мы были на равных. Слишком уж смазливо твое личико.
Эбби с трудом выбралась на крышу каравана. Зря она прогуливала уроки физкультуры. Прыгать пришлось на заледенелую почву, ведь вокруг не было ничего, что могло смягчить падение. Прочувствовав немягкое приземление, девушка встала на ноги. Улицы всё так же оставались безлюдными. Но теперь радость и спокойствие это не приносило. Эбигейл чувствовала себя загнанной в клетку с разбушевавшимся зверем. И самое ужасное было то, что она не могла позвать на помощь.
Шаткой походкой направляясь к синему автомобилю, на котором приехал Блэр, Эбби с каждым шагом теряла уверенность в реальности. В мыслях она вернулась с колледж, в просторный кабинет химии, где часто пахло серой и чем-то горелым. Этот запах был настоящим, а Эбигейл, поднимающая булыжник над капотом машины – нет. Раздался глухой стук – на машине появилась вмятина. Глубокая, повторившая каждый изгиб булыжника.
Когда оглушительно заверещала сигнализация, девушка пришла в себя. Она кинула камень на землю, побежала к каравану и прислонилась к стене, краем глаза замечая открывающуюся дверь. Блэр выскочил на улицу, ошарашенно уставился на свою машину. Не прошло и секунды, как недоумение сменилось бешенством. Но именно этого и добавилась Эбби. Воспользовавшись заминкой, она пролезла в открытое окно, что разбили они с Луи.
– Луи!
Парень лежал на полу, закрывая лицо руками. Сквозь его пальцы текла кровь, впитываясь в грязный ковролин, а рядом лежал скальпель, испачканный красными пятнами.
Эбби услышала тяжелые шаги Блэра, его голос, срывающийся в крик. Она бросилась к входной двери, плечом закрывая её и поворачивая ручку. Мужчина несколько раз ударил в дверь.
– Луи, скорее!
Но он словно не слышал. Девушка понимала, что безопасность мнима. Она вслушивалась в давящую тишину, смотрела в открытое окно. Скоро их достанут.
– Луи, прошу!
Накинув лямку рюкзака на плечо, Эбби наклонилась к парню. Сквозь слезы, перемешавшиеся с кровью, на нее смотрели испуганные синие глаза.
– Давай же, вставай, – с мольбой произнесла она.
В окне показался силуэт Блэра. Эбби не видела его, но чувствовала пронзающий взгляд. Руки предательски задрожали, когда она потянулась к часам.
– Держись.
Взяв парня за руку, девушка прокрутила заводное колесо. Минутная стрелка успела пройти всего несколько делений, когда караван растворился в потоке света.
– Проснись, Эбби.
Знакомый голос заставил открыть глаза. Но сделать это удалось не сразу. Резкая боль пронзила все тело, заставляя выгнуться и застонать.
– Эбби!
– Я… жива. Наверное.
В темноте проглядывались лишь очертания предметов. Эбигейл приподняла голову, поворачиваясь к окну. Стекло, которое они разбили, было целым. Ни намека на трещину или царапину.
– Что с тобой?
– Мне нельзя так часто перемещаться.
Луи издал не то всхлип, не то смешок.
– Мы… где? – тихо спросила она.
– Скорее когда, а не где.
– Если я сделала всё правильно, то сейчас ночь. Мы переместились на несколько часов.
Девушка, спрятав часы, помогла Луи встать, щурясь, в надежде рассмотреть уставшее лицо парня. В полной темноте кровь казалась черной, растушевавшей привычные черты.
– Здесь никого. Но надо выбираться.
– Ага, не хотелось бы встретиться с самим собой.
Эбигейл открыла дверь клозета и толкнула крышку люка. Та не поддалась.
– Да что с ней?! Она была открыта.
– Может, это мы её открыли, – Луи протянул связку ключей. – Еще одно подтверждение моей теории. Всё, что мы сделаем в будущем, уже отразилось на настоящем, – он попытался надеть очки, но тут же его лицо исказилось от боли.
– Не трогай руками рану, а то занесешь грязь. Я обработаю, и станет легче.
