Путь был долог, но продуктивен. В поисках нового пристанища пауки облазили весь остров, разыскивая алмазные пещеры. Даже, несмотря на то, что скорость их передвижения была очень велика, свой новый дом, насекомые смогли отыскать только к утру.
С каждой секундой пребывание на открытом пространстве, даже под густыми кронами деревьев, было опасным занятием. В любую секунду за горизонтом могли появиться первые лучи восходящего солнца.
Альфа-паук приблизился к входу найденной пещеры, внутри которой гудели механизмы и трудились рабочие — люди, по меньшей мере, человек пятнадцать. Кое-где горел свет, рассеивая темноту в пещерном тоннеле. Почуяв, микроскопическими волосками на своих придатках, электрический импульс, проходящий через толстый провод, альфа-паук разрубил его. Подача энергии в пещеру — прекратилась. Моментально стало тихо и очень темно. Вожак исчез в глубине входного тоннеля, а его свора, двигаясь по стенам и потолку, принялась завоевывать новое пространство, порождая еще большее количество своих собратьев.
Из вулканической пещеры наружу доносились страдальческие крики обреченных людей. В течение двух часов, рабочие, разбредаясь по тоннелям, пытались спасти свои жизни, но, в конце концов, даже к полудню, оттуда больше никто не вышел.
* * *
С приходом долгожданного утра погода в море наконец-то нормализовалась, и можно было, с равномерным дыханием, спокойно блуждать по комнаткам воспоминаний в своем сознании. Универсальное рефрижераторное судно все также безукоризненно следовало к месту назначения, разводя в стороны метровые бороздки теперь уже спокойной воды.
Капитан рефрижераторного судна уже не управлял кораблем вручную. Непогода миновала, и он, как водится, активировал автоматизированный штурвал — авторулевой. Благо, современная навигационная система позволяла капитану обходиться без сменщика. Вскоре он и его помощник Зикфрид, смогут отправиться в свои каюты для того, чтобы как следует выспаться к вечернему прибытию на Дайменд клавс.
Находясь в верхней части надстроек, Фрэд Беркли мог видеть поистине завораживающее зрелище, как поднимающееся из-за горизонта солнце озаряет морскую гладь, формируя на ее поверхности, хаотично мерцающие, блики.
— Какая красота. — сам для себя, но вслух, промолвил капитан.
Зикфрид не остался равнодушным к словам Фрэда и поспешил присоединиться к капитану, принимающему солнечные ванны.
Быстро, но не стремительно, солнце поднималось все выше и выше над линией горизонта. Наконец-то лучи, согревающего светила, коснулись палубы, мерно расстилаясь по поверхности специального настила. Стальные, герметично закрытые, створки рефрижераторной камеры, скрывающейся в недрах корабельной пустоши, создавали причудливые узоры, гуляющих по надстройкам, солнечных зайчиков. Одно из таких отражений проникло в ходовую рубку и осветило лицо Беркли. Капитан прищурился, но не отвернулся.
— Может, пора уже отправляться по каютам? — поинтересовался зевающий Зикфрид у опытного мореплавателя.
Фрэд посмотрел на сонное лицо своего помощника и произнес:
— Да, но прежде попробуй еще раз установить связь с Дайменд клавс.
Зикфрид кивнул и направился к радиовещательной станции.
Фрэд остался стоять на прежнем месте и даже не заметил, как погрузился в дремоту. Для него не впервой было засыпать в вертикальном положении — стоя на ногах.
В сонном состоянии часы кажутся минутами, а минуты секундами. Примерно через десять таких секунд, капитана, из страны снов, вывел голос Зикфрида.
— Фрэд! Фрэд, ты заснул?..
Пошатнувшись, капитан пришел в себя и повернулся к взывающему помощнику.
— Нет, я не спал, — ответил Беркли. — Просто задумался.
Зикфрид промолчал, недоверчиво взирая на капитана.
— Так, что там у тебя? — спросил Фрэд.
— Нет связи — глухо, как в танке.
— Ладно, пойдем отдыхать; ночь была тяжелой. Как только встанем на якорь, вновь попробуем связаться с ними. Если связи таки опять не будет, возьмем пару крепких ребят, спустим катер на воду и высадимся на берег. — Фрэд мгновение помолчал, а потом добавил: — У них там явно что-то произошло и, сдается мне, это что-то — не очень хорошее.
Глава 28 Жертва случайности
За умиротворенной тишиной последовал громкий стук по ту сторону фюзеляжа, когда Дрю почти уже было проснулась. Вздрогнув, девушка открыла глаза и резко привстав, посмотрела сквозь большое стекло, расположенное на массивной двери вертолета. Снаружи был ясный день, либо солнечное утро. Дрю потянулась и посмотрела на попутчиков, смирненько спящих рядом с ней — на своих местах.
