— Вот почему ты взял книгу.
Я слышала звук шагов Шея, его ботинки шаркали по земле.
— Да. Я подумал, что нашел неизданный вариант трактата. — Голос у Шея был невеселый. — Я очень сильно обрадовался, по правде говоря. Но, должен признать, я не успел ее прочитать. Меня увлекли карты. Кроме того, мое знание латыни оставляет желать лучшего. Чтобы перевести ее, потребуется немало времени. — Я слышала, как он барабанит пальцами по кожаному переплету. — Значит, это не Гоббс, так получается?
— Нет. — Сгущающаяся тьма скрыла мою улыбку. — Это точно не Гоббс. Убери ее.
— А откуда ты знаешь о существовании этой книги? — спросил Шей с оттенком нетерпения в голосе.
— Я знаю только, что мне нельзя ее читать. Под страхом смерти. Убери ее немедленно, — успела потребовать я, прежде чем у меня перехватило горло.
— Как может чтение книги соотноситься со смертным приговором? — снова спросил он, запихивая книгу в рюкзак.
Я взяла его за руку.
— Пойдем. Мы не можем разговаривать об этом здесь.
— А куда мы идем?
Пока мы выбирались из сада, Шей споткнулся, не заметив лежащий камень, и слегка налетел на меня.
— Мы идем к машине.
— Ты хочешь пойти к своей машине? — спросил он, крепче сжимая мои пальцы.
— Ну, не за тем, о чем ты думаешь, — заметила я, но не стала высвобождать руку. — Нам нужно место, где нас никто не услышит.
Когда мы добрались до джипа, я открыла дверь Шею, обошла машину кругом и забралась на водительское сиденье. Усевшись, я положила голову на руль.
— В чем же тут все-таки дело, Калла? — спросил Шей, и я услышала, как он расстегивает рюкзак. — Что это за книга?
— В ней содержится знание, слишком сильное для всех, кроме Хранителей. Это самый священный из их текстов.
— Значит, мы снова вернулись к Хранителям. Теперь ты расскажешь мне, кто они такие?
— Я расскажу тебе о войне.
Я подняла голову и вгляделась в темноту, которая постепенно окутывала школьную автостоянку.
— Похоже, ты угодил в самый эпицентр. Но я не знаю почему.
— Из-за этого все тут такое странное? — спросил он, наклоняясь ко мне. — Из-за того, что здесь идет война сверхъестественных сил, о которой я ничего не знаю?
— Да, — ответила я. — И ты попал на нее по причине того, с кем ты.
— Ты имеешь в виду себя? — В его голосе была некоторая доля насмешки, которую я уловила.
— Не только. Твоего дядю тоже.
— Боско? — выпалил он удивленно. — А какое отношение бизнес-консультант и миллионер имеет к этому миру?
— Относительно него я не вполне в курсе дела, — сказала я, проводя рукой по краю сиденья. — Нас представили друг другу в пятницу вечером в «Эдеме». Мне ясно дали понять, что он — важная фигура в нашем мире. Он — Хранитель. Причем влиятельный. Достаточно влиятельный, чтобы приказывать тем, кто отдает приказы мне.
— Да что ты такое говоришь?
Я обернулась, чтобы посмотреть на него, в его вопросе послышалась глубочайшая тревога. Даже в наступившей темноте было заметно, как побледнело лицо мальчика.
Я вздохнула.
— Прости, Шей. Твой дядя. Он не человек. И он не брат твоей матери. Я не знаю, зачем он возит тебя с собой. Никто из Воинов никогда не слышал, чтобы человек жил с Хранителями, пока не появился ты.
— Ты ошибаешься, — заявил он. — Я знаю Боско почти всю свою жизнь. Может быть, я и не слишком часто видел его, пока рос, но он определенно человек.
— Я не ошибаюсь. Хранители похожи на людей, но они не люди.
На шее юноши вздулись вены.
— Если они не люди, то кто же?
— Они — Древние, в которых земное объединилось с божественным. Они полны магии. Можно сказать, они что-то вроде ведьм.
— А ведьмы разве не люди? — уставился на меня Шей. — Я имею в виду, разве ведьмы и черные маги не одно и то же?
— Люди живут на земле относительно недавно. Среди них есть те, кто следует языческим обрядам. Они называются ведьмами или колдунами, но здесь совсем другое дело, — ответила я, не спуская с него глаз. — Древние обладают властью очень и очень давно. Люди смертны, они хрупкие создания. С Древними все иначе. Они жили на земле до того, как люди придумали время и рассказы о ведьмах и колдунах. Они перемещаются между двумя мирами — нашим и миром духов. Хранители защищают наш мир, у них есть сила и власть, позволяющая его защищать. Они правят миром, не дают ему распасться на куски. Они просто позволяют людям полагать, что все у них под контролем. Интересы Древних лежат в другой плоскости, если сравнить их с тем, что обычно ценится людьми.
Шей хлопнул руками по крышке бардачка.
— Хорошо. Ради спора я готов с этим согласиться. Ты называешь их Древними или колдунами. Но ты сказала, что мой дядя — Хранитель. В чем разница?
— Хранители — не просто колдуны. Война разразилась и до сих пор продолжается потому, что давным-давно Древние распались на два лагеря. Хранителей и Ищеек.
— Эти Ищейки — твои враги?
Шей открыл бардачок и принялся рыться в моих дисках, словно пытался найти там что-нибудь относительно нормальное, чтобы придать оттенок естественности нашему разговору о сверхъестественном.
— Да.
— Почему?
— Когда в мире появились люди, Древних попросили защищать их.
Шей уронил диск с саундтреком к «Морскому волку», который достал было из ящика.
— Кто попросил? Бог? Он существует?
— Честно говоря, я точно не знаю. Теология не входит в основной курс подготовки Воинов. Может быть, Бог. Может, боги или богини. Я знаю только, что так сила, в результате действий которой на земле появились люди, поставила Древних на их защиту. В их обязанности входит вести их по жизни, помогать им выживать на планете. Это как бы часть творения.
— Значит, Древние — это ангелы? — скептически спросил Шей.
— Нет, не совсем. Здесь дело не в небесах или ангельских голосах. Древние перемещаются из материального мира в духовный, но их появление на свете остается загадкой… По крайней мере, для большинства. Какие бы религиозные традиции люди ни изобретали на протяжении истории, ни одна из них не определила точного места Древних в мире.
— Я не могу поверить в это, Калла, — заявил он, выбирая диск. — Звучит как невнятная религиозная фантазия. С дымом и зеркалами.
Я подняла руку и нащупала пряжку ремня безопасности.
— Я просто рассказываю тебе то, что всегда говорили мне. Разве то, что связано с религией, не носит всегда оттенок туманности?
— Ну, допустим, — сказал он ворчливо. — Так в чем же проблема? Почему все стало так плохо?
— Кое-кому из Древних миссия не понравилась, — объяснила я. — У них были другие мысли по поводу того, как использовать данную им власть. Возиться с людьми им показалось не таким уж интересным делом.