Читать интересную книгу Сибирская амазонка - Ирина Мельникова

Заметив, что Алексей поднял голову, направился к нему.

— Как спалось на посту? — спросил он язвительно и примостился рядом на бревне, которое близнецы еще с вечера приволокли из леса именно для этих целей.

Алексей не ответил. Оправдываться не имело смысла. Сон и вправду сморил его внезапно, но спал он немного, минут двадцать, не больше… Собаки и лошади вели себя спокойно, небо посветлело, и он не выдержал, расслабился… Ивану легко зубоскалить, дежурить ему досталось с вечера. Алексею же — в самое тяжелое время, перед рассветом, которое моряки не зря прозвали «собачьей вахтой».

Алексей подбросил пару веток сушняка в совсем было угасший костер, затем встал на колени и подул на угли. Попытка удалась, и огонь вновь заплясал по веткам.

Иван, следуя его примеру, положил на костер несколько более крупных сучков, и пламя заиграло вовсю. Вавилов протянул к огню руки.

— Чего ни свет ни заря поднялся? — спросил Алексей. — Вполне еще можно пару часов поспать.

— Да не спится что-то, — ответил Иван с досадой. — У парней колени, что шило, все бока мне истолкли. Лягаются, ворочаются… Сон мне перебили.

— Так ты из-за этого ворчал?

— Да нет! — Иван похлопал себя по карманам, достал жестяную коробку папирос «Антракт» и недовольно сообщил:

— Последняя осталась. Еще день, другой, и на местный тютюн перейдем. — Он вздохнул и достал папиросу, но не закурил, а заложил ее себе за ухо. — Ворчал я, Алеша, по другой причине. Опять нашим баглаям пошутковать вздумалось. Сапоги мои на кедрушку забросили, еле достал, портки развесили, от росы все промокли, а рубаха вовсе куда-то запропастилась. Всю поляну обошел, в балагане смотрел, нет нигде! Пришлось запасную надевать! Ну, паршивцы! Ну, шкоды! — Он погрозил в сторону балагана пальцем. — Пускай только проснутся! И когда только успели? Спать вместе легли. И ночью вроде не выскакивали. Ты не заметил? — посмотрел он на Алексея.

— Не видел, — покачал тот головой. — Разве под утро, когда я задремал…

— Под утро я сам не спал, — проворчал Иван, — может, они ночью резвились? Ты ведь к балагану спиной сидел, мог не заметить?

Алексей пожал плечами.

— Странное какое-то баловство. Они же сами с вечера предупреждали, чтобы одежду и обувь внутрь занесли. Иначе промокнет от росы. Тем более они знают, что ты рассердишься.

С чего им обострять отношения? Тут не станица, все на виду.

— И то верно! — согласился Иван и наконец закурил.

Затем поднялся на ноги и обвел недоуменным взглядом поляну. — Из леса незаметно никто прийти не мог, тем более залезть в балаган. Собаки непременно всполошились бы. И лошади. А штаны и рубаха у меня в изголовье лежали. Жарко было, я потому до исподников разделся… И сапоги тоже у входа поставил… Встал, гляжу, обувь парней на месте, а мою — как корова языком слизнула. Вышел искать, смотрю на ветках развешана за ушки. Ничего не пойму! Нечистая сила, что ли, созоровала?.. — И уже с большим убеждением в голосе произнес:

— Конечно же, казачки сработали. Ну, бестии прямо! Истинные баглаи!

— Перестань суетиться! — остановил его Алексей. — Проснутся ребята и все прояснят. Найдется твоя рубаха, куда ей деться?

— Я тебе поражаюсь. — Иван опять опустился на валежину и бросил окурок в костер. — Откуда в тебе столько спокойствия? Я себе места не нахожу от всей той бредятины, что на каждом шагу случается, а тебе хоть бы хны! У меня злости не хватает: думал отдохнуть как следует, выспаться и о делах наших забыть! Нет, не получается! Первый раз в жизни знаю, кто убийцы, а подступиться к ним не могу и, главное, чувствую себя полнейшим дураком. Индусы, Глухарь, потом этот дикарь, убийство Голдовского… Целый кокон накрутили, а сколько еще ниточек в него не вписалось? Мальчонка, что с моста сиганул, бабки, неизвестно кем убитые, книги, которые у Чурбанова похитили, пушка, снаряды… Зачем, спрашивается, Корнуэллу переть их в тайгу?

— Иван, — Алексей строго посмотрел на него, — по-моему, в мозгах у тебя что-то сдвинулось. Прекрати себя изматывать! Я думаю, нам ничего не стоит изменить маршрут и пройти к озерам чуть правее. Ну, потратим еще один день.

Два дня нам вполне хватит, чтобы отоспаться и рыбу половить.

— Пожалуй, верст на десять придется вернуться или чуть больше, но где наша не пропадала? — Глаза Ивана ожили.

Похоже, он совсем не удивился предложению Алексея. — Парней с лошадьми оставим где-нибудь поблизости, а сами смотаемся до этого Шихана налегке. Посмотрим, что к чему, и назад. Только бы ребята не заартачились.

