- Оля. А это Ксеня.
- Иван, - хрипло представился высокий тощий юноша с серьгой в ухе.
Он неловко – видимо, в первый раз в жизни – пытался запихнуть в мешок ржавые куски мангала.
- Виктор! – нарочито громко крикнул широколицый парень в тельняшке.
- Э-э… Пол, - неожиданно робко сказал черноволосый, когда взгляд Ани дошел до него.
- О! – Аня взглянула на хозяина имени то ли восхищенно, то ли насмешливо, отчего он мгновенно покраснел.
- А я потолок! – захохотал широколицый.
Пол вспыхнул, но мудрая руководительница немедленно его погасила:
- Ну, как скажете, буду называть вас потолком, - хитро улыбнулась она шутнику.
- Да ладно. Витя меня зовут, - повторил тельняшечный, словно опасаясь, что из-за неудачной шутки красавица забудет его имя.
- Так уже лучше!
- Блин, вот я не понимаю, как можно так мусорить! – решил переменить тему низкорослый юноша в камуфляжной куртке, не успевший представиться.
- Да… Ну вот привезли вы с собой пивка, того-сего, посидели, отдохнули, выпили. Ну почему назад не увезти?.. – начал Денис любимую песню антимусорного неофита.
- Вот мы всегда все свое увозим… Еще и за других, бывает, - заговорил Пол, но замолчал, поймав недоверчивый взгляд Ксени.
- А это ваши квадрики?
Пол оглянулся на квадроциклы, подумал, как лучше ответить, и, наконец, признался:
- Прокатные.
- А нас покатаете? – Аня посмотрела на него с самоуверенностью первой девушки на деревне.
Парни переглянулись.
- Да че? Не вопрос.
- А может, и с мусором покатаете? До контейнера, а? – подхватила Ксеня. Шагать по тропе, уже проторенной Аней, ей было не страшно.
- Можно и до контейнера. Это который на станции, что ли? Ну, туда-то делать нечего. Добросим.
- А у нас много мусора будет, ребят, - рискнула вставить Танюша. – Мы это… весь берег по кругу хотим обойти. Это мешков двадцать получится, не меньше.
- Татьяна, вы мне мужиков не пугайте. А то они возьмут да разбегутся. – Аня улыбнулась, обнажив прекрасные белые зубы. Понятно было, что на самом деле она ни на секунду не верит в возможность разбегания мужиков. – Ну, может, хоть половину вывезем? Туда-сюда, раз-раз. Я, например, сзади сяду, а мешки мы свяжем вместе и всунем между мной и водителем…
Все засмеялись, представив эту картину.
- Народ, вы есть будете? – послышался жалобный голос одной из покинутых девушек.
Они остались у костра одни, и надеялись вернуть внимание мужчин последним оставшимся способом.
- Машунь, мы скоро! – виновато отозвался обладатель камуфляжной куртки.
Хмурая гримаса с лица девушки не исчезла: она поняла, что раунд проигран.
- Мы уже почти все убрали! – обернулся довольный Денис. – Подите сюда, посмотрите.
Делать было нечего. Машуня и ее подружки одна за другой поплелись сдаваться на милость победительницы. «Ого, круто», послышались их вялые восторги. Куча мусора как-то незаметно опустела, а вместо нее, как грибы, рядом выросли три плотно набитых черных мешка.
- Вот все бы так! – Витек отступил назад, закуривая и удовлетворенно созерцая результаты своего труда. – Но, к сожалению, большинство людей – свиньи. И все это бесполезно.
- Да, таких, кто убирает – мало. Все больше гадят.
- А вот у нас на даче есть карьер, так там…
У очередной порции неофитов начался этап самолюбования. Танюша терпеливо слушала и согласно кивала, выжидая момент, когда можно будет убраться восвояси. Ее страшно конфузило недовольство девушек. Да и неожиданная лояльность парней казалась чем-то зыбким и нереальным, что лучше не испытывать ее на прочность. Аня, впрочем, так не считала.
- Ребят! А не хотите с нами дальше поубирать? Мы сейчас на ту стоянку пойдем, где высокая ель. Там у них всегда такой срач!
- Анют, мы и так их от обеда отрываем. Спасибо и за то, что вы нам помогли. Ничего-ничего, мы сами справимся! – попыталась усмехнуться Танюша. Она сделала шаг по направлению к тропе, надеясь, что девушки пойдут за ней и неловкость, наконец, рассеется.
