Читать интересную книгу Пластуны Его Величества - Алексей Волков

Сейчас, приняв на грудь, мужчина не спеша закурил, благо, тот же табак где-то достал Джавад, и тут тоже не приходилось экономить, подумал, а затем покосился в сторону пулемета.

Что там, в конце концов, может быть такого сложного?

Виталик как раз вновь куда-то ушел, по дому и даже по двору можно было перемещаться свободно, кроме, разумеется, женской половины, и юноша после первого транса вечно чего-то искал. Если конкретнее – возможности освобождения, или же способа занять какое-нибудь другое положение.

Пусть гуляет. Молод еще, вот и лезет вон из кожи.

Глиняная чашка, игравшая роль стакана, вновь была наполнена. Не с горочкой, даже не доверху, так, может, на треть. Спешить все равно некуда, и лучше посмаковать, растянуть удовольствие.

Дядя Жора выпил, чуть поморщился, все же в напитке было верных шестьдесят градусов, затянулся скрученной сигаретой, эх, жаль, бумаги нет, и она больше напоминала тоненькую уродливую сигару, а затем подошел к пулемету и стал его осматривать с разных сторон.

Так, и что здесь у нас? Снаружи – оружие, как оружие. Довольно толстый ствол, массивный кожух, две рукоятки, весьма удобные для рук, а между ними – гашетка. Приемник ленты, затвор, а тут, похоже, предохранитель. Грозная штучка, во всяком случае, с виду.

И почему все это не работает?

Надо залезть внутрь, посмотреть. Нет, сначала закурить. Пальцы скрутили из табачных листьев очередную неказистую папиросу, чиркнула зажигалка, и дым благодатью влился в легкие.

Те же пальцы ласково прошлись по пулеметному телу, выискивая разъем, защелку, что-нибудь, открывающее крышку.

Ага, вот так. Теперь пулемет демонстрировал свое нутро, на первый взгляд – не такое сложное. Толстая упругая пружина, а вот это – вроде, боек, тут лента идет…

Так, это явно вынимается. И это – тоже.

Пружина резко распрямилась, едва не ударила дядю Жору в лоб, но мужчина каким-то образом удержал ее, лишь выругался от боли в отшибленных пальцах.

Ты еще дерешься, зараза?!

Пришлось нацедить пойла на донышко чашки, выпить, и, вроде, несколько полегчало, пальцы зашевелились, пусть через силу, но ничего страшного. Посмотрим, чья возьмет!

Хотя… Не это ли?..

– Что тут у вас?

Ворвавшаяся в ангар Чейли привычно скользнула взглядом по многочисленным экранам.

Подавляющее большинство, как всегда, показывало нечто бесполезное – какие-то камни, скалы, небо, вообще непонятно чего, а то и было мертво, как были мертвы отказавшие камеры. Картинка на тех, что исправно работали, и демонстрировали нужные кадры, новоделу абсолютно не понравилась.

– Вот… – протянул кто-то из операторов без попытки продолжения.

Все было ясно без слов. Дорога внизу устлана трупами караванщиков и их незадачливой охраны, однако и на вершине лежали мертвые наемники, а рядом стояли их победители.

– Опять! – выдохнула Чейли, узнавая знакомые костюмы.

Чуть позади ее запыхтел встреченный у входа и вошедший вслед генерал. Он мог руководить с любой точки базы, и, понятно, выбрал ту, где находятся новоделы. Раз уж именно их задания сейчас приходилось выполнять.

– Они захватили двоих, – как военный, генерал немедленно вычислил в общей картине самое главное.

Пленные – это почти всегда утечка информации.

– Подожди, – отмахнулась Чейли.

Помимо злых гениев, одетых непонятно как, можно было различить иных людей, внешне напоминавших жителей Федерации. И одно из лиц показалось звезде новостей знакомым. Благо, цепкая профессиональная память удерживала многое. Вот только кто именно?

Как это часто бывает, отгадка маячила совсем рядом, но никак не давалась в руки. Не хватало какого-то толчка, мелкой детали, чтобы все встало на свои места, и знакомое лицо, наконец, получило имя.

Кто же это?

– Геликоптер будет там минут через двадцать, – напомнил начальник базы. – Могу приказать чуть обождать.

– Наш? – машинально уточнила Чейли, думая о другом.

– Нет, с базы. Я решил, так будет лучше. Если что – он вооружен и вполне может расправиться со всеми, не опускаясь на плато. С воздуха.

– Да ты что? – возмутилась Чейли и вкратце пересказала разговор с сенатором. – Знаешь, что после этого будет?

– А если проболтаются? – возразил генерал. – Сенаторское расследование – не шутка.

Своя рубашка ближе к телу. Новоделы по любому выйдут сухими из воды, разве что, отделаются символическим штрафом, а вот с него вполне могут полететь погоны. Громкого дела не будет, отправят втихаря на пенсию – и плакала вся выслуга, надо сказать, немалая.