— Думаю, уговорим! Любопытства у них больше, чем у нас двоих, вместе взятых. Непременно согласятся, тем более до отца и матушки, которые их гоняют, далеко. Кто узнает, если мы не скажем, что они нам путь к Шихану показали.

— А если все-таки заладят: «За Шихан нам ходу нет!», — засомневался Вавилов.

— Тогда найдем более веский довод. Рубль, к примеру.

— Ну, от такого довода они точно не откажутся. — Иван рассмеялся с явным облегчением.

И Алексей понял, по какой причине плохо спал его товарищ. События последних дней не давали ему покоя. Он даже осунулся, а глаза ввалились, словно он не отдыхал от службы все это время, а выполнял одно из труднейших сыскных заданий.

Вероятно, так оно и было. Долг и совесть сыщика не позволяли ему прекратить расследование по факту смерти Голдовского. Только это задание он определил себе сам и переживал, что Алексей не поймет его и откажется распутывать на пару с ним эту незримую сеть, сотканную и наброшенную на всю округу таинственными ратниками в черных раскольничьих балахонах и с серебряными кольцами на указательных пальцах.

— Дядька Иван, — раздалось за их спиной, — чего не спишь?

Они оглянулись. Из шалаша выглядывала заспанная физиономия Сашки. Широко, со вкусом зевнув, он выскочил наружу и нырнул в ближайшие кусты. Вскоре появился и, поеживаясь от утренней свежести, направился к собакам, спустил их с поводка, и они по примеру хозяина тотчас юркнули в высокую траву. Сашка подошел к сыщикам. Иван пододвинулся, уступая ему место на бревне. Казачок подсел к костру и вытянул ладони над огнем.

— Зябко? — спросил участливо Вавилов.

— Зябко, — согласился Сашка и закутался в старенький армяк, видимо, еще с Гаврюхиного плеча. — Вы как та печка, дядька Иван, греете. Спать жарко было, а как ушли, мы сразу озябли. Я Шурку полушубком прикрыл, пускай поспит до завтрака.

— Замерз, говоришь? — улыбнулся Иван и вдруг ухватил подростка за ухо. — Ничего, сейчас согреешься! Такую трепку устрою, навсегда забудешь, как свои шутки шутить!

— За что?! — взвыл Сашка. Пытаясь освободиться от цепких безжалостных пальцев, он извивался ужом и хватал.

Вавилова за руку. — Отпустите, дядька Иван! Что я вам плохого сделал?

— Ты еще спрашиваешь? Опять шутку свою сотворили и еще удивляешься? — Иван отпустил Сашкино ухо, но ухватил его за шиворот и потряс, как нашкодившего щенка. — Отвечай, куда моя рубаха пропала? Кто сапоги на кедрушку забросил? Кто портянки на балагане развесил? Как я теперь дальше пойду? Они ж насквозь мокрые! До обеда не высохнут!

Сашка уставился на Ивана.

— Какая кедрушка? Я всю ночь спал, никуда не выходил? Хотите побожусь?

— Тебе соврать… — Иван удрученно покачал головой. — Одного не пойму, с чего здесь, в тайге, баловать? Ведь это не шкода уже, а беда одна! — Он отпустил Сашкин ворот. — Ладно, гуляй! Не ожидал я, что вы пакостить вздумаете!

А что? — Иван повернулся к Алексею. — Может, и вправду, отправим их назад в станицу? А сами налегке за Шихан махнем?

— Вполне с тобой согласен, — Алексей поднялся на ноги, оглядел поляну. — Ребята они бывалые. Отдадим им половину лошадей, и пусть отчаливают домой, если не умеют вести себя как положено. Представляю, как им в станице обрадуются!

Сашка молча и настороженно наблюдал за ним и лишь изредка шмыгал носом. Иногда его взгляд останавливался на Иване и тут же уходил в сторону.

— Без нас вы сроду дорогу к озерам не найдете, да и назад пойдете — заплутаете, — бросил он наконец угрюмо.

— Да уж как-нибудь сообразим, — ухмыльнулся Иван. — Слева — гора, справа — гора, а за спиной — Абаз. Спустимся по Кызыру вниз, прямо к станице выйдем. Без таких проводников, как вы, обойдемся!

— Вы еще настоящей тайги не видали, — буркнул казачок, — потому и хорохоритесь. А если одни к Шихану двинетесь, так точно без нас пропадете! В тех местах вообще тропы нет, болота да каменюги, а Кызыр в теснине бежит, сплошные пороги и водопады. И стены там в полверсты высотой, к берегу вовсе не подступиться.

— А ты что ж, бывал там или опять сочиняешь? Нас пугаешь? — спросил Иван.

Сашка отвел взгляд и пожал плечами:

— Батя сказывал. Оне с дедом там как-то охотничали.

Потом, говорили, еле выбрались оттуда. Три дня по одному и тому же месту бродили, видно, лешак водил или сам черт. Кто его знает!