кутаясь в халат. — Кто вам сказал, что я хочу взорваться? Я сказал только, что предпочитаю. А это, друг мой. не одно и то же. Просто я не вижу выхода из моего безвыходного положения. И потом, вы-то почему взрыва боитесь? Вас-то все равно нет!
— Согласно данным вашей науки?
— Вот именно.
— Ну а кто же минуту назад открывал окно?
— Вы.
— А как я мог это сделать, если меня нет?
Турианин снова задумался. А взрыв неминуемо приближался…
— Действительно, — проговорил турианин, — для того чтобы объект совершил какое-либо действие, он, объект, должен существовать. Это бесспорно. А с другой стороны, согласно данным нашей науки этот объект не существует. И следовательно, это тоже бесспорно. Как объяснить такое противоречие? Может ли быть то, чего быть не может? Может ли существовать несуществующее?
— Может! — сказал я уверенно, потому что, как мне показалось. я понял, в чем мой единственный шанс на спасение. — Конечно, может. Ведь существует, например, небытие. И мы способны находиться в состоянии небытия. То есть существовать в том состоянии, когда мы не существуем.
— Да, да, — оторопело согласился турианин.
А я, не давая ему опомниться, продолжал:
— И теперь я понял, что, утверждая тот объективный факт, что мы не существуем, ваша наука была абсолютно права.
— А я что говорил! — встрепенулся турианин.
— И верно говорили. Но есть материя и антиматерия. Есть бытие и небытие. И Земля бытует в состоянии небытия, что и подчеркивала ваша великая наука. — Да, в этом был мой единственный шанс: не спорить, а соглашаться. — И теперь это гениальное теоретическое предвидение вашей науки вы сможете подтвердить конкретными фактами, ибо вы единственный побывали на несуществующей планете, общаясь с ее несуществующими жителями, и лично видели все то несуществующее, невозможность существования которого всегда утверждала ваша наука! И было бы крайне непростительно и непатриотично позволить себе взорваться и погубить тем самым такие ценные научные данные.
Очевидно, страх взорваться во сто крат увеличил мои ораторские способности. Турианин слушал меня, не перебивая, а когда я кончил, довольно отметил:
— Приятно иметь дело с разумным существом! Давайте поскорее ваши координаты и не забудьте указать номер квартиры, чтобы «Скорой помощи» не пришлось меня разыскивать по всему дому. Времени у нас в обрез. И попрошу вас удалиться, пока я буду разговаривать с Туром.
…Я стоял под холодным душем и думал о представителе гордой и могучей цивилизации, познавшей тайны материи и времени, о турианине, который не верил своим глазам, потому что верил в непогрешимость научных данных…
Но постепенно мне начало казаться, что ничего этого не было. Просто не могло быть.
А когда я вернулся, окно было распахнуто и в комнате топтались два дюжих санитара в белых халатах.
— Молодцы, ребята, как раз вовремя подоспели! — говорил им турианин, пока они привычно укладывали его на носилки. — Еще бы чуть-чуть, и готово! Преобразователь у вас с собой?
— А то где же? — ответил первый санитар. — Ну пошли, что ли?
— Пошли! — согласился второй, и, подняв носилки с турианином. они медленно прошли мимо меня.
— Значит, не существуем? — весело подмигнул мне мой гость. — Ну-ну, не существуй!
А санитары пронесли его мимо и спокойно, не торопясь, вышли в окно.
КОЕ-ЧТО О ЧЕРТОВЩИНЕ
Зал был переполнен. И, несмотря на то что доклад продолжался уже полтора часа, аудитория с неослабевающим вниманием слушала молодого ученого.
— Итак, к сожалению, современная наука не располагает прямыми доказательствами того, что представители инопланетных цивилизаций когда-либо посещали нашу Землю. Но десятки мифов, апокрифов, сказаний и легенд хранят в зашифрованном, а подчас и искаженном виде воспоминания человечества о встречах со звездными пришельцами.
И если эти воспоминания бережно очистить от последующих наслоений и правильно расшифровать, то мы убедимся, что за время своего невероятно короткого в космических масштабах существования человечество не раз уже становилось объектом пристального внимания со стороны разумных существ иных миров.
С этой точки зрения мне и хотелось бы в качестве примера рассмотреть одну из наиболее интересных и распространенных легенд — легенду о докторе Фаусте.
Нет сомнений, что эта легенда имеет историческую основу. Но даже при беглом ознакомлении как с самой легендой, впервые изданной в 1587 году, так и с ее многочисленными вариантами сразу же бросается в глаза одна любопытная деталь.
Зачем Мефистофелю так уж понадобился престарелый Фауст?
Как известно, с первого дня своего существования церковь утверждала, что человечество погрязло в грехах. Мы не можем сегодня точно сказать, при каком количественном соотношении праведников и грешников человечество с точки зрения церкви считалось погрязшим, а при каком — нет. Но если даже допустить, что во времена Фауста число грешников относилось к числу праведников, как 1: 100, и при этом учесть характерный для средневековья высокий процент смертности, то каждому станет ясно, что ад никак не мог испытывать недостатка в грешниках. И следовательно, для Люцифера вопрос о том, будет ли в аду одной душой больше или одной душой меньше, не мог иметь принципиального значения.
А в таком случае спрашивается, зачем нужно было Мефистофелю прилагать такие в буквальном смысле этого слова адские усилия, чтобы заполучить душу какого-то доктора?
Вспомните, чего только не предлагает Мефистофель Фаусту в обмен на его подпись: и знания, и деньги, и славу, и молодость, и, наконец, власть. Ведь он, Мефистофель, становится слугой и даже рабом Фауста, заключив с ним этот кабальный для себя договор. Ради чего он шел на это? В чем дело?
Легенда не дает ответа на подобные вопросы. А дело, как мне кажется, заключалось в следующем.
Как по-вашему, кем был Мефистофель? Высокопоставленным чертом? Личным посланником Люцифера? Или самим Люцифером? Нет, конечно же, нет!
Тогда, может, он был обыкновенным человеком, превращенным фантазией безымянных авторов легенды черт знает в кого? Тоже нет! Мефистофель не был человеком в обычном значении этого слова.
Так кем же он все-таки был?
Пришельцем с другой планеты, представителем необычайно высокоразвитой цивилизации — вот кем был гот, кого мы и в дальнейшем будем условно именовать Мефистофелем.
Я понимаю, что такое утверждение звучит несколько неожиданно и странно. Но попробуйте с точки зрения этой гипотезы рассмотреть описываемые в легенде события, и вам все станет ясным и понятным.
Откуда именно прилетел Мефистофель? Пока не знаю. Может быть, с Марса, может быть, с одной из ближайших нам звезд (например, с 61 — й Лебедя), а возможно, из другой галактики. (Опять-таки условно договоримся называть планету Мефистофеля по первой букве его имени — планетой ЭМ.)
Зачем