Даже если все утаить, придется каким-то образом оправдываться за потерю людей. Полтора десятка человек – не шутка. Не штатские же, все проходят по разнообразным отчетам и ведомостям.

– Думаете, на нападение с воздуха нас погладят по головке? – поинтересовалась Чейли.

– Можно будет представить дело, как запоздалую попытку защиты солдат и караванщиков, – предложил выход генерал. – Свидетелей не будет, проверить никто не сможет.

– Вообще-то – да, – задумчиво произнесла Чейли. – Если правильно смонтировать кадры, то никакая комиссия не подкопается.

Ей очень хотелось хоть в мелочах досадить сенатору, сорвавшему такую игру. Только смутно знакомое лицо продолжало не давать покоя.

И вдруг молнией вспыхнуло понимание.

Ай да Роуз! Думаешь, переиграл?

Посмотрим, каковой будет твоя плата за выигрыш. Тем более, новоделы тут будут как бы ни при чем.

– Так и сделаем, генерал, – губы Чейли скривились в нехорошей улыбке.

Ее собеседник не стал что-либо уточнять, или ждать отмены решения. Он немедленно забормотал в сдвинутый первоначально в сторону ото рта микрофон, выходя на связь с геликоптером, выслушал ответ и тоже улыбнулся.

– Сейчас долетят. Думаю, картинка получится эффектной. Воздушные бойцы Альянса на охоте.

– Эй! Кто там есть?

У дяди Жоры были все основания для гордости. Его руки не подвели и на этот раз, совершив очередное маленькое чудо. Пусть глаза боятся, руки-то делают. Главное, что усвоил для себя дядя Жора за достаточно долгую жизнь – нет такого поломанного механизма, который нельзя было бы починить. Надо лишь подойти к нему с пониманием и душой, а остальное приложится.

В комнату вступил один из абреков, как прозвал местных племянник.

Лицо горца несколько скривилось. Ароматы сивухи и табачного дыма стояли плотно, грозя свалить непривычного человека с ног. Каким образом абориген вообще еще не упал, оставалось загадкой. Крепкий мужик, хотя и непьющий. Такого поневоле начнешь уважать.

– Выпьешь? – от всего сердца предложил дядя Жора.

Разве жалко для хорошего человека стаканчик-другой? Хороший человек ведь как: помолчит, помолчит, да и выпьет.

Абрек пить не стал. Он отрицательно помотал головой, прекрасно поняв предложение, затем подумал, и благодарно прижал ладонь к сердцу. Мол, и рад бы, да на службе.

Джавад отдал приказание к пленникам обращаться с уважением, и приказание все воспринимали всерьез.

– Ну, как знаешь, – с некоторым пониманием протянул дядя Жора и распорядился. – Хозяина своего позови.

После чего многозначительно похлопал по стволу пулемета.

Джавад явился быстро. Словно хозяином в его доме был гость, и горец спешил выполнить любое его пожелание. Дядя Жора только и успел принять еще граммульку, и теперь был занят раскуриванием в очередной раз угасшей самокрутки.

– А, Джавадушка! – на душе мужчины было светло и радостно до такой степени, что хотелось поделиться с другими своим хорошим настроением.

Языковой барьер не играл в настоящее время сколь-нибудь значительной роли. Напротив – дядя Жора прекрасно понимал все сказанное, и совсем не обращал внимания, как это звучит в реале.

От объятий Джавад сумел уклониться, однако это отнюдь не обескуражило его гостя.

– Выпьешь со мной, Джавадушка? – дядя Жора плеснул самогона уже в две чашки и протянул одну из них хозяину.

– Спасибо, не пью, – отказался Джавад.

Теперь дядя Жора едва не обиделся по-настоящему.

Да что такое – никто не желает с ним выпить? Или – совсем не уважают?

– Выпьешь со мной – пулемет заработает, – пошел на провокацию гость.

Взгляд хозяина с жадностью задержался на оружии. Очень уж соблазнительно было иметь действующий пулемет на фоне однозарядных винтовок, а чаще всего – кремневых ружей. Особенно – в свете надвигающихся событий. Тут поневоле за ценой не постоишь.

Потому Джавад подумал и протянул руку.

Уважение порою намного важнее отплаты.

– Ну, твое здоровье! – торжественно произнес дядя Жора и лихо опрокинул содержимое своей чашки внутрь.

Хозяин последовал его примеру. Лишь лихости у него не получилось. Отдающее сивушными маслами крепкая жидкость огнем прокатилась по пищеводу, достигла желудка и зачем-то попыталась последовать обратно. Пришлось судорожно удерживать ее в отведенных пределах, а тут еще дыхание перехватило, и в глазах выступили давно позабытые слезы.