конечно, это... — в последний момент я осекся, — не стал выдавать оперативные наработки группы Горохова. — Это были ребята посерьезнее. Явно не монахи.
— Да нет у нас в области таких группировок, — уверено заявил Валера. — я бы знал.
— Тут до Украины рукой подать, — сказал Федя. — Может, пришлые?
— Мда-а... Приехали Холодильщика ловить, — я с досады пнул обломок штукатурки, — а теперь еще бандитов вычислять надо. Что за город такой у вас странный? А, Валер?
Я пристально посмотрел на него.
— Нормальный город, — пожал плечами Шубин. — Обычный. По крайней мере, до вашего приезда точно таким был.
Глава 18
— Скверное дело, товарищи, — Горохов пыхал очередной сигаретой и качался на стуле. — Увели целый арсенал оружия из-под носа. Как вы такое допустили?
Я прокашлялся:
— Никита Егорович, нападавшие явно знали дислокацию постов и численность личного состава в группах. Думаю, что у нас крот. Поэтому оказать им должного сопротивления не удалось. Все было спланировано грамотно.
— Крот? — Никита Егорович хотел обласкать насекомоядное по линии его предков, но, взглянув на присутствующую Светлану Валерьевну, лишь фыркнул. — Кротов нам только не хватало. Так... С этого момента все операции планируем только узким кругом, с минимальным привлечением местной милиции.
— Согласен, — кивнул я. — Но крота бы тоже не мешало вычислить и его связи отработать. Он нас вывел бы на похитителей оружия.
— Получается, что в области работает банда с большой дороги? — шеф с силой вмял бычок в многострадальную пепельницу. — Что дальше будет? Масоны по деревням объявятся?
— Пока неясно, что за люди на нас напали. Но среди них точно был человек, который выдавал себя за батюшку в здешнем храме. Я не видел лица. Но голос узнал.
— Нда-а... Не получилось гада на живца взять. Дичь перехитрила охотника. Знать бы, что за дичь это такая и с чем ее едят, — Никита Егорович задумчиво мешал чай карандашом, тот глухо стукал о край кружки.
Шеф опомнился. Облизнул карандаш и схватился за чайную ложечку с потемневшим орнаментом на ручке.
— В общем, расклад такой... В Москву об инциденте пришлось сообщить, сами понимаете, пулемет в мешке не утаишь. Дело по обнаружению оружия в храме у нас местный КГБ забрал. Я все ждал, что из столицы прилетит разгромный приказ с требованием наказать всех причастных, но что-то его нет. Удивительно, будто они в наше положение вошли. Но такого обычно не бывает.
— Может, дали нам время реабилитироваться? — спросил Погодин. — Найти оружие?
— В том-то и дело, — Горохов отхлебнул чай, поморщился и добавил еще пару кусков рафинада. — Не было оттуда подобных указаний. Сказали только, мол, опростоволосились и хрен с ним, ловите маньяка, а этим конторские займутся.
— Нам же проще, — хмыкнул я. — Но лично я уверен, что Холодильщик как-то связан с псевдо-батюшкой. Найдем серийника, выйдем и на оружие.
— Или выйдем на оружие, — поддакнул Горохов, — найдем и убийцу. Будем работать в двух направлениях. Никогда еще наша межведомственная группа впросак не попадала. Казус этот надо срочно поправить, иначе нам карьеру, понимаете ли, поправят. Предлагаю не обольщаться этой вот добротой с верхов. Чую, это лишь затишье перед бурей. Огребем еще по полной. Итак, какие будут предложения?
Только мы нахмурились, думая над ответом, как в дверь постучали, и в кабинет закатился Огурцов:
— Доброе утро, товарищи, что-то вы будто приуныли?
Он хитро щурился и улыбался одним уголком рта, будто злорадствовал над нашими неудачами. Уж он-то точно всё прекрасно знал.
— И тебе не хворать, Иван Петрович, — буркнул Горохов. — Ты по делу или работать с утра не хочешь?
Колобок пропустил колкость мимо ушей:
— Я, между прочим, к вам с хорошими новостями.
— Оружие нашли? — насторожился Горохов и перестал качаться на стуле, оставив кружку.
— Нет. Не с такими, конечно, хорошими, но все же... Опознали труп подростка последнего. Это Кочкин Дима, 1972 года рождения. Тринадцать лет пацану на данный момент было бы. Сегодня из Москвы, из информационно-вычислительного центра МВД, ответ на ваш запрос пришел. Пальчики совпали по дактоучету.
— Ребенок был в базе данных МВД? — удивился Горохов.
— Он часто сбегал из московской спецшколы-интерната. Стоял на учете в детской комнате милиции. Родители погибли в автомобильной аварии пять лет назад. Поэтому его особо никто не хватился, но как без вести пропавший — числился. Но в Москве, конечно. Вот выдержки из розыскного дела, — Огурцов положил на стол Горохову подшивку листочков. — А тут он вообще, получается, не местный.
— А что же он делал в Цыпинске?
-— Да, далековато от Москвы, сложно случайно здесь очутиться.
— А вот этого никто не знает, как здесь очутился. Ведь родители в Москве жили. Но родом они из Цыпинска.
— Интересно... — Никита Егорович. — У него здесь другие родственники есть?
— Бабушка. Адрес в справке имеется.
— Отлично, — Горохов даже встал и похлопал по плечу колобка, на миг забыв о взаимной неприязни. От богатырских похлопываний Огурцов затряс брылями. На секунду скривился, но стойко принял знак уважения от нашего шефа.
— Андрей Григорьевич, — Горохов протянул мне листочек, все ещё вглядываясь в строчки текста. — Сгоняй, навести старушку. Так-с... Она 1906-го, это ей почти восемьдесят. Давай аккуратнее с ней. Береги ее психику. Она не знает, что внук погиб. Как бы сама от такой новости не загнулась. Вот что. Возьми с собой Светлану Валерьевну. Для надежности. Поговорите обстоятельно, скорее всего, Кочкин к ней и приезжал, иначе зачем бы он на дальней родине родителей оказался? Вот только почему она не сообщила, куда следует? Ее внук сбежал из спецшколы еще год назад. Странно.
— Постараюсь сохранить старушке жизнь, — кивнул я поглядывая на Свету, та уже складывала блокнот и ручку в сумку и косилась на меня.
Я тоже по ней соскучился. Столько времени пересекались практически только на планерках, а в гостинице — каждый по своим норкам.
* * *
Оказалось, что бабуля Кочкина круглогодично жила в дачном домике на участке из стандартных шести соток. Жилище нашли не сразу, пришлось попетлять. Домишко затерялся в дачном поселке, который уже давно стал частью города и превратился из сезонных построек в