— Кое-кому из Древних миссия не понравилась, — объяснила я. — У них были другие мысли по поводу того, как использовать данную им власть. Возиться с людьми им показалось не таким уж интересным делом.
Шей нахмурил брови.
— Видишь, все так, как я и сказал. То, что ты говоришь, похоже на библейскую историю. Падшие ангелы, большие амбиции, ревность и возмездие Господа, обо всем этом я уже слышал. Некоторые из интернатов, в которые меня определял Боско, были с католическим уклоном.
— Ты уже говорил о том, что тебе нравится Ева, а это значит, что ты не слишком хороший католик.
— Я сказал, что учился в католическом интернате, — поправил меня Шей и вернулся к моей музыкальной коллекции. — Я еще не определился… Пока, по крайней мере. Значит, падшие ангелы, война на небесах… Так дальше было, верно я говорю?
— Я же не сказала, что у людей нет в ходу похожих легенд, — ответила я. — Но это всего лишь спекуляции. Я пытаюсь рассказать тебе то, что происходит на самом деле. И война идет здесь, а не на небесах.
— Значит, те Древние, которым не пришлась по вкусу миссия по защите человечества, зовутся Ищейками? И война идет из-за их несогласия с остальными?
Я посмотрела в зеркало заднего вида. Мною все еще владела навязчивая мысль о том, что за нами, возможно, кто-то наблюдает.
— Хранители защищают священные места Древних. Из этих мест исходит энергия, которая подпитывает Хранителей, позволяя им сохранять власть, которую они используют для защиты человечества. Ищейки хотят захватить эти места, отнять у Хранителей источники энергии, чтобы использовать ее для своих целей. Если им удастся одержать победу, люди станут игрушкой в жестоких руках Ищеек. Они станут их рабами, а Ищейки — властителями мира, и естественный порядок вещей будет нарушен. Весь позитивный смысл творения, та надежда, что не угасает в душе каждого человека, — все это будет уничтожено, и мир разрушится. Священные места нужно защищать.
— И Воины, подобные тебе, обороняют их от посягательств Ищеек, — заключил Шей, захлопывая бардачок. Черты его лица исказились от усталости и скуки.
Во тьме салона я дотронулась до его лица.
— Шей, с тобой все в порядке? Ты хочешь, чтобы я перестала об этом рассказывать?
Он покачал головой. Щетина, успевшая отрасти за день на его щеках, приятно щекотала мою ладонь.
— Нет, мне хочется все это знать, но, если честно, звучит это неправдоподобно. Иногда мне кажется, что лучше бы ты была сумасшедшей или выдумщицей. А потом я вспоминаю о том, что вижу перед собой девушку, способную в любой момент превратиться в волчицу.
Я молча улыбнулась ему.
— Итак, Ищейки пытаются захватить священные места, — сказал он, отнимая мою руку от лица и сплетая пальцы своей руки с моими.
Мне было легче говорить, когда я чувствовала его прикосновение; на душе становилось спокойнее.
— Исторически так оно и было. Но успех им не сопутствовал. Примерно три столетия назад в войне наступил серьезный перелом. Мы называем это событие Великой Пашней. Это был последний случай, когда армия Воинов была призвана на защиту Хранителей. Мы одержали безоговорочную победу. Тогда множество Ищеек попало в плен. Они были практически уничтожены.
— А почему же вы до сих пор существуете?
— Нас теперь меньше. Хранителям не нужна целая армия Воинов. Но остатки Ищеек представляют собой угрозу, хотя их мало и они ослаблены. Они ведут партизанскую войну. Устраивают засады, наносят точечные удары.
— Тебе часто приходится с ними сталкиваться?
— Они не предпринимали атак на гору в течение последних двадцати лет. — Я закусила губу и заставила себя продолжать: — Пока не появились снова два дня назад.
— Два дня назад?
Я крепче сжала его пальцы, он глубоко вздохнул.
— Ты имеешь в виду прошлую пятницу?
Я кивнула.
— Те двое, что напали на нас возле клуба. Это были Ищейки.
Он выпустил мою руку и прислонился к стеклу.
— Что им было нужно?
Я замешкалась. Мне показалось, что рассказать Шею о том, что Ищейки охотились за ним, было бы неправильно. По крайней мере, пока я не установила, почему они за ним охотились.
— Я не уверена.
Он постучал пальцами по стеклу.
— Дядя сказал мне, что их посадили под арест. Я думал, он имел в виду полицию.
— Нет, — сказала я, с силой сжав в руках рулевое колесо. — Одного из них убила я. Второй попал на допрос к Хранителям.
— Ты убила одного из этих людей? — спросил он, съежившись на краю сиденья у самой двери. Я внимательно посмотрела на него, наблюдая за тем, как он старается нащупать дверную ручку.
— Я — Воин, Шей. Я этим занимаюсь.
Он замер и уставился на книгу, лежавшую у него на коленях. Страх и осуждение, мелькнувшие в его глазах, обидели меня. Я сложила руки на груди и молча наблюдала за ним. С каждой секундой мое настроение становилось все мрачнее.
— Послушай. Я не знаю, зачем ты здесь, но мне совершенно ясно, что Хранители хотят, чтобы ты был в безопасности. Возможно, Ищейки за тобой охотятся, но ты находишься под защитой Воинов и Хранителей. Ты в безопасности, но расхаживать с этой книгой — верх безрассудства.
Он прижал к груди объемистый том.
— Эта книга — единственный источник, из которого я могу что-то узнать о Боско, который, как ты только что мне сообщила, вовсе мне не дядя. И, возможно, в ней находится все, что я могу узнать о тебе и твоем мире. А я хочу об этом знать. Теперь я — его часть.
— Нет, — возразила я. — Ты не можешь быть его частью. Ты просто человек. И я не хочу, чтобы ты пострадал.
Он ничего не ответил, и я пристально посмотрела на него. Он тоже наблюдал за мной, но страх, еще недавно отражавшийся в его глазах, исчез.
— И дело тут не только во мне, — продолжил он. — Похоже, ты тоже недостаточно знаешь о властителях твоего мира. О ведьмах и колдунах, или как их там. О тех, кто устанавливает его законы.
Теперь мне захотелось отвернуться и посмотреть в окно.
— Вот почему я хотел показать тебе эту книгу, — сказал Шей. — Интересно, зачем они использовали слова Гоббса в качестве ее названия.
Я посмотрела на него, из горла вырвался сухой смешок.
— Это не они использовали слова Гоббса, а он незаконно позаимствовал это изречение у колдунов.
— Что? — воскликнул Шей. По интонации было ясно, что он мне не поверил. Я пожала плечами: — Если судить по тому, что мне рассказывали, история такова: в давние времена Хранители водили компанию с философами, вероятно, с целью развлечения. Таким же образом философы попадали в придворные к самым просвещенным монархам мира людей. Гоббс, как я слышала, был одним из фаворитов.