— Что?
— Ну… запугиваешь окружающих, — блонди подошла к мойке, помыла чашку и поставила в сушилку. Плюсик тебе в карму, девочка.
— Ты проникла в суть вещей, — похвалил я.
— А над гербом не думал? — вдруг выдала Окси. — Ты же не собираешься всю свою жизнь выкашивать одаренных. Однажды найдется кто-то посильнее.
— Это система, Илья, — поддержала сестру Вейл. — Пойми, ты не сможешь противостоять всему миру.
— И что вы предлагаете? — заинтересовался я.
— Ну… — задумчиво протянула Вейл. — Примкнуть к числу аристократов сложно. Заметь, я не говорю «невозможно». Самый очевидный путь — присоединиться к могущественному клану. За выдающиеся заслуги тебе пожалуют герб и позволят основать собственный род. Ты будешь связан вассальной зависимостью, но это лучше, чем умереть простолюдином.
— Он может жениться, — выдала Окси. — На аристократке.
Вейл погрозила сестре пальцем:
— Ты плохо знаешь российские законы, подруга.
— Да ну?
Я с интересом наблюдал за их перепалкой, запивая бутерброд соком.
— Конечно, — Вейл забрала у Окси пустую чашку и пошла мыть. Второй плюсик в карму. — Брак с аристо не переводит мещанина в более высокое сословие. Автоматического признания не жди.
— Разве? — уперлась Окси.
— Не веришь — пробей по глобалу, — отрезала Вейл, вытирая чашку клетчатым полотенцем. — Ему надо завести детей. Вот они-то и унаследуют герб. Единственное, что может открыться через брак — это доступ к ресурсам рода или клана. Сугубо меркантильный интерес.
— Я могу поступить на государственную службу, — решил я блеснуть эрудицией.
— Можешь, — кивнула Вейл, закрывая дверцу сушилки. — Этот путь кажется очевидным, но он далеко не самый простой.
— Почему?
— За протирание штанов в каком-нибудь Департаменте титулы не раздают, — с усмешкой сообщила Вейл. — Придется повоевать в горячей точке. Или сделать карьеру в одной из наших спецслужб. А кроме того… этот выбор означает для Ильи отказ от ордена демонологов.
— Крайне невыгодно, — заметил я. — Идет вразрез с моими целями.
— Что и требовалось доказать, — улыбнулась Вейл.
— Решение должно быть, — в голосе Окси прорезалось упрямство.
— Ну, если выйти из плоскости… — Вейл сладко потянулась, обнажив живот под спортивной кофтой. Я аж засмотрелся. — Так вот, если выйти из плоскости, то есть и другие государства. Не Московией единой.
— Эмиграция? — заинтересовался я.
— Не обязательно, — возразила Вейл. — Переезд в квартал зарубежного клана равносилен эмиграции. В официальных агломератах чужаков действуют законы их стран. При этом Илья физически остается в Неоме.
— Другие кланы, — я обдумываю услышанное. — Кого ты имеешь в виду, если не секрет?
— Чжао, — Вейл пожимает плечами. — Они лучшие, хоть и укуренные малость. Повернуты на диктатуре. Там можно подняться, не взирая на происхождение.
— Индрадатта, — Окси подмигнула нам обоим. — У них веселые законы.
— Ага, многоженство, — фыркнула Вейл. — Звучит прикольно, но ты же помнишь про кастовость? От них одаренные бегут, как от чумы.
— Ладно, — я собрал в коробку остатки пищевой фольги и поднялся из-за стола. — Оставлю решение этой задачи на потом. Сейчас мне надо забрать Полину из ордена.
— Намек понят, — сказала Окси.
Блондинки тут же последовали моему примеру.
— Тебе нравятся индийские танцы? — Окси лихо крутанула бедрами. — Хоть немножко?
— Эй, — одернула сестричку Вейл. — Он всё равно не дорубит.
— Я еще здесь.
— Чудесно-чудесно, — Вейл прошествовала к двери, ухитрившись невзначай провести пальцем по моей груди. — Но ты не забывай одну вещь.
— Какую? — насторожился я.
— От нас так легко не отделаться.
Спровадив шумную компашку за порог, я развернул древо навыков и выбрал прямоугольник в круге — символ тоннелей, пробиваемых демонологами.
Вкачиваю в технику вагон праны.
