Он отогнул свой воротник, и обнажил отпечатки клыков, которые походили на те которые заживали на моей шее. Я уставилась на следы укусов в удивлении, по-моему, Диего очень хотел нарыть компромат на Джуда, если позволил вампиру укусить его.
— Хорошо, — сказала я мягко, как только могла, — я ценю то, что ты сделал, чтобы получить эту информацию. Мне жаль, но я не верю. Джуд, никогда не делал ничего, что показало бы мне, что он не просто вампир.
— Его глаза меняют цвет? — потребовал он, — они становятся красными, когда он расстроен, или возбужден?
Я нахмурилась.
— Да, но это нормально для вампиров?
Диего покачал головой.
— Как говорит Гавин, нет.
— Гавин, это вампир, который укусил тебя? — я пыталась выглядеть скептически, но была слишком встревожена.
Он покраснел, и опустил глаза в пол.
— Да, он.
— Но я не думаю …
— Он может читать твои мысли? — прервал меня Диего, — когда он дотрагивается до тебя, он знает, о чем ты думаешь?
Теперь меня охватило настоящее волнение, но я не хотела показывать этого.
— А что если может?
— Что? А то, что нормальные вампиры такого не умеют, только демоны. Они кормятся отрицательными эмоциями. Боль, гнев, страх они ему нужны. Именно поэтому он снял шкуру с вожака стаи Кларка Вотера. Он наверно, уже объелся от тебя, с тех пор, как ты к нему бегаешь к этому ублюдку.
— Это не так, — сказала я, но мой голос дрожал, и мои мозги стали быстро работать. Вот почему Джуд был так терпелив со мной и добр, вот почему, он не возражал против моих эмоциональных шрамов и травмирующего прошлого, которые сделали меня калекой. Возможно, он просто смаковал мои переживания? Нет, Джуд, конечно, со мной бы так не поступил, ведь так?
— Это правда, Лус, ты должна послушать меня.
Диего сбежал по подъезду и схватил меня за руку прежде, чем я осознала это.
— Что ты делаешь? Отпусти меня.
— Нет, ты пойдешь со мной, я не допущу, что бы этот урод укусил тебя в третий раз.
— Что ты имеешь в виду третий раз? — потребовала я.
— Третий укус — укус соединения.
Диего посмотрел на меня, его глаза были наполнены страшным расстройством и отвращением.
— Это то, что свяжет тебя и его. Своего рода обязательство с демоном, разрушить можно его только смерть. Разве ты не понимаешь, Лус? Обменяешься с ним еще раз кровью, и он будет иметь тебя до конца твоей жизни.
— Подожди минутку! — возразила я, поскольку Диего уже тащил меня вперед, — подожди минуту. Черт возьми, дай мне подумать!
Теперь я стала все понимать. Я помнила, как Джуд хотел обменяться со мной кровью, по крайней мере, еще один раз. Я еще спросила его, было ли три волшебным числом, но он ушел от ответа и поменял тему разговора. Он что-то скрывает от меня? Скорее всего, особенно если добавить тот факт, что его глаза становились красными, когда он возбужден или сердит, и то, как он читает мои мысли, возможно, даже больше, чем мне говорил. Плюс, Рози сказала что-то о том, что теперь мы с ним связаны? Возможно, она предположила, что третий укус был вчера вечером, когда я отдала Джуду свою девственность. Возможно, что Диего прав?
Нет, я не могу в это поверить. Это не может быть правдой. Джуд бы не стал скрывать от меня, что-то подобное. Он меня любит, и я его люблю. Но моя вера в него определенно пошатнулась. Я позволила брату тянуть меня пару шагов вниз без всякого сопротивления.
— Я только … не могу поверить в это, — сказала я, но мой голос не был тверд, — Джуд не похож на демона. Он нежный, добрый, терпеливый…
— Конечно, пока вы не обменялись кровью в последний раз. О чем ты думаешь, Лус, что он скажет тебе правду, отпугнет тебя? Он настоящий козел. Почему, по-твоему, мнению, никто из вампиров не хочет иметь с ним дело?
— Он… как-то он сказал мне, что у него есть особенность, которая отличает его от других, — даже для моих ушей голос был слишком слабый.
— Особенность, ха? Это он называет особенностью, питание за счет плохих мыслей и чувств и управление мозгами всех окружающих?
— Я незнаю, доволен? — я впилась взглядом в Диего, — я незнаю, я попрошу, чтобы он все мне объяснил, когда проснется.
— Да, я уверен, что так оно и будет, только тебя не будет здесь, чтобы это услышать.
Диего начал тянуть меня к машине, которую он оставил возле передней клумбы.
— Стоп! Я не могу так просто уйти и поверить тебе на слово, мне надо дать ему хотя бы шанс, — но мой брат продолжал тянуть меня непреклонно к автомобилю, — Диего, я люблю его, я действительно люблю его! Я никогда не испытывала такого к мужчине, ты можешь понять это?
Он, должно быть, услышал мольбу в голосе и остановился.
— Лус, — сказал он, наконец, — хорошо, я не говорю, что ты его не любишь, я не говорю, не давать ему шанса все объяснить, но давай он сделает это по телефону или еще как-нибудь. Ты должна уйти с его территории, подальше от его влияния. Тогда ты сможешь думать ясной головой.
— Я не знаю… — я не хотела уезжать и не знала, как это объяснить. Но я не была уверена, что все знаю о Джуде.
— Очнись, сестра, ты знаешь, в том, что я говорю, есть смысл.
— По крайней мере, мне надо сказать Рози, что я ухожу.
— Кто, черт возьми, эта Рози?
— Она горничная Джуда, и она тоже оборотень. Она доверяет ему, — сказала я. — Вероятно потому, что он полностью контролирует ее. Зачем еще оборотню работать на вампира — потребовал Диего.
Наконец, я сдалась.
— Прекрасно. Но я позвоню ему, как только стемнеет. И ты увидишь, у него найдется рациональное объяснение этого … этой ерунде.
Диего поднял руки вверх.
— Эй, если так, то ладно. Я буду рад, что ты влюбилась. Быть с вампиром вероятно лучше, чем одной.
— Очень любезно с твоей стороны, — сказала я сухо.
— Я лишь могу предположить, что не такие они и плохие, как нам говорили в детстве.
Внезапная симпатия Диего к врагу, удивила меня, и я фактически без сопротивления шла к машине и не оглянулась на дом.
— Ты свое мнение поменял после того, как пообщался с Гавином, парнем, который укусил тебя? — спросила я, садясь на пассажирское сидение его маленькой машины.
— Да, ладно …. он хороший парень, — он покраснел снова, и я посмотрела на брата с пониманием.
— Тебе понравилось? Не притворяйся, — сказала я, когда он уже стал возражать, — я знаю, ощущения во время укуса. Это кажется страшным и болезненным, но на самом деле очень приятно.
— Это… не так уж плохо, — сказал он, смотря вперед, пристально следя за дорогой.
Я начала думать о моем брате.
— Диего, сказала я, спокойно, — есть, что-то, что ты мне хотел бы сказать?