— Ну раз вы друзья… — к моему удивлению, папа заметно расслабился. — Это хорошо! Это очень хорошо. С людьми… надо дружить. Правда?
Дима не сразу понял, что это к нему.
— А-а-а… м-да-а-а…
Тем более, благодаря Дмитрию, — смотрела я на отца, — у меня нет проблем с учебой! Ты же был рад этому! Скажи ему спасибо! — кажется, переборщила.
— Ты бы лучше сама справлялась. Было бы больше повода для радости… — и этим перебором вызвала реакцию у Франка, которая, впрочем, хоть и была неприятной для меня, явно сыграла в «плюс» для моего папы.
— Вот-вот! Дело говоришь! — согласился он с ним.
Тот факт, что… они с ним совпали во мнении… даже учитывая, что оба были против меня… сильно порадовал.
После этого за столом стало тихо. Но не потому что никто не мог подобрать слова, а потому что все были чересчур дико заинтересованы сегодняшнем меню.
— Ого, — услышала я Диму. — Хрена себе.
Пока папа и мама обсуждали свои порции, Франк поинтересовался мне на ухо:
— Вы всегда едите крабов на ужин?
— Ха-ха-ха! — тихо рассмеявшись, я пояснила. — Нет, только иногда.
— Иногда? — еле сдерживая смех, переспросил Романов. — По вторникам, что ли?
— Перестань! — я вновь краснела.
— Не, нормально, что? Приглашай меня почаще, а? — приняв тарелку от моей мамы, произнес Дима так, чтобы никто, кроме меня, его не услышал.
— Хочешь, приезжай каждый день.
— Так можно надоесть, — все-таки у моей мамы был отличный слух.
— Что? — переспросил папа, не поняв ее фразы.
— Расслабься, — махнула она рукой.
— Как, кстати, все прошло с машиной? — вдруг вспомнил Дима, повернувшись в сторону моего отца.
Тот, задумавшись на некоторое время, либо просто подбирая слова, либо же вообще приходя в себя от того, что с ним разговаривает человек мужского пола не являющимся нам родственником, но ужинающий за нашим столом, ответил:
— А-а-а… да-а-а… там на самом деле все довольно быстро разрешилось. Конечно, в основном благодаря… — пошевелив пальцами, он посмотрел на Романова и закончил: — Твоей… помощи.
— М-м-м… ну понятно, — усмехнулся Франк.
А я… а я… наслаждаясь морепродуктами… кажется, кое что поняла. А ведь Дима, скорей всего, не просто так вспомнил про аварию, нет… он решил напомнить о том случае, когда сыграл положительную роль. Да! Я разгадала этот его ход. И-и-и… в принципе, была не против такого шага.
Далее мы просто разговаривали ни о чем. И надо признаться, Романов, несмотря на некоторое напряженное состояние всех присутствующих, делал максимум для того, чтобы показаться «своим». И мне это нравилось. Мне нравилось, что он старается. Он старался им понравиться. Это было видно, это было очевидно… и только за эту попытку… зная, как он негативно относится ко всему подобному, я была ему благодарна. И именно сейчас я могла убедиться в том, что он говорит мне правду. И ему не все равно. Было бы иначе, он бы не лез из кожи вон ради тех, на кого ему плевать.
Но!
Только я расслабилась! Только я начала наслаждаться ужином… как…
— Эй!
— Извиняюсь… — несмотря на то, что я возмущенно толкнула его локтем, Дима вытащил из кармана джинс телефон, — но-о-о… надо ответить, — посмотрел на меня Франк.
Поскольку выбираться из-за стола было неудобно, Романов, недолго думая, принял вызов, оставшись на месте.
— Да? — Дима внимательно слушал говорившего.
Я же испытывала неловкость. Все-таки это казалось мне некрасивым. Невоспитанным. Я боялась, вдруг к этому придерется мама.
— Ну-у-у… — вновь толкнула я Франка.
Но лучше бы этого не делала. Видимо, забывшись, он перехватил меня и сжал своей ладонью мою. А ведь наши руки были на столе. И это все прекрасно видели и мама, и папа. От этого стало только хуже. Мне.
— Ладно. Я понял. Буду работать. Да, — посмотрел он на часы.
— Что? — обалдела я, сразу же испугавшись, что он уедет… как это обычно происходило после слов о работе.