Моя чакра, что б вы понимали, обладает лучшей пропускной способностью, чем накануне. Так что энергии я могу тратить больше. Стало быть, можно повысить официальный ранг до пранаямы, но сейчас нет времени этим заниматься.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что там говорил Сатин?
Почувствуй вселенную.
Загляни в пункт Б.
Я вообразил кабинет Глеба, в котором мы проводили много времени, обсуждая мои достижения и провалы. Перед внутренним взором соткался дверной проем — массивный, с наборным дубовым полотном. Я представил коридор, связывающий мою комнату с кабинетом куратора. Протянул трубу через аморфное ничто и выставил фиксаторы. Прана укрепила стенки коридора, намертво связала удаленные точки, превратив их в транспортную линию.
Справившись с порталом, я почувствовал опустошение.
Фокусы становятся всё более затратными.
— Глеб?
Куратор поднял трубку после серии заунывных гудков.
— Слушаю, Илья.
— Мы можем встретиться в конклаве?
— Конечно, — Сатин был как всегда собран. — Сейчас пробью портал к тебе, а затем двинем в штаб-квартиру.
— Жди меня в кабинете, Глеб. Я освоил телепортацию.
Гробовое молчание.
— Добро, — голос куратора почти не изменился. — Жду через пять минут.
Короткие гудки.
В назначенный час я переступил порог комнаты, служившей Глебу кабинетом. Оккультист присел на краешек рабочего стола, руки скрещены на груди.
— Выкладывай.
Я молча снимаю рюкзак, достаю из него Аша и кладу пушку на столешницу. Зрачки куратора расширяются — он чует неладное.
— Ты притащил в конклав… демона?
— Элементаля.
— Сам вижу.
— Это одержимое оружие, завязанное на меня. Элементаль сидит в ловушке, собранной призывателем.
И я вкратце поведал учителю свою историю. Ничего не скрывая. Политические игры — это круто. И, вероятно, такие вещи сулят мне выгоду в будущем. Но я не собираюсь вербовать сторонников обманным путем.
— Новости печальные, — куратор отлип от стола и прошелся по кабинету. — И ты, безусловно, действовал по обстоятельствам. Как мог. Проблема в том, что правящий род Шуйских лишился двух сильных бойцов. Не просто бойцов — родичей. И они будут мстить. Есть и вторая проблема.
Сатин присел на старенький стул возле окна.
Я ждал продолжения.
— В общем, ты же не веришь, Илья, что Трифонович отпустит тебя с миром? Мол, давай, участвуй в этой зарубе на стороне Адамсов, да? Глава конклава — хранитель традиций. Неомский орден славится железобетонной дисциплиной и отсутствием перебежчиков. Мы вне политики.
Открываю рот, чтобы возразить, но куратор останавливает реплику взмахом руки.
— Не перебивай. Знаешь, что скажет Трифонович? Правительства могут меняться, государства — рушиться. Бездна останется прежней. Люди будут прежними. Адамсов сменят Рокуэллы? Что ж, мы будем сотрудничать с Рокуэллами. Это не имеет значения. Орден решает только свои вопросы.
— Примерно так я и думал.
— Тогда на что рассчитываешь?
— Как всегда — на здравый смысл. Магическая война затронет и жизни тех, кто состоит в ордене. Наши дома, наших близких. Всем в конклаве не отсидеться. Весь этот пафос… всё это очень мило, но призыватели хозяйничают в аномалиях, и Тобенгаузу это известно. Либо трусы наденьте, либо крестик снимите.
— Илья, — голос куратора стал угрожающим.
— Да понимаю я. Запретная тема. Неофит не должен знать о таких вещах на начальных стадиях обучения. Вот только я знаю. И теперь мне надо защищать себя и сестру.
— Отделяй мух от котлет, — хмыкнул Сатин. — Тебе нужно прикрытие? Или светлое будущее Московии под рукой Адамсов? Прикрытие мы тебе обеспечим. Шуйские сломают о Трифоновича зубы. Что касается будущего… если предположить, чисто гипотетически, что Тобенгауз может поддержать одну из сторон… В любом случае, шеф примет это решение не сейчас. Вот начнется сеча — тогда и будем думать. А пока… извини, но у нас нет ничего, кроме слов мертвой девочки.
— И предложения Шуйских.
— Которое тоже не подтвердить. Без обид, но ты оставляешь за собой штабеля трупов, не беспокоясь о доказательствах своей правоты.