Читать интересную книгу Бой с Тенью - Вячеслав Шалыгин

— Ты же вроде бы на военную разведку работал?

— Неофициально. Пока нет формального приказа о мобилизации, я частное лицо. И ты тоже. И между нами, кроме устной договоренности, никакого контракта не было.

— К чему ты вдруг об этом напомнил?

— К тому, пан Иван, что сейчас вот выйдем на большую дорогу и разбежимся.

— Бросаешь на произвол судьбы?

— Ничего не могу поделать, — полковник развел руками. — Я не готов возвращаться в город, сначала надо решить другие задачи. Но насчет тебя я указание дал. Встретят и проводят в надежное место, ты только до КПП доберись. На время заляжем, переждем грозу, а там видно будет.

Сноровский снова взглянул на черно-радужный горизонт.

— Полный разгром…

— Полный, — согласился полковник, — но временный…

* * *

Солнце пока не село, однако из-за серых снеговых туч и далеких, но многочисленных столбов дыма день был сумрачным. Иван Павлович шел уверенно, хотя никакой тропинки под ногами не просматривалось. Чуть позади плелся Федор и прихрамывал Пашков. Доктору не повезло на первой же минуте — выходя из бункера, он поскользнулся и подвернул ногу. Вера брела последней, рассеянно озираясь. В морозном воздухе витал запах пороха, гари и чего-то неприятно сладковатого. С разных сторон то и дело доносились выстрелы, взрывы и какие-то низкие раскаты. Сноровский сказал, что это гром, но девушка никак не могла взять в толк — какой может быть гром в такую погоду? Ноябрь уже забавлялся первыми морозами и пронзительным северным ветром — условиями, не совсем подходящими для грозы.

Лес постепенно редел, но до шоссе было еще далеко, Вера слышала, как Федор говорил доктору о каких-то пяти километрах. То ли до дороги, то ли до города.

— Вон за тем перелеском — проселок, — Иван Павлович махнул рукой. — Можно отдохнуть.

— Так давайте выйдем на дорогу и отдохнем там, — предложил Федор, — вдруг кто-то проедет.

— Кто? — Сноровский многозначительно усмехнулся. — В такие смутные дни лучше изучать случайных встречных издалека.

— Скоро стемнеет, — Федор поежился. — Не заблудимся?

— Этот проселок нас выведет, — заверил Иван Павлович. — Пойдем вдоль него по опушке и через час будем на шоссе. Если, конечно, не придется петлять.

— Смотрите, — отвлек их Пашков, — там, справа. Что-то горит?

— Там деревня, — Сноровский почесал затылок. — Значит, будем держаться левой стороны.

— Вы думаете, там враги?

— Враги или друзья — не важно. Могут ведь сначала пальнуть, а уж после разбираться, кем мы им приходимся. Отдохнули?

Пашков поднялся с поваленной березы, и наступив на поврежденную ногу, поморщился. Федор отдыхал, стоя. Вера тоже не садилась, а только прислонилась плечом к дереву. Сноровский задержал взгляд на девушке.

— Ты в порядке?

— Да, Иван Павлович, все нормально, — упавшим голосом ответила она.

— Тогда в путь! — бодрость директора была какой-то вымученной.

Минут двадцать они шли молча, с тревогой посматривая вправо, туда, где над верхушками деревьев светилось ярко-красное зарево. Рокот громовых раскатов поутих, и теперь эпицентр всех зловещих звуков находился примерно там же, где и пожар.

Сноровский в отличие от спутников смотрел преимущественно вперед и потому остановился вовремя. В очередном промежутке между группами деревьев клубился дым и плясали языки угасающего пламени. К счастью, от источника огня до леса было метров двадцать, а ветер сносил все искры на дорогу.

— Столько дыма… — пробормотал Федор, выглядывая из-за плеча начальника. — И черный какой-то…

— Резина горит, — негромко пояснил Иван Павлович. — Это была машина.

— Обойдем?

— Нет, те, кто ее поджег, ушли. Так что бояться нечего.

Они обошли горящий автомобильный остов с наветренной стороны и снова вступили в лесок. Вера, выбирая путь поровнее, отдалилась вправо и на мгновение выпустила спутников из виду. Выискивая их среди деревьев, она вытянула шею и повертела головой. Нога девушки наступила на что-то мягкое и скользнула в сторону. Не удержавшись в вертикальном положении, Вера выставила вперед руки и упала на четвереньки. Выяснить причину падения было несложно, стоило только взглянуть вниз, но уже боковым зрением она заметила, что на земле лежит нечто ужасное, и вместо изучения предмета быстро проползла вперед. Оказавшись на ровном месте, она попыталась встать, но ноги подкосились, и девушка снова упала на четвереньки.

