Отпустив Линн, я прошла мимо неё и успела спуститься на несколько ступенек, когда меня догнал вопрос.
— Почему ты защищаешь его? — прозвучало удивлённое мне в спину.
— Считай, что я должна ему одну жизнь. — Ну не буду же я всем рассказывать, что чувствую себя обязанной за попытку убийства, пусть и мной же предотвращённой.
Уходила я, не оборачиваясь, Линн была не той личностью, чьё мнение меня интересовало. Я сказала ей именно то, что думала. Случайно оказавшаяся среди тех, от кого зависит жизнь в королевствах и в чьих руках сосредоточена власть, она как-то забыла о том, где её собственное место. Сколько таких девочек я видела за эти годы рядом с собственным опекуном? Сколько из них, посчитав, что они теперь разом стали ценнее сокровищ короны, потом исчезали и судьба их покрыта мраком.
Утром, со вздохом неимоверного облегчения, я прошла через портал, ведущий в обитель. Настоятельница встретила меня объятьями и тёплыми словами. Здесь я была желанным гостем. Предупредив, что я несколько дней проведу в комнате скорби рядом с могилой матери, я сразу прошла к склепу.
Это единственное место, где возможные всплески силы не повредят обители и где меня никто не потревожит. Пальцы скользили по завиткам каменной резьбы, оплетающей стену, за которой покоилось в вечном сне тело моей мамы.
Последние годы перед смертью она сильно болела, сохла на глазах, силы словно покидали её тело. В конце она уже не вставала с постели. Короткие волосы, которые почему-то так и не отрасли с того дня, как она отрезала их, чтобы положить в могилу к отцу, окружали исхудавшее лицо светлым облаком. Я тогда была рядом с ней. Я была свидетелем её последнего вздоха, я же закрыла её глаза.
Я сидела на уже опустевшей кровати, тело мамы забрали сёстры обители, чтобы готовить её к последнему пути. Вдруг в груди разлился жар, сжавший моё сердце когтями. В обители я была уже третий день, оплакивала маму, когда меня накрыла волна тревоги. И зов, ещё неизвестный, незнакомый, потянул меня. Я точно знала, что мне нужно на стены.
Я скорым шагом вышла на улицу, в сад при обители. Связанный со мной грифон уже кружил над деревьями. И чем ближе были стены, тем сильнее была морозная вязь на моей коже. Она всё уплотнялась, с каждой минутой всё больше превращаясь в глухой боевой доспех.
Зов привёл меня на первую стену, которую буквально захлёстывали волны тварей. Камни, которые должны были превращать стены в непреодолимое для тварей препятствие, давно утратили свою силу и смотрелись простым стеклом. Стражи терпели поражение и уже просто подороже продавали свои жизни.
— Уводите людей! Всех порталами за вторую стену, — крикнула я, призывая ледяное копьё и пробивая ближайшую ко мне тварь.
Следующие несколько часов превратились в ледяной ад. Когда я только и успевала, что разобравшись с одной тварью кидаться на следующую. Неожиданно наступила тишина. Я огляделась. Хотя тварей больше не было, стену пришлось оставить. Разрушенными оказались даже дома, что стояли рядом со стеной.
Я спускалась со стены пошатываясь. Броня начала истаивать, и я спешила укрыться от случайных взглядов. Возвращение в обитель было тяжёлым, если бы не Буран, который чутко контролировал меня, я, наверное, свалилась бы ещё сразу на взлёте.
Настоятельница обители, которая была молочной сестрой моей мамы, спешила мне навстречу.
— Что случилось? — оглядывала она кусок ткани, найденный мною в развалинах у первой стены.
— Метресса Оливия, вы когда-нибудь слышали про магический доспех? — спросила я у неё.
— Что? — побледнела она.
— Доспех, появляющийся изо льда или инея, покрывающего кожу мага? — уточнила я.
Настоятельница опустилась на невысокую балюстраду, отделяющую галерею от внутреннего садика обители. Метресса помолчала, размышляя о чём-то.
— Пойдём, дитя. Всё, что ты узнаешь сейчас, должно остаться тайной для остальных живущих. — Решительно поднялась она и повела меня в сторону своих личных покоев.
