– Она, – тихо поправила я.
– Тем более, – усмехнулся Грогон. – Женщинам кажется, что им все сойдет с рук, стоит лишь посмотреть в их милые мордашки. Но иногда за этими красивыми личиками скрываются поистине жуткие чудовища.
– Как Келлер? – не удержалась я.
– Увы, – согласился лорд-ректор.
Присутствующие замолчали. Кажется, у каждого мужчины в жизни было свое прекрасное чудовище, которое попыталось сломать ему жизнь.
– Итак? – подал голос брат. Тот, кто, кажется, уже не очень хотел вернуться на свидание.
– Не так я себе это, конечно, представлял, – пробормотал Винсент, обходя кресло и вставая передо мной. – Хель, когда мы познакомились, я увидел целеустремленную девушку, но понятия не имел, насколько ты на самом деле волевая.
Поди попробуй вырасти мямлей с пятью такими братиками.
– Сначала я просто хотел за тобой присматривать после того случая с кузнецом…
– Какого еще случая? – подал голос мой брат. Тот, кто все еще щеголял голым торсом и прямо сейчас доставал из воздуха рубашку.
Но остальные шикнули на него, чтобы не перебивал.
– Потом я узнал тебя поближе. Ты помогала нагнать материал, и я не мог не восхищаться твоим живым умом.
Мне пришлось немного запрокинуть голову, чтобы лучше рассмотреть выражение лица парня. Но оно было абсолютно нечитаемое, лишь синие глаза полыхали от заключенной в них магии.
– Потом меня постарались отравить, и тебе досталось. Но ты пожалела меня, и мы справились вместе.
Парень вздохнул, взъерошил волосы, и по этому жесту до меня вдруг дошло, что маг нервничает.
– Я знал, что брак с девушкой без рода и магии будет мезальянсом, но был готов выйти из семьи, если отец не одобрил бы мой выбор.
Я ахнула, не удержавшись.
– И я готов был завещать тебе свою долю семейного дела, если бы сегодня все сложилось иначе. И я знал, что тебе не нужно было ничего из этого – ни мой пафосный титул, ни мои огромные деньги. Ты не попросила ничего в тот раз, хотя я готов был купить тебе весь Ротур за молчание. И я был поражен твоим внутренним благородством. Ты явилась на самую опасную дуэль с беспринципным человеком, чтобы поддержать меня. Это было по-настоящему глупо и невероятно смело.
Винсент не отрываясь смотрел в мои глаза, и я тонула в этом водовороте неукротимой магии, несгибаемой силы, что полыхала внутри мага. И когда он плавным движением опустился на одно колено и протянул мне руку, кажется, забыла, как дышать.
– Хельоэнга Дахшат, окажешь ли ты мне честь, став моей женой?
На конце фразы голос у парня чуть сорвался от волнения, и я почувствовала, нет, увидела, как магия заполняет собой пространство, расходясь широкими, пульсирующими дугами в такт его бешено колотящегося сердца.
А у меня самым предательским образом не хватало ни дыхания, ни голоса, чтобы дать ответ. И потому я лишь молча вложила ладонь в его руку и чуть сжала.
Магия в комнате замерла на мгновение, пока я с трудом проталкивала сквозь сжатое горло две самые сложные буквы в моей жизни:
– Да…
И в следующий миг вся сила Винсента устремилась к нам, обвив запястья тонкими татуировками помолвочных браслетов.
– Невероятно… – пробормотал Грогон.
Невероятно, да. У магов без магии не может быть магических символов на руках, но вот он здесь, оплетает мое запястье узором изящных рун, чуть светится и пульсирует в ритме сердца Винсента. И на его руке точно такой же – но в такт моего. Я о таком только в детских сказках читала и ни разу не слышала, чтобы происходило в настоящей жизни.
– Моей магии хватит на двоих, – ответил Винсент, запечатлев на кончиках моих пальцев самый целомудренный поцелуй.
– Ну, все с вами понятно, – произнес тот брат, кто недавно заряжал мое кольцо. Взвесил артефакт в руке, удовлетворенно кивнул и кинул его мне.