— Что с тобой? — Федор взял ее под мышки и поставил перед собой.

— Там… — Вера смотрела на спутника широко раскрытыми, полными ужаса глазами.

Федор окинул ее взглядом с головы до ног и, молча зачерпнув в пригоршню снега, сначала умыл, а затем тем же снегом потер ее колени.

— Поранилась? — обеспокоенно спросил подковылявший Пашков.

Федор бросил на доктора короткий взгляд и снова зачерпнул снега. Теперь он, как ребенку, вытирал Вере ладони. Закончив, он отбросил красную талую кашу подальше.

Доктор воздержался от расспросов и прошел по Вериным следам вправо. Там он присел и, поводив руками, выпрямился.

— Остыли, — также вытирая руки снегом, констатировал он, вернувшись.

— Кто? — спокойно поинтересовался Сноровский.

— Трое гражданских. — Пашков провел ладонями по полам куртки. — Двое пожилых, один помоложе. Семья, наверное.

— Надо принять правее, — всматриваясь в темнеющие облака, решил Иван Павлович.

— Близко к деревне, — попытался возразить заметно нервничающий Федор.

— Впереди следы, — коротко пояснил Сноровский. — Не хотелось бы встречаться ни с кем.

— А там, в деревне, стрельба…

— Вот пока они шумят, мы и проскользнем.

Спорить с опытным человеком было бессмысленно. Это понимал даже заядлый скептик и спорщик Курилович. Пашкову на все было философски плевать, а Вера пребывала в легкой прострации и доверчиво шла туда, куда ее вели мужчины.

Свежих следов на пути больше не попадалось, и через километр осторожного марша натяжение их нервов слегка ослабело. Доктор даже вспомнил о сигаретах, но Иван Павлович жестом запретил ему курить, и Пашков послушно спрятал пачку в карман.

Как раз в этот момент следы появились вновь. Сноровский присел за стволом толстой старой березы и помахал спутникам рукой. Они тоже сели, хотя опасности никто из них пока не видел. Спустя минуту в нескольких метрах впереди послышался громкий топот, сиплое дыхание и треск сучьев. Со стороны деревни бежали какие-то люди. Семь или восемь силуэтов, несущихся, как лоси в гон, проломили на опушке леса обледеневший кустарник и устремились в чащу. Примерно через десять секунд в том же направлении пробежал еще один силуэт, а затем еще и еще. Когда мимо затихших спутников пробежал последний, с той стороны, куда умчались незнакомцы, донеслись выстрелы. Сначала несколько одиночных, затем пара коротких очередей, снова одиночные и наконец глухой взрыв. По лесу опять протопали шаги, но на этот раз люди бежали в обратном направлении.

Возможно, это были те же, за деревьями рассмотреть было трудно, но теперь считать их не пришлось. Бежали всего лишь двое. Поравнявшись с «управленцами», беглецы остановились и, обменявшись невнятными репликами, бросились в разные стороны. Причиной тому оказалось приближение со стороны поселка новой группы людей. Их было много, и они явно не торопились.

Тот, что побежал прямо, успел сделать лишь десяток шагов. Из неторопливой цепи преследователей протрещала автоматная очередь, и человек упал лицом в снег. Второй, бежавший прямо на затаившихся путников, оглянулся и прибавил шаг.

Сначала он бежал на Федора, но, обогнув сросшиеся в куст молодые березки, отклонился от первоначального направления и теперь несся точно к Вере. От страха она пригнула голову к коленям, однако беглец внезапно вздрогнул и, цепляясь за тонкие стволы подлеска, боком завалился в одном шаге перед девушкой.

Вера открыла глаза и увидела, что умирающий человек смотрит прямо на нее. В его глазах появился странный огонек, словно он собирался рассмеяться.

— Как приятно… — прохрипел он, протягивая к Вере испачканную кровью и землей руку, — умирать в таком обществе…

Из его рта потекли струйки темной крови, а по телу пробежала волна конвульсий. Тем не менее дотянуться до Вериного колена он успел. Бессильные пальцы уцепились за штанину комбинезона и соскользнули до ботинка.

Девушка испуганно поджала ноги и подалась назад. Левая пятка уперлась в толстый корень, и Вера села на землю. Громко хрустнул какой-то припорошенный снегом сучок, и на звук отреагировали почти все, кто был в радиусе ста метров. В том числе и развернувшиеся в цепь стрелки.

Вера подняла взгляд на Федора, лежащего в десяти шагах левее. Он приложил к губам указательный палец и многозначительно округлил глаза.