памяти часто всплывает его нереальная мимика, блеск в глубине синих глаз, великолепная натренированная фигура. И губы. Что они творили со мной той ночью, как они ласкали меня наяву. И во сне…
Это не первый раз, когда снится секс с Таем. Не впервые слышу приказные нотки в низком голосе, не впервые подчиняюсь им. Сара сказала, что нужно найти нормального мужика, но я даже не представляю рядом с собой кого-то чужого. Должно пройти время. Опять фраза-мантра, опять.
– Привет, – самобичевание прерывает Моника. Присаживается возле меня за парту, как раз туда, где недавно сидел мой одногруппник. Куда он делся? Куда все делись? Аудитория опустела в один миг, вокруг стоит полнейшая тишина. Страшная, напряженная тишина, потому что сейчас сижу с ненавистным человеком.
– Слушай, мы расстались, – в голосе звучит непринужденность, будто ничего значительного не случилось, только мне от этого не легче.
– Слушай, мне плевать, – отвечаю в той же манере.
– Я не знала, что вы еще вместе. Джек сказал, что вы больше не встречаетесь.
– Теперь мы точно не встречаемся. Спасибо, что внесла в наши отношения коррективы.
Встаю со своего места и хочу покинуть аудиторию, но сильная рука, сжавшая предплечье, лишает возможности освободиться из пут прошлого.
– Мне нужна твоя помощь, – чуть ли не кричит девушка, встав напротив меня. Поникшая, темные завитки волос растрепаны, в зелено-карих глазах отсутствует привычный блеск, который я заметила еще в начале семестра. Они немного покраснели. Плакала, что ли? – Джеку очень плохо. В последнее время он сам не свой: в облаках летает, огрызается все время, тебя зовет. Что мне делать?
Что тебе делать? Ты, блядь, серьезно? Ко мне не подходить, по больному месту не бить, не сотрясать воздух проблемами, которые должны касаться только тебя! Да вообще делать что угодно, только меня при этом не беспокоить! И не бесить! И не злить! И еще много «не»!
Однако последняя фраза все же посеяла зерно сомнения.
«Тебя зовет».
– Почему меня зовет? – интересуюсь у Моники.
– Не знаю. Джек больше ни с кем не общается, из братства ушел. Связался со странной компанией и гуляет всю ночь, – отчитывается девушка. – Пойми, я переживаю за него не как девушка, а как друг. Между нами давно ничего нет! Пожалуйста, поговори с ним! Он никого не слушает, на тебя вся надежда, Софи! Прошу!
Что за бред? Что за спектакль одного актера? Знаешь, Моника, Станиславский сказал бы: «Не верю!». Вот и я ни капли не поверила в твои заплаканные глаза, которые вновь наполнились слезами, в подавленное выражение лица, в легкую худобу.
Ты и представить не можешь, как я страдала, когда оказалась втоптанной в грязь твоим «другом». И я ни к кому не обращалась, не просила кого-то, чтобы Джек поговорил со мной. Я сама расставила точки над «i», приняла разрыв наших отношений. Кому я вру? Они попросту затмились другим мужчиной.
– Отпусти, – голос звучит резко, угрожающе, но это даже к лучшему.
Моника тут же отпускает мою руку, как ошпаренная, и дает спокойно уйти. Я ничего не ответила, ничего не пообещала, однако слова девушки почему-то заставили заволноваться. Джек связался со странной компанией? С какой? Зачем вообще поссорился со всеми друзьями? Надо спросить у Гарри, вдруг что-то знает.
Стоп! Софья, этот мудак изнасиловал тебя, изменил и бросил! Ты столько пеклась о нем, в больницу бегала, а он кинул, как тряпку половую, и ноги заодно вытер! Не стоит этот козел твоих переживаний! Хватит с тебя!
Именно с такими мыслями я иду к метро из университета. И именно они не позволяют мне сразу услышать входящий звонок с неизвестного номера.
– Алло.
– Остановись и посмотри направо.
Родной язык с легким британским акцентом, низкий хриплый голос и звучание повелительных ноток узнаю из тысячи. Различу, даже будучи глухой.
На автомате, не раздумывая, гляжу направо и вижу в конце улицы знакомый джип, припаркованный на безлюдной автостоянке, хозяин которого заманивает меня своим гипнотизирующим взглядом морских глаз.
И в них штиля не наблюдается…
Глава 24. Исчезнуть навсегда
Мираж. Самый настоящий мираж. Это не он стоит вдалеке, это не его машина выделяется на парковке среди обычных легковушек. Мне просто привиделся статный образ мужчины, о котором грезила уже несколько недель. Мираж.
Обманываю себя. Не даю самой себе возможности признать, что Тайлер все-таки позвонил. Он здесь, совсем близко. Еще пара шагов, и смогу коснуться его лица, провести по линии подбородка, взглянуть в таинственную глубину морских глаз. Сделаю все, о чем так мечтала.
Вот он – свет в конце туннеля, мой ориентир.
Тай прожигает безумным взглядом в ожидании, когда я окажусь перед ним. Совсем близко. Он не просил подойти к нему, не требовал встречи, просто сказал о своем местонахождении. Руки сложены на груди, осанка прямая, поза немного расслабленная. Ждет меня.
Не спешу. Собираюсь с мыслями, оттягиваю роковой момент, когда утону в его объятьях и не скоро вернусь в этот грешный мир. В тот, где меня ждут страдания и нескончаемая боль, в тот, где тебя предают и оставляют одну. Туда, где Тайлера Адамсона больше не будет. Осталось несколько шагов.
Пять. Тело дрожит, ноги отказываются передвигаться.
Четыре. Несмело шагаю к желанному мужчине, не разрывая зрительный контакт.
Три. Предвкушение. Оно соединяет нас обоих крепкими нитями.
Два. Последний шанс сбежать, но я понимаю, что бесполезно.
Один. Назад дороги нет. Стою перед ним практически вплотную, впитываю неповторимый древесный аромат, как токсикоман, с жадностью разглядываю мужчину.
Руки все еще сложены на груди, на кистях выделяется рисунок вен. Как завороженная, тяну к широким ладоням свои пальцы, повторяю изгибы. Поднимаюсь выше по напряженным рукам, скрытым под темным пальто. Холодный, но внутри чувствуется невероятное тепло.
Глажу прохладную щеку и не верю. Просто не верю, что Тай рядом, что смотрит на меня с таким же безумием, как и я. Совсем не двигается, внимательно разглядывает с ног до головы. Он может стоять, как статуя, может не показывать эмоции, но его магнетический взгляд говорит многое.
– Я скучала, – оставляю легкую влагу на красивых, чуть приоткрытых губах, вдыхаю свой аромат в этого мужчину. Не жду ответа, не надеюсь, что он притянет меня к себе и вопьется чувственными губами в мои.
Водоворот предыдущих дней друг без друга несет в неизвестном направлении. Он объединяет нас, заставляет посмотреть глубже в глаза. Сквозь