— Думали… сами справимся… — трясясь от ужаса, пробормотал старший патрульной группы. — Кто ж их знал, этих «Старших Братьев»…
— «Сами справимся»! — раздраженно передразнил Великий магистр, вновь падая в кресло. — Справились. Спасибо. Теперь мало того что мы упустили этого мальчишку, мало того что тот старик скрылся невесть куда, так еще и это дело попадет под контроль «Старших Братьев»! Вы что, не могли догадаться, что господин Тэйн имеет возможность вызвать своих и обязательно это сделает, если попытаться ему угрожать?
— Мы рассчитывали… — попытался оправдываться старший патрульной группы.
— Если бы вы рассчитывали! — оборвал его Великий магистр.
— Мы думали… — вновь попробовал маг.
— Вы — думали?! — вскипел Великий магистр. — Если бы вы и впрямь думали, этого бы не случилось! Почему вы не спешились в самом начале, сразу же, как стало ясно, что воздушная погоня не приносит ожидаемых результатов? Почему?! Лень было оторвать задницы от седел?! Трудно было сообразить, что он от вас эдак уйдет?! Чем вы отличаетесь от истинных? Такие же… ремесленники…
Маги пристыженно молчали. Все знали, что Великий магистр почитает это слово за самое худшее ругательство.
Ведь только их магия — магия, основанная на точных алхимических расчетах, — является всамделишной, подлинной наукой, позволяющей из обычного бессмысленного человека, который чуть лучше бессловесной скотины, создать поразительное чудо — мага, способного творить. А эти истинные… их естество достается им даром, в момент рождения, они не в состоянии ни оценить его в должной мере, ни развить, ни хотя бы понять, почему у одних получается одно, а у других — другое. Им всего лишь и остается — выяснить свои сильные стороны и потом до самой смерти тупо повторять одно и то же, не имея возможности как-то его изменить. Самые настоящие ремесленники. Тупые, самодовольные, кичащиеся своей непомерной силой и долгим сроком жизни, не замечающие своей убогой ограниченности.
— Ладно, — вздохнул наконец Великий магистр. — Идите. Я подумаю, как вас наказать.
Маги потащились к выходу.
Вышли.
Закрыли за собой дверь.
Великий магистр с раздражением посмотрел им вслед.
«Тупоголовые ублюдки!
А ведь именно их, с их развевающимися плащами, крылатыми конями и жезлами, изрыгающими заклятья, простолюдины считают символом Ордена!
Простолюдины не знают, что такое символ, — тотчас поправил он сам себя. — И считать они не умеют толком. Они просто верят, что вот это носящееся в поднебесье магическое отребье, эти ни на что серьезное не способные магические отбросы и есть Орден.
И ведь не объяснить никому, что Орден — это не маги-воины и, уж конечно, не стражи порядка, это прежде всего алхимики, ученые, создающие новые эликсиры и противоядия, то, из чего и произрастает потом вся без исключения магия, то, при помощи чего раньше или позже будет достигнуто физическое бессмертие.
Впрочем, простолюдины считают, что маги его уже достигли, — а те по мере сил поддерживают эту иллюзию. Ни один маг Ордена в открытую не подтвердит этого, но и опровергать не станет, а постарается ответить возможно более уклончиво. Это и есть наилучший способ. Приток новых учеников гарантирован. Впрочем, ученики, увы, бывают разные. От некоторых одни неприятности…»
— Введите задержанных, — приказал Великий магистр.
Четверо его подручных вышли из зала и вернулись, подталкивая перед собой двух учеников, один из которых обнаружил разыскиваемого и вызвал патрульную группу, другой же помог задержанному скрыться.
Учеников привели и поставили перед ним на колени.
— Ну? — пробурчал Великий магистр. — Что вы можете сказать в свое оправдание, молодые люди?
Он нарочито не стал выделять виновного. Пусть говорят, оправдываются, спорят меж собой, валят вину друг на друга.
Виновными были оба. Просто виновны они были в разном. Старший был виновен в преступном недосмотре, едва не повлекшем за собой гибель людей, а также в попытке утаить это от наставника. Младший же… как он только додумался до такого? И ведь ни один из его наставников ни о чем подозрительном не сообщал. Как гром среди ясного неба! Четко продуманная система воспитания дала сбой. В Ордене появился предатель, в открытую вставший на сторону врага. Великого магистра это даже несколько пугало. Обычно такие отсекались на куда более ранних стадиях обучения. И как это вышло, что он смог пройти так далеко, ни разу не споткнувшись? Как это вышло, что ни один воспитатель не обратил внимания? Ведь так, чего доброго, может оказаться, что он такой не один?!
«А как же мастер Холлерг? — вдруг подумалось Великому магистру. — Он ведь хочет меня отравить! Разве он не такой же?»
Великий магистр всего мгновение думал над этим, а потом сам себе ответил:
«Холлерг всего лишь хочет править Орденом и страной, если получится, вместо меня. Он не предатель, он всего лишь считает, что мог бы действовать эффективнее. Ну а у меня есть встречные аргументы».
Он вдруг сообразил, что мальчишки говорят уже довольно долго, а он за своими мыслями просто прослушал начало. Точней, говорит лишь один мальчишка — старший. Младший упорно молчит, глядя в пол.
— Так, — повелительно бросил Великий магистр. — А теперь повторите все, что сказали, еще раз.
Старший ученик жалобно посмотрел на Великого магистра, поклонился до полу и зачастил:
— Вина моя безмерна… я так виноват, что даже передать не могу… я не уследил за этим гадом… он чуть было всех не погубил… живот у него, у гада, видите ли, схватило! Да как он посмел заболеть в такой момент! Это в какие же деньги Ордену влетит его живот!
Великий магистр поморщился. Орден уже выплатил компенсацию морального ущерба пострадавшему богачу. А также бесплатно отреставрировал его дом. Влетело это и впрямь в кругленькую сумму, да и усилий потребовало немалых. А что поделаешь? Хочешь погасить скандал и избежать огласки — плати. С раздражением отметив, что вновь отвлекся, Великий магистр принялся слушать дальше.
— …это все он, господин Великий магистр, — нудил старший ученик. — Не уследил я за ним. Мало бил, наверное… и тут отвлекся… не рассмотрел, что происходит… а он… он как-то призвал на помощь того… ну, этого… которого все ищут. А потом, когда я его схватил и обезвредил… напал на меня и помог тому гаду бежать… я виноват… не смог им помешать… сил не хватило встать… а должен был… а еще — не догадался я, что мой младший — предатель… должен был, а не догадался… ничего я не понял, дурак я…
— Достаточно, — холодно бросил Великий магистр. — Не всякое раскаяние смягчает вину.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});