашей статьи то, что облегчит их редакторскую или писательскую работу.
_____________________
*А ведь опыт этот действительно был уникальным, и взять его в нынешних условиях целиком нельзя, можно только вдохновиться его идеями, заразиться его пафосом. Чтобы опыт повторился, нужно, чтобы родился новый Маршак, новая Габбе, новая Чуковская. А такие плеяды по желанию не возникают.
167. Л. К. Чуковская — А. И. Пантелееву
4/V 61.
Дорогой Алексей Иванович.
Насчет рецензии Левина — я тут с Вами не согласна. В моей книге — и в Маршаковской главе и в предыдущих, особенно в «Редакционном оркестре», содержится призыв работать иначе, перестроить редакционную работу. Дело не в том, чтобы работать непременно «как Маршак»; дело в том, чтобы работать в искусстве, а не в казенном заведении. Прогрессивный критик должен был бы этот призыв подхватить… А Левин поступил иначе: он похвалил книгу и автора, но перемены, видите ли, неосуществимы! Мне же перемены дороже, чем книга и автор. Затем: я не считаю красивым поступком объяснять мне в рецензии, что у нас нет и не может быть направлений. У меня в книге мысль о различных направлениях проскочила чудом — и — этому бы следовало радоваться молча.
Я буду ему отвечать, но, пожалуй, не в журнале, а в следующем издании книги — и, быть может, в скрытой форме, не называя его.
В последнее время герценовское мое писание немного сдвинулось с мели. Но меня гложет мысль, что вся затея дурацкая, что я пишу вторые «Былое и Думы» и, разумеется, делаю глупость. А сколько работы! Боже мой, на века.
168. Л. К. Чуковская — А. И. Пантелееву
9/VIII 61.
Дорогой Алексей Иванович.
У нас так: К. И. выздоровел, кончил книгу о языке и по этому случаю очень весел. Я кончила вторую герценовскую главу, отложила Герцена в сторону и теперь занимаюсь подготовкой «Лаборатории» ко 2-му изданию. Кроме того, составила для «Детского Мира» два сборника по 500 строк: Хармса и Введенского. Хорошо бы, если бы они вышли. У меня такое чувство, что Введенский выйдет непременно, к нему и рисунки уже заказаны, а Хармс — не знаю еще.
169. Л. К. Чуковская — А. И. Пантелееву
22/VIII 61.
Дорогой Алексей Иванович.
Работаю над «Лабораторией» (2 изд.). Между прочим, у меня вопрос к Вам: редактору не «нра», что я называю Вас «выпускник петроградского детского дома» (222). Пожалуйста, посоветуйте, как мне обозвать Вас иначе? (Это не «мой» редактор, из издательства «Искусство», милый и умный[244], а редактор из Дома Детской Книги, где глава о Маршаке идет отдельно в каком-то сборнике[245].)
Герцена я временно отложила.
Читали ли Вы Олешу в № 7 и 8 «Октября»; Шкловского в «Знамени» и Мейерхольда в «Новом Мире»?[246]
170. А. И. Пантелеев — Л. К. Чуковской
Ленинград, 31.VIII.61 г.
Дорогая Лидочка!
Не знаю, не опоздал ли я со своими замечаниями и пожеланиями. Боюсь, что Вы уже закончили работу над «Лабораторией». Если нет, — подумайте, не стоит ли Вам еще раз посмотреть первый раздел главы «Маршак-редактор». Там все-таки есть вещи недостоверные. Начать с того, что невозможен был уже сам по себе этот «сбор всех частей». И не помню я, чтобы в редакции устраивались литературные вечера. Эпиграмма, хохма, экспромт — это да, это можно было услышать. А чтобы один за другим читали, да еще прозу — этого не представляю себе.
Не могли быть одновременно в редакции Юра Владимиров и С. К. Безбородов: когда С. К. вернулся с земли Франца-Иосифа, Юры уже давно не было в живых.
То, что Юра похож и на Петю Ростова и на Тома Сойера, — хорошо, но описание Юриного портфеля (его содержимого) заставляет, что называется, желать лучшего. Не могли у него в портфеле лежать «обрывок каната» и «ржавые гвозди», да еще по соседству с куском пирога. Годный какой-нибудь обрывок каната не поместится не только в портфеле, но и в чемодане.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});