бандит ушел, она сказала бы ей, что ее ограбили.
— А может быть, она сама еще этого не знала. Нэд, твоя мать сердилась на тебя?
— Мама любила меня. Очень.
— Ну конечно. Но иногда она на тебя сердилась, верно?
— Нет. Никогда.
— Ее особенно раздражало, что ты не закрывал плотно дверь и замок не защелкивался, верно?
— Я всегда накрепко закрывал дверь, когда уходил.
— Всегда? Джоэль Лейк говорит, что дверь не была закрыта. Поэтому он и вошел беспрепятственно в вашу квартиру.
Глаза Нэда Койлера сузились. Губы конвульсивно задергались.
— Разве то же самое не случилось за неделю до смерти твоей матери, Нэд? Разве она не ругала тебя за то, что ты не закрываешь дверь и всякий может зайти в квартиру и всадить в нее нож? Соседи говорили мне, что она всегда так кричала, когда ты не закрывал дверь.
— Нэд, я не хочу, чтобы ты отвечал, — вмешался Хэл Дэвис.
Нэд отмахнулся от него:
— Отстань, Хэл. Я хочу говорить.
— Нэд, откуда тебе известно, как испугалась мать, увидя нож и поняв, что она сейчас умрет?
Марти продолжил стрелять в него вопросами. Ответов он и не ждал.
— Разве она не умоляла тебя не убивать ее? Разве она не просила прощения, не говорила, что была с тобой несправедлива? Она сидела за столом. Она только что поняла, что квартиру обокрали. Она была очень расстроена и сердита. Нож был на полке на стене. Она указала тебе на него и сказала, что грабитель мог бы ее убить и это была бы твоя вина.
Что-то между воплем и воем вырвалось из горла Нэда. Дверь распахнулась, и вбежал санитар.
Нэд закрыл лицо руками, плечи его вздрагивали.
— Она говорила: «Не надо, Нэд, прости, Нэд, не надо, прошу тебя, не надо!» Но было уже поздно. Я даже не заметил, как нож оказался у меня в руках, а потом у нее в груди.
Рыдания сотрясали его тело.
— Прости меня, мамочка! Прости меня! Прости!
45
Когда Эмили вернулась домой, вернув доктору Уилкоксу его книги, побывав в местном музее и купив все, что было необходимо для осуществления ее плана, Эрик Бейли уже поджидал ее на крыльце.
На извинения Эмили он ответил улыбкой.
— Не беспокойся. Доехал я нормально, но ужасно проголодался. Покормишь меня?
Эмили купила все для сандвичей — ветчину, швейцарский сыр, салат, помидоры и свежий итальянский хлеб. Пока она готовила ленч, Эрик распаковывал оборудование для установки камеры.
Ели они на кухне.
— Еще угощу тебя супом собственного приготовления, — сказала Эмили, видя, с какой скоростью Эрик поглощает сандвичи. — Очень вкусный супец, можешь мне поверить.
— Знаешь, я сейчас вспомнил время, когда мы ютились в наших комнатушках в Олбэни, — сказал Эрик, доедая последнюю ложку супа. — Я ходил за сандвичами, а ты разогревала домашний суп.
— Здорово было, — сказала Эмили, — правда?!
— Да! И у меня не было бы теперь моей компании, если бы ты тогда не защитила меня от этих акул.
— А я благодаря тебе разбогатела. Услуга за услугу!
Они улыбнулись друг другу через стол.
«Мы с Эриком ровесники, — подумала Эмили, — но у меня всегда такое чувство, что он мой младший брат».
— Я заволновалась, когда увидела, что акции упали, — озабоченно сказала Эмили.
Эрик пожал плечами:
— Не беспокойся! Ты на них неплохо заработала, но ты еще пожалеешь, что продала их.
— Я с детства слышала, что дедушка потерял все свои деньги в 1929 году, когда рынок лопнул. Поэтому мне было не очень спокойно все это время, пока я была держателем акций. А так я могу жизнь прожить без всяких тревог, и все это благодаря тебе.
— Всегда, когда ты будешь нуждаться… — Эрик не закончил фразу.
Эмили улыбнулась.
— Зачем портить нашу чудесную дружбу? — рассмеялась она.
Эрик собрал со стола грязную посуду и направился к мойке.
— Это мое дело, — остановила его Эмили.
— Мне приятно помогать тебе.
— Ты же говорил, что обязательно должен вернуться сегодня в Олбэни, я бы предпочла, чтобы ты занялся камерой.
Она захлопнула дверцу посудомоечной машины:
— Все! Если тебя устроит половина стола в гостиной, я займу другую половину.
Эмили объяснила, что́ она намеревалась сделать с копиями карт и других документов:
— Я хочу войти в жизнь этого городка. Хочу узнать, где жили друзья Маделайн. Я убеждена, что ее убил кто-то, кого она знала, и потом зарыл тело здесь. Но как ему это удалось? Кругом была полиция, во всяком случае, в первые несколько дней после ее исчезновения. Где он прятал тело? Или где он прятал ее? Или он закопал ее здесь в тот же день, когда стемнело? Эта часть сада не видна из-за деревьев.
— Ты уверена, что это преступление не превращается у тебя в навязчивую идею, Эмили?
— Моя идея заключается в том, чтобы установить связь между давними убийствами и убийствами последних лет. Сейчас полиция перекапывает еще один участок неподалеку отсюда. Они рассчитывают найти там останки молодой женщины, пропавшей два года назад.
— Эмили, тебе нельзя оставаться здесь одной. Ты говорила, что за пять дней здесь тебя уже дважды пытались преследовать. Тебе нужно уехать отсюда, тебе нужно отдохнуть. Судя по твоему виду, это тебе пока не очень-то удается.
Внезапный телефонный звонок испугал Эмили. Она вздрогнула и схватила Эрика за руку. Выдавив из себя ироничную усмешку, она поспешила в кабинет.
Это был следователь Броуски. Он не стал терять время на