– Легче уже не станет.
Она поджала губы. Ответа на такие слова не нашлось.
Дорога в город заняла немало времени. Ночью автобус не ходил, а потому пришлось идти пешком. Подходя к цветочному магазину, Эбби не чувствовала ног. Ей казалось, что прошла целая вечность. Но на небе всё еще светила луна. Лишь за магазином сувениров проявлялись розовые линии рассвета. Она видела этот закат второй раз в своей жизни.
Возвращаться домой не имело смысла. Риск встретиться с Эбби и Луи, собирающимися искать часы в караване Блэра, был слишком велик. К тому же Луи не хотел показывать бабушке в таком виде. Вся его куртка, руки и лицо покрылись кровавыми разводами.
– Ты уверен, что миссис Калвер не пойдет сегодня работать?
– Уверен, – ответил он, с пятой попытки попадая ключом в дверной замок. Эбби никогда не видела его таким вымученным. – Бабушка Ева хотела сделать себе выходной.
Колокольчики зазвенели, приглашая внутрь. Цветочный магазин, так же как и дом Калверов, совершенно не изменился. В воздухе витал аромат неизвестных Эбби цветов.
– Иди наверх, я пока найду аптечку, – сказал Луи, запирая магазин.
Поднявшись, девушка включила свет и осмотрелась. Здесь пахло не так приятно, но знакомая обстановка вызывала приятные воспоминания. Кое-что изменилось. Она не помнила деревянную скамейку у окна. Наверное, её поставила миссис Калвер, чтобы Луи не сидел на полу. Привычку смотреть в окно, будучи обиженным на весь мир, Эбигейл хорошо знала. Именно здесь она увидела в забавном мальчишке что-то большее непоседливости и дурного характера.
Вслушиваясь в скрип половиц под ногами, девушка прошла к окну. Она сняла куртку и с наслаждением опустилась на жесткую скамейку. Сейчас обычная скамейка ощущалась королевским ложе.
– Всё, что нашлось. Сделаешь так, чтобы бабушка если не заметила, то, по крайней мере, не упала в обморок?
Подняв голову, Эбби обомлела. Она не могла в это поверить. Нет, просто совпадение. Ведь так не бывает.
Она открыла рот, хватая воздух. Дышать по-другому не получалось.
– Ты чего? – парень подошел ближе, раскладывая содержимое аптечки на скамейке.
– Ничего, Лу. Всё в порядке.
– Тогда давай поиграем в медика и пациента.
Девушка судорожно кивнула. Луи успел умыться, и теперь красная линия, идущая от брови до уха, бросалась в глаза ярким пятном на белой коже. Выглядело жутко, но Эбигейл боялась совсем не этого. Она уже видела такую рану. Она видела шрам.
– Луи… как это произошло? – подавляя дрожь, Макгоуэн смочила вату перекисью водорода.
Парень нервно сглотнул, пряча руки в куртке девушки.
– Он достал тот набор, который мы видели. Взял один из скальпелей и воткнул мне в лоб. А потом резким движением вниз. Я даже не сразу осознал, что произошло. Больно было. Очень больно. И сейчас больно.
– Потерпи чуть-чуть.
Она прижала вату к ране. Перекись противно зашипела, полилась белая пена. Луи дернулся, пытаясь отнять руку девушки, но та не давала.
– Чуть-чуть, – повторила она.
Прикусив кожу на руке, парень сморщился. В уголках глаз показались слезы.
– Всё.
Луи мучительно застонал. Он хотел дотронуться до раны, но Эбби шикнула:
– Не трогай.
– Не могу не трогать. Я тот самый человек, который не дает ране на коленке зажить, потому что постоянно обрывает корочки.
– Надо прекращать. Ничего хорошего от такой привычки не жди.
– Знаю. Надеюсь, что заживет бесследно.
– Ну… возможно, останется шрам, – неслышно прошептала девушка.
– Предлагаю прикрыть это…
В аптечке лежал старый набор детских пластырей. На каждом пластыре был нарисован свой зверек. Он мог