ноги… и с удивлением оглядела мужчин. В процедурной, кто сидел на кушетке, кто стоял у стен — восемь человек набилось и все в медицинских робах.
— Валери, вы чего?!
На полной искренности обернулась на окошко и посмотрела той в ненавистную рожу. Ожидала битвы с ней, только сектантка выкинула свой странный фокус! С какой целью?
— Блюй, сука! — Донеслось приглушенно с той стороны.
Я утерла губы, осмотрела одежду — не запачкалась ли. И еще раз бросила осторожный взгляд на тех, с кем меня заперли.
— С ума там они что ли посходили?
Сказал один, а второй миролюбиво качнул руками:
— Девочка, ты не бойся. Не знаю, зачем тебя к нам загнали, но мы не насильники какие-нибудь. Сядешь?
— Над новенькой, наверное, шутят… уроды. Практикантка?
Я кивнула и поняла, что все равно плохо понимаю происходящее. Валери долбанула кулаком в дверь и опять заорала:
— Блюй!
А я спросила:
— Вы кто? Вас-то зачем здесь заперли?
— На процедуры готовят вроде…
Когда я пригляделась к тому, кто мне ответил, остолбенела. И глазам не поверила! Это Алент! Некромант, с которым однажды меня запер Троица! Попятилась в ужасе в угол… они все — некроманты!
— Да не бойся. Наслушалась сказок, а мы нормальные люди, а не чудовища… эй! Хватит там издеваться! Зачем ребенка пугаете? — Самый ближний, что предлагал место, подошел к двери и сам по ней стукнул, сунув к окошку свое лицо и оскалился: — Посмеялась, и хватит! Я ведь доложу куратору клиники о ваших выходках!
Шевельнул ручку, а та и поддалась.
— А, не закрыто… иди, девочка. Нам выходить нельзя, мы подневольные, а ты — иди. Попадаются же нелюди…
Я на слабых ногах прошла из угла до приоткрытой створки, на несколько мгновений с полным недоумением постояла рядом, почти вплотную с мужчиной, и вышла из процедурной… в шоке.
Сектантку всю трясло! Она пялилась на меня так, будто я только что под ее ногами разверзла пропасть. И заорала она точно также сильно и пронзительно, будто вниз летела:
— Нет!!! Вы должны!.. — И захлебнулась истерикой. — Должны!
Меня саму потряхивало. Ее «доказательство» с вывернутыми от тошноты кишками не сработало как на мне, так и на некромантах-мужчинах. Почему? Что со мной?
— Меня нечаянно на вас вырвало… зачем вы так? Мы же подруги…
Валери выгибало от невеселого, а отчаянного хохота. Сектантка перешла на визг и сип, потянув ко мне руки в ярости, но я отпрыгнула подальше.
— Все насмарку! Все! Да кто ты такая, дрянь, что я каждый раз об тебя спотыкаюсь! Столько совпадений! Сардины! Сука! Ты — везде! И ты — не при чем?! А-ха-ха! Лавка, Инквиз, сигаретница… и сардины! А-ха-ха! Все против меня, невозможно! Но я тебя так убью! Для удовольствия! Аз с меня шкуру спустит, знаю… за все провалы, за то, что голову потеряла… проклятый Нольд! Но я на тебе отыграюсь! На тебе!
— Да вы чокнулись!
Валери рванулась, а я побежала. Ее каблуки против моих туфель — проиграет! Не догонит ни за что! Долетела до лестницы, промчалась по ней и, как оказалась на этаже, свернула к выходу. Не спасаться на улице, а к охране — к любому, кто попадется из сотрудников. Сектантка ослеплена, и мне нужно, как воздух, чтобы та завязла в разборках хоть с кем-то, и не вспомнить об оставленной сигаретнице! Эту вещь должна заполучить я!
— Помогите!
Как же прекрасно, когда твой противник не может бороться с чувствами. Валери действительно глупо, только на жажде расправы, гналась за мной, забыв о том, где находится. Я дала себя догнать в холле, подставилась под руки, жестко схватившие за плечо и снова за несчастные волосы. Стерпела пинок по икрам — прямо на глазах у человека в белом халате, и на глазах у двух дежурных охранников.
— Что происходит?! Немедленно прекратите!
Сектантку от меня оторвали. Задержали. А я со всех сил кинулась к курилке. Шум и вопли остались за спиной. Юркнула в коридор, потом в комнату, схватила с пола коробочку и побежала в другое крыло — куда угодно, лишь бы затаиться. Здание большое, пустят не везде, но уголков много. Даже если Валери освободится через две минуты, я успею спрятаться сама. Или спрятать ее ценную сигаретницу!
Память сама сработала и ноги донесли — конечно!
— Троица!
Забарабанила в знакомую дверь с табличкой и на шею кинулась, едва тот открыл.
* * *
Возвращение Троицы дожидалась долго. Он запер меня, уверив, что ключ есть только у него, никто посторонний не зайдет. Я нашептала одно общее сообщение о сигаретнице, озвучив опасение, что на той может быть маячок и устройство при себе нельзя держать долго, тем более тащить на любую из наших точек. Отправила, и от Вилли пришел ответ первым — он все устроит и быстро!
Троица вернулся с новостями, что Валери из клиники так и не уехала. За выходку ей ничего не будет, не тот у нее статус, и…
— Ищет. Из уборщицы душу вытрясла. И тебя тоже ищет.
— Как мы выйдем?
— Не знаю. На пропускном пункте ей доложили, что ты не покидала здания. Разберемся, не волнуйся.
— Троица… — я шептала. — Со мной что-то случилось. Валери в комнату с некромантами заперла, а реакции не случилось. Ни у них, ни у меня. Возьмите на анализ что угодно, только скажите — что сломалось? Почему это произошло? Я что, превращаюсь в обычного человека?!
Он удивленно приподнял брови и задумался. Я сидела как мышь в уголке — за его рабочим столом возле окна, готовая юркнуть в единственно слепое место, если постучится нежданный коллега, которому нельзя не открыть.
— Вы ни в чем не ошиблись?
— Там был Алент. И еще семеро в робах. Полная комната — и ничего!
— Попейте, Ева. На вас лица нет. Надо думать… как же…
Троица подал стакан с водой, сел на свое место и схмурился.
— Да какой же тут анализ поможет… озадачили. Не могут же быть там все такие, как Констант.
— Троица, мне жутко от непонимания… регенерат работает, даже сверх нормы, от Валери вонь убийственная просто! От вас тоже чую, запах смертей сейчас, когда мы оба здесь, а сигаретница не у вас в руках. Я — некромантка. Некромантка…
— Это загадка, но мы ее решим.
В кабинет никто не ломился и настораживающих шагов из коридора не