Читать интересную книгу "Плавучий мост. Журнал поэзии. №3/2018 - Коллектив авторов"

вникая под ноготь, замуслит затею,

и благостный Гриша с поличным почтит Оливье.

И ты – повторишь наобум, как бесячий обычай,

тогдашнюю жалость бесполых обид и побед:

ля-ля и ля-ля, – на письме неразъёмных различий.

Простится ли эта беспечность? Наверное – нет.

Песенка

Истекут пылинки лет

или – неолит.

Относительно до нет

небо не болит.

Выйдет эхо по грибы —

ни себе зима!

Неужели жили мы?

Ни «ау», ни «а»…

«Не надышаться голосом – воздух сужен…»

Не надышаться голосом – воздух сужен

ли? Однородный свет – ни о чём, и – нем.

Чистую правду честно следить по лужам —

было бы с кем…

Якобы, воробей за себя сгодился.

А продолжай по памяти первый взгляд,

и слепота изысканна – наугад.

Твой престарелый я навсегда родился.

«Осень уже в пределах…»

Осень уже в пределах,

жёлтая – как живая

в иниевых пробелах,

крапинках возле края.

Что за октябрь в июне

снится, не просыпаясь,

льётся, как небылицы…

Листьями облетаем,

прячемся каждым корнем,

всё про себя мы знаем,

а ничего не помним.

Литера

Где Божнев – там и ты,

и снег идёт сквозь свет,

и смерть скликает сны;

пойди – пойми её.

Любовь страшней, чем Фет —

черна до хрипоты,

и снег идёт сквозь свет.

Вот, собственно, и всё.

Псевдовосьмистишие

Я бы тебе показал язык,

искренний, как сморчок.

Но нет у меня зубов, чтобы так

в прятки играть с тобой.

По белу лету идёт слепой,

тычется, как дурак,

тростью во всё, что ни есть и нет.

Поговори со мной.

«это ртуть закипает в нуле…»

это ртуть закипает в нуле

или сон в незакрытых глазах

или сеять следы в пустоте

или трогая эхо в словах

или ведьма одно ворожит

а случается наоборот

чахнет цвет измельчается быт

и кузнечик потьмы стережёт

это рельсы текут по воде

это небо равно январю

или буквы шуршат в немоте

я не помню тебя а люблю

«Что ли уже ночь, или всё ещё слепота……»

Что ли уже ночь, или всё ещё слепота…

Вспомни проклясть на милость да и прости ни с чем.

Вначале был понедельник, потом упадёт листва.

Хочешь, скажи – что есть. Но не обманись насовсем.

Или – поверь скорее, а то настанет вчера.

Твой несусветный ангел что же так нищ и тощ?

А если первична курица, то ввечеру будет дождь.

Иноязычней Псалтыри лёгкая мыслям вода.

Но не жалей о времени, имя ему – ничто.

Хлеб измельчится, влага покроется млечною тьмой,

тонкая птица взлетит надо всею от края землёй,

эхо перелистает в бледных ветвях окно.

Не зачерпнуть повторений, и страшно – как до Рождества.

Маленькая Рахиль своей не знает стези,

и забывают облик и отзвук пальцы – возьми!..

Разность цветёт в стекле, как будто там глубина.

Так уж легка стыдоба колыбельной отрады твоей —

взвешивать слёзной щепотью дырявую тень на гвозде.

И не припишет по жизни в строку отдалённый Матфей

слога, чтобы прочесть часы в никаком числе.

Путешествие

Татьяне

Помолчи, постарайся, прости – я

идиот. Потому что Россия

отвечает всегда не со зла

из дупла,

где кукушка троится медведем.

Мы опять мимо времени едем

и гортанную песню орём

не вдвоём.

Тень

Липкая неприязнь

скажется слепотой.

Рознь – наградная казнь.

Не уходи, постой.

А не дразни беду

В кровь или по пятам.

Я за тобой приду

сам.

Возвращение

Ходит тень не за спиной

И не по пятам

А то днём то стороной

И по сторонам

Всюду каменный пейзаж

Травы и древа

Разговор прекрасен наш

Ты всегда права

А бывает что дождём

Смоет взгляды с глаз

Постоим и подождём

И пойдём от нас

Мы пойдём не по грибы

А не по грибы

Начинается июль

Чистый как январь

И бесснежные следы

Удалятся вдаль

Уж такое бытие

Было наяву

И ещё такая боль

Буква невпопад

Не печалься ангел мой

Каждый будет рад

Сонет ночного мотылька

Одно из трёх – второго не дано,

как не потрогать времени. Ни много

не запретишь сомнения земного,

и классика написана давно.

Привет и вам, тагильские козлы!

Всё снится – всё, событья никакие,

приложные, и все себе чужие.

А Божий страх пронзительней иглы.

Но смерти нет – как сказано тебе…

И, млечно и пожизненно витая

по мысленному свету своему,

как будто в насекомой слепоте,

и блин-душа твоя глухонемая

мерещится недолго наяву.

Прощальная повесть

и Фро тебя храни не так уж скуки ради

или на брудершафт сочувствуя с другими

а всё не уличишь ни зги в