За небольшим альковом пряталась потайная лестница, по которой мы и поднялись.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Здесь хранятся личные дневники Сарнийских. Тебе нужны те, что помечены красным. Самые страшные годы для нашего королевства. И следи за своим грифоном, попортит хоть одну запись, лично ощиплю. — Предупредила меня настоятельница. — Ледяной воин, он же Служитель, Защитник появлялся трижды в истории нашего королевства. Во времена Оснавателя, Дагона Строителя, и Вардана Тирана.
Отправив опекуну письмо, что останусь в обители на весь срок траура, я тогда засела за дневники предков. Вчитывалась в ровные строчки и искала ответы на свои вопросы. В тайную библиотеку обители никто кроме настоятельницы не поднимался. Она приносила нам еду и питьё. Буран иногда клал голову на стол, давая мне возможность отвлечься и подумать о том, что я только-только прочитала.
А картина вырисовывалась интересная. До меня, ледяная броня проявлялась только у тех правителей, про кого были основания говорить, что в их венах была хоть капля крови магов Смерти.
Основатель, первый Сарнийский, получил эту кровь напрямую от демона Мрака во время заключения клятвенного договора. Матерью Дагона Строителя, подарившего Сарнии её стены, была аристократка из Чёрной Империи. А вот Вардан происхождение имел туманное, был признанным бастардом, и появился во дворце задолго до свадьбы наследного принца, своего отца. Королева оказалась бездетной, но это не мешало ей любить пасынка.
В дневниках Вардан описывал, как она просиживала ночи рядом с его кроватью, когда он болел. Королеву убили заговорщики после того, как король отказался расторгнуть брак из-за неспособности королевы подарить ему наследника, а многие лорды очень хотели заполучить такой рычаг влияния, как жена короля и мать наследника. Вардан отомстил. Да так, что та казнь по сей день оставалась примером дикой жестокости. "Они убили не мою мать, — писал он в дневниках. — Они убили моё сердце и душу, которую хранила королева Галатея".
А моя мама потомок некроманта. Причем, пусть и с диким, но пробудившимся даром.
Отдав дань памяти матери, я вернулась в комнату скорби, маленькое каменное помещение с сильной защитой от любых магических проявлений.
— Хелла, может ты всё-таки поднимешься в кельи? — спросила я в который уже раз.
— Нет. Я не оставлю вас одну, моя принцесса! Как бы не изменился мой статус, какой титул я бы не получила, я всегда буду вашей служанкой. Никому не нужной сиротой, которую вы пригрели рядом с собой. — Упрямо ответила Хелла.
Я немного помолчала, держа пузырёк с подаренным Терриэль зельем в ладонях. Потом решительно вытащила пробку и залпом выпила содержимое. Часа через два меня начал бить озноб, сменяющийся жаром. А потом всё растаяло в беспамятстве.
— Хелла… Сколько дней прошло? — спросила я, впервые придя в себя и ощущая дикую слабость.
— Десять дней, принцесса. — Ответила Хелла, подавая мне чашу с водой.
— Десять? Терри говорила самое большое пять…
— Все эти дни вокруг вас вспыхивало сине-зелёное сияние. Такое же горело в небе. Даже ночи были светлее, больше похожие на утро. — Рассказывала мне новости Хелла. — Народ напуган. Лорды шлют письма в обитель с просьбой объяснить, что это за явление. А ваш опекун требует вас во дворец. Великий шаман орков не понятно почему прислал вам большой отряд орков для службы и охраны. А на стены пришли корпуса из Империи. Думаю, ваш дядя взбешён.
— А можно я ещё немного побуду без сознания? — попросила я.
Глава 29
Интерлюдия.
Горный город орков.
Терриэль.
Клановый дом наполнился тишиной и обезлюдел. Только зажжённые факелы отражались в чёрных глянцевых плитах пола. Я усмехнулась.
Знал бы отец о том, что здесь, в одном из тайных городов орков, запрятанных в горах так, что не зная пути вовек не найдёшь, дорогущий армийский чёрный мрамор с серебряными прожилками выстилает полы в каждом клановом доме, сильно удивился бы. В императорском дворце только лестница к трону да пол под самим троном выложены плитами из этого камня. А тут, пожалуйста. Залы, коридоры, лестницы…