к нему за стол во время обеда. Он сказал: «Надеюсь ты не соскочишь, когда рутина загребёт тебя». А я в это время смотрел на стакан в своей руке и радовался тому, что в руках у меня обычный стеклянный стакан.
Удивляясь его такой откровенности, я и не знала, что ответить. Мы стали идти вперёд молча.
Несмотря на беззаботный фасад, я никогда не переставала искать возможность сбежать.
С каждым шагом я осматривала своё окружение, выискивая пути, которыми я могла бы воспользоваться. Мы были у берега речки.
Передо мной был Айзек. Мужественный и красивый. Интеллигентный и заботливый. И с каждым разом, мне становилось сложнее видеть в нём монстра, который мучает меня и играет со мной.
Цепь на обоих сторонах поводки была не такая и крепкая. А что, если резко дёрнуть, и она поломается?
Я резко побежала в противоположную сторону, поднимая руку как можно выше. Но я не заметила, что противоположной стороной была река. Страх охватил меня, сжимая ледяной хваткой моё сердце. Казалось, всё замедлилось и, приготовясь падать, я закричала.
Я сидела в коридоре и ждала, пока взрослые закончат говорить. Дверь была закрыта, но их можно было услышать.
— Она с нами уже несколько месяцев, но до сих пор не произнесла ни слова, — сказала директор детдома с ноткой беспокойности в голосе.
— А как насчёт общения с другими детьми? — видимо женщина покачала головой. — Может невербально? Скажем, играть в игры или что-то ещё?
— Нет, она всё время одна. Ребята приглашают её играть, дети всегда открыты к новым друзьям, но она не подаёт и реакции. Еле кушает раз в день.
— Вы же понимаете, что пережила девочка? Дайте ей время.
— Конечно-конечно! Я просто за неё волнуюсь!
— Вот и отлично. Спасибо вам большое за работу, которую вы проделываете.
— Да вы что? Всё ради деток.
— Ты можешь открывать глаза, — тихо прошептал Айзек.
Оказалось, что он быстро сократил расстояние между нами и шустрым движением притянул меня к себе, не давая упасть.
Айзек наклонился, приближая наши лица. Его дыхание было дразняще близко к моему уху.
— Хорошая попытка, Кристал, — прошептал он. — Неплохо, но над твоими навыками побега не помешало бы немного поработать.
— О, так ты теперь ты и эксперт по тактике побега? — возразила я. — Ты же любишь книги. Тебе следует написать об этом книгу. «Искусство плена: руководство по удержанию вашего пленника в узде» или «Сейчас или никогда: гайд по тому, как успешно убежать».
— Поверь мне, если бы я писал бы, эта была бы целая энциклопедия.
— И много жертв у тебя было? — спросила я, поднимая брови.
— Много раз бежал.
Всё произошло так быстро, что я и забыла, что пыталась убежать.
— Отпусти меня! — я стала вырываться из его крепкой хватки.
— Отпущу — упадёшь.
Меня стало бесить его самодовольная улыбка.
— Я презираю тебя! — я продолжала биться кулаками об его крепкую грудь.
— А мне кажется, что ты хочешь меня больше.
— Враньё! — меня покрыло густой краской.
Он громко вздохнул и отпустил меня.
Я чуть не упала в воду и быстро схватилась за его руку. Моё сердце бешено колотилось.
— Мы можем это проверить, — сказал Айзек, поднимая мой подбородок и наклоняя голову ко мне.
Он осторожно провёл пальцем по моей дрожащей нижней губе, его прикосновение было нежным, но и одновременно собственническим. Тепло его присутствия послало электрический разряд по моим венам, на мгновение лишив меня дара речи и совершенно сбив с толку. Время, казалось, остановилось, когда наши глаза встретились в пристальном взгляде, невысказанное напряжение между нами усиливалось с каждой секундой.
— У тебя такой острый язычок, Кристал, — пробормотал Айзек низким и хрипловатым голосом. — Но это одни разговоры, и никаких действий.
Его слова повисли в воздухе, окутывая меня, как соблазнительное приглашение. Воздух потрескивал от предвкушения, пока я изо всех сил пыталась обрести дар речи, мой разум сотрясался от вихря противоречивых эмоций. Какая-то часть меня жаждала поддаться загадочному притяжению, которое он заставлял меня испытывать, в то время как другая часть боролась за сохранение контроля и сопротивлялась его магнетическому присутствию.
Я чувствовала тяжесть его пристального взгляда, его пронзительные глаза изучали каждую мою реакцию. Напряженность момента была одновременно захватывающей и нервирующей, хрупкий баланс между капитуляцией и вызовом.
Нарушив окутавшую нас тишину, я наконец сказала:
— Это настоящий вызов? — спросила я. — Или простая провокация?
Слабая улыбка заиграла в уголках его губ, его палец задержался на моей нижней губе, когда он наклонился, его теплое дыхание коснулось моей кожи. — Возможно, и то, и другое, моя дорогая, — пробормотал он шепотом, от которого у меня по спине пробежали мурашки.
Его прикосновения, его слова обладали надо мной властью, которая одновременно пугала и трепетала меня. И прежде, чем я смогла ответить, его губы впились в мои. Наши языки танцевали в страстном сплетении, исследуя друг друга с голодом, который не знал границ.
Мир вокруг нас растаял, оставив только опьяняющее единение наших тел и неоспоримое электричество, возникшее между нами. Его руки, твердые, но нежные, блуждали по моей разгоряченной плоти, заставляя меня гореть.
— Одна неделя, — прошептал он мне в губы.
— Что?
— Дай мне одну неделю, и, если я не изменю твой взгляд на мир, ты можешь уйти.
— Это ловушка? — спросила я прямо.
— Может быть, — ответил он бархатным шепотом, от которого у меня по спине пробежали мурашки. — А может и нет. Но я человек своего слова. Что сказал, то и будет.
Значит ловушка в чём-то другом.
— Я-я согласна.
— Тогда пусть веселье начнётся, — пробормотал он.
15
— Какой твой любимый десерт? — спросил Айзек.
Внезапное переключение внимания Айзека застало меня врасплох. Напряженность в его глазах сменилась озорным блеском. Он отстранился, оставив меня сбитой с толку резкой сменой направления.
— Ты сейчас серьезно? — ответила я, придя в