27.06.1941 г.
«Гул…
Гул в голове…
Хотя… нет, это же канонада! Да, где-то там стреляют пушки. Далеко…
И все как-то странно покачивается. Почему?
И я лежу… почему это, кстати говоря?»
Ракутин рывком приподнял голову.
– Очнулись, товарищ капитан?
Несшие импровизированные носилки бойцы, остановились и поставили их не землю. Прекратилось покачивание.
Алексей, помогая себе руками, приподнялся. Стоявший рядом красноармеец протянул ему его фуражку.
– Спасибо… Где мы? Что происходит?
– Контузило вас, товарищ капитан. Сейчас старший лейтенант подойдёт, он вам всё и расскажет.
Придерживая висящий за спиной автомат, быстрым шагом подошёл Федюнин. Голова его была обмотана бинтом, видать, где-то зацепило.
– Как вы, товарищ капитан?
– Ну… трудно сказать… идти, наверное могу. Где мы? И что с переправой?
– Сгорел мост. Когда мы уходили – там уже так полыхало! Середина уже выгорела вся, балки в реку обрушились. Нечего там было оборонять. Там, разве что, вброд переходить – так это и в других местах сделать можно. Да и немцы отошли. Через реку постреляли – мы им в ответ врезали. Они и отошли. Вот и всё.
– Так… Куда мы идём?
– К городу, куда ж ещё? Надо к своим выходить. Часа три уже идем.
– Понятно. Что у нас с личным составом? – капитана ещё покачивало. Но силы понемногу возвращались, в голове перестало шуметь. И даже канонада как-то отдалилась.
– В строю тридцать шесть бойцов. Одиннадцать человек ранено, несем с собой. Старшина откуда-то пригнал две телеги – они, в основном, там и лежат.
– Хромлюк? Живой?
– И даже не раненый. Четыре пулемета. Два «максима» и два ручных. Миномет, но мин всего пять штук осталось.
– Ага! Межуев жив?
– Поцарапало малость, да из его расчета двоих убило. А так – идет вместе со всеми, у него рана легкая.
– Молодец он! Сколько у дороги фрицев положил – просто жуть! Потери наши?
Федюнин вздохнул.
– Трудно сказать… На той стороне они остались. Артиллеристы погибли все, из пулеметчиков, которых танк раздавил – только один уцелел. Кто-то в поле рванул, я таких видел. Как мост упал, мы на тот берег и не совались. Приблизительно – человек пятнадцать, только убитыми, потеряли. Вот раненых – вынесли, надеюсь, что всех. Их спасти старались, не успели погибших похоронить.
– Ладно… понимаю вас. Миронов?
– Кто это?
– Сапер. Тот, что танк подорвал.
– Погиб он. Собственным взрывом и убило.
– Жаль, геройский парень он оказался… – Алексей тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. – Ладно. Что сделано – то сделано. Мост мы просрали, будем теперь выволочки от командования ждать.
– Так кто бы тут что сделал, товарищ капитан? Танки… да фашистов – чуть не батальон!
– Нет. Не было их там столько. Рота… ну, может быть, две.
– Хрен редьки не слаще!
– Эх, Федюнин, кабы всё так просто было! – Ракутин надел фуражку и поправил гимнастерку. – Приказ – мне отдали, с меня и спрос будет. Автомат мой где?
– Скажу старшине – принесёт.
Подошедший через несколько минут старшина, принес капитану ППД.
– Рассказывайте, Хромлюк. Что там у вас, да и телеги откуда взяли?
– Так из деревни всё это, товарищ капитан! Вы же сами распорядились туда бойцов послать – за куркулем этим.
– А! Помню… и как?
– Он, товарищ капитан, как бойцов увидал, так враз смекнул – не с пирогами к нему пожаловали. Сиганул в дом, да из окна и стрельнул. Не попал, мы тоже не лыком шиты, небось. Разбежались по сторонам-то, да сунули ему гранату в окно! Куркуля-то взрывом и уконтрапупило! Хата евонная – сгорела, видать, тот самый бензин, что он у нас выцыганил, и полыхнул. А я, как бойцов отправлял, наказал – забрать со двора телегу, она ему более без надобности будет. Так их там две штуки оказалось. Обе и пригнали. Лошади тоже отыскались – в сарае нашлись.
– А ещё там что нашлось?
– Так… по мелочи. Цинк патронов к автомату, гранат десяток… еды, но той – совсем чуток.
– Ох, старшина, подведешь ты меня под монастырь! Ну да ладно, телеги эти – очень даже к месту оказались. Так что – молодец!
А через несколько часов их остановили передовые посты советских войск. Как выяснилось, приказы, аналогичные тому, что получил Ракутин, имелись не только у него. Поэтому, первым же желанием старшего лейтенанта, который командовал этим самым постом, было присоединение подошедшего отряда к себе. Тем паче, что его подразделение насчитывало всего два десятка красноармейцев, при одном ручном пулемете. И единственным аргументом старшего лейтенанта оставался приказ, подписанный командиром дивизии. На него-то он, в основном, и уповал.
– Серьезный документ, – кивнул Алексей, прочитав эту бумагу.
– Комдив подписал!
– Угу… а вот скажите мне, товарищ старший лейтенант, комдив ваш, он что – непосредственно Москве подчиняется?
– Как это?
– Ну, в смысле, здесь над ним кто-то есть?
– Конечно, есть!
– Например? Вы не удивляйтесь, я же пограничник, всех тонкостей могу и не знать…
Слушавшие эту беседу Хромлюк и Федюнин, почти одновременно хмыкнули.
– Командир корпуса… штаб армии, наконец!
– Ага! То есть, приказ штаба армии, в данном случае, будет более весом?
– Разумеется!
– В таком случае, милости прошу ознакомиться… – протянул свою бумагу капитан. – Тут и печать есть, всё, как полагается.
Командир поста повертел документ – только что, не понюхал. И с видимым сожалением, вернул его Алексею.
– Но тут написано – занять оборону у переправы… так это не здесь!
– Мы именно оттуда и идем, – кивнул Ракутин. – По выполнении приказа, следуем за получением новых указаний. И раз уж на то пошло, товарищ старший лейтенант, не дадите ли нам провожатого до штаба? Не хотелось бы размахивать таким документом на каждом шагу.
– Дам, – уныло кивнул командир поста. – А…
– Что?
– Патронами… не поделитесь? У нас мало – по три обоймы на ствол.
После того, как «музыканты» пригнали грузовики со снарядами и патронами, недостатка в боеприпасах у капитана не было. Даже некоторый избыток имелся, на телегах его везли.
– Товарищ старшина! – обернулся у Хромлюку Алексей. – Выдайте бойцам ящик патронов!
Критически осмотрев лежащие на телегах ящики, Хромлюк выбрал самый, на его взгляд, неказистый и, со вздохом, указал на него подошедшим бойцам.
– Этот берите…
Уже отойдя от поста, Ракутин обернулся к старшине.
– Вот смотрю я на вас, товарищ Хромлюк, и удивляюсь! Свои же товарищи, бойцы Красной армии – а вы им патронов жалеете! Помню, был у нас на заставе старшина Потапов, так тот даже положенные сапоги выдавал так, будто их прямо у него с ноги стаскивали! Мол, вам только дай – так все зараз и истопчете! Мол, беречь обувку надо!