— А-а-а? — перевел на меня взгляд Дима. — Сейчас не могу. Но-о-о… чуть позже. Да. Я тогда за ночь все сделаю. Все. Пока! — закончив вызов, Франк быстро спрятал мобильный. — Еще раз… извиняюсь…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— В смысле… ты за ночь все сделаешь? — спросила я у него. — Что ты сделаешь?
— Что? — повернулся ко мне Дима. — Еще раз?
— Тебе надо работать? — переспросила я.
— Ну да, — пожал он плечами. — И так как… — улыбнулся он моей матери, а потом отцу, — сейчас я не могу этим заняться…
— А не много ли ты работаешь? — не знаю, что… но что-то ударило мне в голову. Я прекрасно поняла, что… звонившим был, судя по всему, его лучший друг, который… в который раз своими «просьбами» портил нам встречу.
— Не понял? — нахмурился Дима, проведя рукой по волосам.
— Почему ты вечно работаешь? — пробурчала я. — Утром работаешь, днем работаешь. Вечером тебя легко можно куда-то послать… ночью тебя можно попросить работать, а не спать. А тот, кто звонит… сам поработать не может? — сорвалась я, обидевшись… просто обидевшись на то, что Диме опять надо куда-то спешить… и теперь он найдет повод умчаться от меня пораньше.
— Ты что болтаешь? — спокойным тоном произнес он.
Увы. В этом спокойном тоне не было ничего спокойного. И я поняла, что зря завела эту тему, тем более при родителях, но…
— Действительно! — вдруг раздался голос моего отца. — Что за глупости? Если человеку надо работать, он работает! Хоть сутками напролет. Если ты бездельница, это не говорит…
— Во-о-о! Понеслась! — услышала я маму, у которой, видимо, сработал инстинкт защиты своего дитя.
— Нет, — повернулся к ней Франк, покачав головой. — Я такое не говорил. Просто, — посмотрел он на меня, увидев, что мне очень плохо. — Это мои обязанности. Мой друг — мой начальник. И он имеет право требовать с меня то, что ему нужно, — подбирал он слова. — Понимаешь?
— Но вы же…
— Тут не идет речь о дружбе, — перебил он меня. — По крайней мере, я не думаю о ней, когда получаю задания. Когда меня позвали, я сам согласился на такую работу. На то, что она ненормированная. Зато у меня есть деньги, идет опыт… и потом мне будет проще… вырасти.
— Вот! — вновь поддержал его мой папа. — Ты бы о том же думала…
— А что ей думать об этом? Ей надо замуж выходить.
— Мха-ха… — этот мамин ответ за меня, вызвал у Франка приступ смеха.
Папа же на это лишь рукой махнул.
После недолгой паузы, за которую все вновь пополнили тарелки, папа обратился к Франку:
— Ты же… ты же работаешь на…
— Александра Алексеевича. Да, — закончил за него Франк.
— Да-да! Точно, — прищурился папа. — И как?
— Отлично.
— Много платят?
— Ха-ха-ха! Нормально. Не жалуюсь.
— М-м-м… а как у вас налажен сам процесс…
— Все что касается внутреннего устройства фирмы, я не обсуждаю, — неожиданно для меня прервал разговор с отцом Романов.
Я была в шоке. И мама тоже. Мы вместе оторвались от своих тарелок.
— О… — отец пристально изучал Дмитрия.
— Не положено, — усмехнулся тот.
— М-м-м… это хорошо, — откинулся папа на спинку стула. — Своих не сдаешь, да?
— Именно, — кивнул Романов.
К моему глубокому удивлению… кажется, столь резкий отказ Франка сыграл не в минус, а даже в плюс. По крайней мере, с того момента, я заметила, как отец… стал более заинтересованно прислушиваться ко всему, что рассказывал Дима.
А говорил он не мало! Ой, как не мало! За весь вечер Франк рассказал столько всего интересного, что… по-моему, даже моя мама более-менее прикипела к нему. Ну конечно… заговаривать зубы он умел. А уж интересных историй и фактов в его голове была уйма.
— Ну что? Попробуем? Ха-ха-ха! — рассмеялась мама по конец ужина, вспомнив о Димином подарке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Если не боитесь…
— Ты будешь сам-то?
— Ну-у-у… чуть-чуть. Я же без вина.
— Хо-ро-шо!!!
Мама распаковала прямо на столе маленький сверток.
— Фу! Ну он и пахнет!
— С плесенью всегда такие, — заметил отец.
— Отличный подарок, — не выдержала я. — Преподнести моим родителям на знакомство плесень, — прошептала Франку на ухо. — Гениально!