Но Анюта улыбалась так призывно! Да и парни уже успели почувствовать себя хорошими. Это чувство, как наркотик, требовало все больших и больших доз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Да че, пацаны, давайте сходим. Это там, что ли, где бензопила орала?
- Ну да. Там ваще орки какие-то стоят. Вечером у них музон был такой, что, блин, озеро дрожало. Нет, я все понимаю, мы тоже разок включали, но не так же!
- Вот тоже, зачем тут бензопила? Люди на природу приехали, так надо это… наслаждаться тишиной, отдыхать от суеты. Как самих-то их не достало? – возмущался Денис.
Танюша вспомнила, что рядом с одной из палаток среди прочего барахла валялась и бензопила. Она удивленно посмотрела на Дениса, но говорить ничего не стала.
- Да, они там какие-то неадекваты, - согласился Пол. - Помнишь, Дэн, мы там еще хотели встать? Но передумали – там все засрано было. А эти приехали и ничего, встали прямо на сраче. Только покидали мусор в сторонку, и поставили себе палатку. Во люди! Не понимаю.
- Это ваще не люди! - пошел дальше всех Витек.
В эту минуту ветер донес звуки какого-то электронного ритма.
- Блин, опять врубили.
- Пойти, что ли, нае…ать их? – осторожно предложил паренек в камуфляжной куртке.
- Нет, нет, ребята! Этого делать не надо. – Почуяв опасность, Танюша заставила себя осмелеть. – И вообще не надо туда ходить. Я завтра приду, когда они уедут, и сама все уберу. Я же тут живу. Знаете где? Вон там, в заливчике, рядом с болотцем…
- А че они нам сделают? У них мужиков всего трое. Остальные – бабы.
- Она ваще нам спасибо должны сказать, что мы для них мусор убираем!
- Вот пойдем и покажем, как нормальные люди себя ведут, а не свиньи.
Танюша краем глаза увидела, как Оля и Ксеня незаметно отступают к краю поляны. Шаг, другой – и они уже скрылись за деревьями. Боги, как она сейчас их понимала! Ей вдруг очень захотелось, чтобы ничего этого никогда не было – ни субботника, ни Ани, ни парней. Чтобы она по-прежнему в одиночестве ходила по стоянкам и тихонько складывала мусор в мешки, заодно собирая сочувствие и насмешки… Но увы, стихию было уже не остановить. Дэн, Пол и Ко ощутили себя спасителями мира и непременно желали, чтобы об этом узнали все. Под веселые восклицания команда двинулась вперед, неся наперевес кипы пустых мешков, словно боевые знамена. За мужчинами неуверенно последовали девушки. Аня бросила на Танюшу виноватый взгляд – она чувствовала, что в этом нездоровом воодушевлении был и ее вклад. Но надо было идти: единственное, что они могли сейчас сделать – это как-то (непонятно правда, как) сгладить остроту назревающего конфликта. Танюше было в десять раз хуже; она почти искренне молила, чтобы путь до вражеской стоянки был бесконечным, и чтобы они никогда туда не пришли. Но вот деревья поредели, и впереди показались машины и палатки. Из открытых настежь дверей пузатого черного джипа орала музыка. Костра не было – его заменяли два мангала на высоких ножках. Вокруг них, недовольно отмахиваясь от дыма, в удобных шезлонгах помещалось несколько тел – мужских и женских. Все тела были довольно упитанны. Один мужик, с татуировками на руках и круглым пузом, воинственно размахивал над углями пластиковым опахалом. Двое других, тоже с пузами и татуировками, молча наблюдали за его действиями. В стороне бегали дети, старательно обрызгивая друг друга водой из игрушечных пистолетов; они с большим трудом, но перекрикивали музыку. Их родители были заняты сосредоточенным вливанием в себя пива из алюминиевых банок, а также вдуванием-выдуванием дыма сигарет. Видимо, эти занятия изнурили их, потому что тела с шезлонгах выглядели расслабленными, как желе. Поодаль кучкой стояли несколько одинаковых, наполненных через край пакетов с надписью «Пятерочка». Оттуда сквозь полупрозрачный полиэтилен виднелись упаковки колбас, грозди бананов, бутылки с лимонадом и прочий типовой набор для пикника. Рядом с ними стопкой громоздились упаковки пивных банок. На шампурах поджаривались шашлыки, распространяя хамски-раздражающий запах. Картинка, звуки и запахи вторили друг другу, исполняя адскую симфонию для всех органов чувств; инструменты были одинаково отвратительны, но в этом была своеобразная гармония.