– Ладно, мелкая, последнее эльфийское предупреждение. Еще одна такая история – запрем дома до самой свадьбы, – суровый тон самого старшего брата никак не вязался с демонятами в его глазах.
– А после свадьбы? – не поняла я.
– А после свадьбы это будет уже не наша головная боль, – хмыкнул братик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Да, кстати… – хором произнесли братья и замолчали, выразительно глядя на Винсента. Вот я готова была дать голову на отсечение, что тут никакого невербального диалога не было! Ни капли магии между ними! Но они как-то поняли друг друга без слов, и это меня одинаково сильно возмутило и шокировало. Сговорились!!
– А сбежит – сам искать будешь, – резюмировал один из братьев. Тот, кто сам сегодня сбежал от леди.
– Не сбежит, – уверенно заявил Винсент.
И был совершенно прав.
Эпилог
В последний день учебы в Академии Пассивной Магии я топталась в приемной у лорда-ректора, рассчитывая заверить рекомендательное письмо на себя, любимую.
Теоретически, оно было необходимо мне для получения лицензии на деятельность зельевара, но на практике мне бы все бумажки выдали и просто так. Статус невесты Винсента открывал вообще все двери с полпинка.
Вообще все, кроме ректорской.
Грогон явно жаждал отомстить мне за те пять лет мучений, что я ему устроила своим присутствием в этой академии. И если до того, как Винсент и Скам устроили дуэль, основной болью лорда-ректора было мое тайное присутствие в стенах академии, то после раскрытия моего инкогнито стало еще веселее.
Во-первых, почти сразу после нашей с Винсентом помолвки заявились мои родители и устроили всем головомойку. И когда я говорю «всем», то под раздачу попали реально вообще все. И я – за то, что сбежала, и Винсент – за то, что воспользовался моим плачевным положением, и братья – за то, что не стали меня закладывать, и даже Грогон – за то, что покрывал весь наш веселый балаган. Келлер бы просто размазали тонким слоем по центральной площади Ротура, но дознаватели отбили мамашу с дочкой и уволокли в направлении темницы.
Потому что следом явились родители Винсента, и они на смертоубийство отравительниц были настроены еще более решительно. Ну и, опять-таки, головомойку устроили Винсенту за то, что чуть не отравил меня, мне – за то, что полезла в опасную дуэль, Грогону – за то, что передал Келлеров в руки дознавателей и не позволил устроить самосуд, ну а Келлеры сами забаррикадировались в темнице, когда поняли, чем им грозит встреча с разъяренными родителями Винсента.
В общем, Келлер-мать была в шоке от того, что ее дочка решила оттяпать такой лакомый кусочек, потому как сама женщина, конечно, никогда никаких благородных мужчин не привораживала. Она просто поила некоторых толстосумов небольшими дозами приворота, вытряхивая из них монетки на личные нужды. Вроде как и не смертельно, зато финансово выгодно.
Впрочем, им обеим светила высшая мера наказания, и никакого сострадания к отравительницам не было. Правда, я очень попросила Винсента заменить казнь на какую-нибудь ссылку, ведь не от хорошей же жизни они взялись за запрещенные зелья. Руэда, то есть Андоруэдаль, моим гуманизмом не страдал, но, не желая меня расстраивать, все же согласился.
Теперь обе Келлер варят похлебку для узников каменоломни далеко-далеко от обжитых районов без шансов вернуться в цивилизацию.
Сам Винсент после высвобождения магии вернулся в свою Академию. Ну, то есть, сначала получил от родителей строгий выговор за сокрытие этого вопиющего инцидента, а потом уже вернулся в свою Академию. И это могло бы быть действительно сложное время, но Винсент приноровился открывать портал в мою комнату, ломая все защитные заклинания Грогона и доводя лорда-ректора до белого каления, а потому мы вроде бы как жили за многие-многие километры друг от друга, а на деле почти каждый вечер проводили вместе.
Ну и, конечно же, это не могло кончиться ничем, кроме второй, уже официальной громкой и пафосной помолвки, кошмарно дорогой и сложной подготовки к свадьбе и милого подарка от будущего супруга в виде выкупленного домика в столице под мою лавочку зелий.