Светловолосый Клаус, упершись лбом в иллюминатор и открыв рот, смачно посапывал, а Сьюзи, устроившись на его руке, улыбаясь во сне, она, по-видимому, созерцала приятные сновидения.
Немного подавшись вперед, Дрю смогла заглянуть в кабину пилота и не обнаружила там присутствие Грэга. На соседнем сиденье находился лишь неказистый старичок в белом халате. Его голова повисла на расслабленной шее, а подбородок уперся в грудь. Рот хирурга был чуть открыт. Немного ниже воротника халата наблюдалось, желтоватого цвета, неровное пятно.
«Наверное, он очень крепко спал последние несколько часов и успел обслюнявиться». — Дрю улыбнулась своим мыслям.
Лаборантка прислушалась, в надежде определить местонахождение любимого, но гул в ушах никак не давал, как следует сосредоточиться. Внезапно опять что-то стукнулось об вертолетную обшивку. Девушка вздрогнула и нечаянно задела рукой бедро Сьюзи. Та, поморщившись, устроилась поудобнее и вновь засопела.
Страшась, неизвестного происхождения, подозрительных стуков, Дрю приблизилась к двери и тихонько отвела ее в сторону. Ступив на землю, она почувствовала приятное ощущение от мягкого покрытия, которым, в свою очередь, оказался пляжный песок. Гул в ушах улетучился. Шелест листьев, побужденный легким ветерком, казался приятным и постепенно вводил в чувство безмятежности.
Морской прибой контрастировал с цветным многообразием природных звуков, пока очередной металлический стук не привлек внимание девушки. Дернувшись, Дрю посмотрела налево и обнаружила там Грэга, возящегося с хвостовой частью вертолета. Он стоял к ней спиной и не знал о том, что она сейчас наблюдает за ним.
Сам Грэг пытался приладить, вырванные одним из набрасывавшихся пауков, куски искореженной обшивки между салоном вертолета и хвостовой частью. Подняв с песка продолговатый камень, он стукнул им по выгнутому фрагменту металла.
— Классно, что ты нас сюда привез.
Грэг никак не ожидал, что еще кто-то проснулся, ведь он даже не слышал, как открылась дверь. Испытав неприятное чувство испуга, он не подал вида и обернулся в сторону голоса. На выступе, в проеме салона, сидела Дрю.
— Давно ты следишь за мной? — Грэг улыбнулся.
Солнечный зайчик попал на лицо лаборантки, прищурившись на один глаз, она ответила:
— Достаточно, чтобы присвоить тебе звание — «мастер на все руки».
— Я всего лишь приладил куски обшивки. Мало ли, еще где-нибудь зацепимся.
Грэг бросил камень на песок, взяв и без того замасленную тряпку, он вытер об нее руки. Подойдя поближе к зевающей девушке, он уперся спиной в прохладную обшивку фюзеляжа и спросил:
— Наверное, я своей возней разбудил тебя?
— Почти, — ответила лаборантка. — Я практически уже проснулась, когда услышала стук. Ты меня не разбудил, будет точнее сказать, немного напугал.
— Извини.
— Ничего. Мы все-таки сейчас не дома. Тем более столько пережили. Нервы ни к черту. Любого шороха можно испугаться.
Минута молчания образовалась между лаборанткой и проводником, а после, Дрю, сделав глубокий вдох, произнесла:
— Здесь красиво. — Девушка созерцала светло-зеленую растительность вдоль побережья. Затем перевела взгляд на Грэга и спросила: — Ты специально тут приземлил нас?
Грэг пожал плечами.
— Было темно, когда я совершал посадку.
В сердцах девушка улыбнулась ответу возлюбленного. «Как же порой мужчины бывают чересчур прагматичны и затрудняются определить, когда нужно ненавязчиво приврать по мелочи, чтобы стало приятно, а когда нужно говорить правду, чтобы не стало противно», — подумала Дрю.
Внезапно, откуда-то с противоположной стороны вертолета, легкий ветерок принес аромат жареной рыбы, и в тот же миг Дрю вспомнила про своего дядю, присутствие которого не смогла ныне обнаружить в салоне железной птицы, но по не объяснимой причине почему-то не придала этому особого значения.
— Дядя Боб! — воскликнула девушка и вопросительно посмотрела глубоко в глаза Грэга.
Проводник кивнул ей — в сторону, откуда доносился приятный запах готовящейся на костре еды.
Оббежав вертолет, Дрю увидела поистине трогательную картину. Крупный мужчина, стоя на коленях и облокотившись на локти, выдыхая воздух из своих объемистых легких, раздувал тлеющие угольки, образовавшиеся из сгоревших сухих веток. Над угольками, между импровизированных стоек в виде палочек, в два ряда тянулись отрезки медной проволоки, пронизывающей уже поджаристые кусочки разделанной рыбы.