Читать интересную книгу Последний соблазн - Вэл Макдермид

Тони нутром чувствовал, что нашел мотив всех трех убийств.

Теперь он был готов к очерчиванию психологического портрета. Однако час был поздний, и имело смысл оставить это до утра. Тони с неохотой отключил компьютер и расстегнул молнию на сумке, с которой приехал в Берлин. Насчет того, что удастся поспать, он сомневался, однако попытаться стоило. В конце концов, утром предстояло не только вновь заняться делом, которое у него лучше всего получалось, но и повидаться с Кэрол. При мысли о Кэрол он улыбнулся. В первый раз он думал о том, что в их отношениях позитив начинает перевешивать негатив и горькие воспоминания о прошлом. Даже если он себя обманывает, все же не грех проверить теорию практикой.

22

Второй акт тянулся целую вечность. Не в силах сконцентрироваться на музыке, Кэрол вновь и вновь прокручивала в голове свой разговор с Радецким. Что она сказала и как сказала. Жаль, у нее не получилось заранее проиграть сценарий с Тони. Тогда она не сомневалась бы в том, что сумела нажать на нужные точки. Конечно, она не ждала от Радецкого немедленной капитуляции, однако рассчитывала на нечто большее, чем его упорное нежелание признать, что он ее понимает.

К тому же Радецкий не отрывал взгляда от Кэрол. Он сидел немного сзади, и уголком глаза Кэрол видела, как он изучает ее. Выражение его лица она не могла разглядеть, и от этого ей было тем более не по себе. О чем он думал? Какое впечатление она произвела на него?

Кэрол подавила вздох облегчения, когда наступила кульминация второго акта и лисичка вышла замуж за своего возлюбленного. «Тут уж никаких ассоциаций», — с радостью подумала Кэрол. Прежде чем зажглась люстра, она увидела, что Тадеуш встал и отошел в сторону. Кэрол повернулась и обратила внимание на то, что он что-то достает из кармана пальто, висевшего на крючке. Потом в его руке оказался мобильный телефон.

— Мне надо сделать пару звонков, — проговорил он громко, так как в зале звучали аплодисменты. — Я скоро вернусь.

— Да, — победно выдохнула Кэрол, когда за Радецким закрылась дверь.

Он решил ее проверить. Морган предупредил, чтобы она не волновалась на этот счет. В Британии над ее легендой поработали специалисты. Имя они пустили гулять по улицам с двух направлений. Одни полицейские агенты распустили слух о Кэролин Джексон как о тихом, но сильном игроке в тайном бизнесе. Другие, допрашивавшие свидетелей после убийства Колина Осборна, настойчиво задавали вопросы о Кэролин Джексон. «Мы наседали на них как надо, — пояснил Морган. — Офицеров проинструктировали, чтобы они изображали полное недоверие, когда подозреваемые говорили, будто слыхом не слыхивали о вас. Они посеяли уверенность в том, что вы были близки с Колином, работали с ним на одном поле и договаривались о совместном будущем в бизнесе. Так что, когда Радецкий начнет разузнавать — а он будет это делать, можете не сомневаться, — получится, что ваше имя уже знакомо разным людям. То, что никто не знает вас в лицо, очко в вашу пользу. Это делает вас незасвеченным игроком, подобно самому Радецкому».

В этом Морган был прав. Кэрол не сомневалась, что Радецкий делает первые звонки, чтобы расспросить о ней. А у нее есть еще одна козырная карта, которую она разыграет попозже, чтобы нарушить равновесие и заинтересовать его в качестве потенциального партнера не меньше, чем он уже заинтересован как мужчина.

Тадеуш отсутствовал весь второй антракт и еще минут десять третьего акта. Когда он вошел в ложу, Кэрол не обернулась, делая вид, будто полностью поглощена музыкой. Когда опера уже подходила к финалу, Кэрол подумала: а вдруг Радецкий тоже видит параллели между тем, что происходит на сцене, и тем, что происходит в этот вечер с ним самим? Вот умирающая лисичка, убитая скорее случайно, чем по злому умыслу. Вот егерь с одной из дочек лисички, в которой он узнает черты ее матери. Неужели это ничего ему не говорило? Кэрол могла только молить Бога, чтобы говорило. Чем сильнее она напоминает ему Катерину, тем больше у нее шансов на успех.

Когда зал разразился аплодисментами, Радецкий подвинул кресло, чтобы оказаться вровень с Кэрол. Он наклонился к ней, и она ощутила слабый запах сигар и сложный аромат дорогой туалетной воды.

— Я рад, что познакомился с вами. Хотя мне до сих пор непонятно, о чем вы говорили.

Кэрол повернула голову и встретилась с ним взглядом:

— Вы недоверчивы. Но мне это нравится в партнере. Легковерные люди обычно говорливы, а это не самое лучшее в нашем с вами бизнесе. Послушайте, почему бы вам не позвонить мне завтра? Мы могли бы встретиться и обсудить наши дела.

Радецкий наморщил лоб:

— Никаких наших дел нет. По крайней мере в сфере бизнеса. Но мне бы хотелось повидаться с вами еще раз.

Кэрол покачала головой:

— Это деловой визит, и у меня нет времени на развлечения.

— Жаль, — произнес Радецкий, на сей раз отлично владея собой.

Аплодисменты начали понемногу стихать, и Кэрол потянулась за своей сумочкой:

— Послушайте, у Колина были проблемы с финальной стадией ваших общих операций. Он прекрасно умел обещать, а вот с выполнением обещаний дело обстояло похуже. Не исключено, что именно поэтому он теперь мертв. Люди, которых вы посылали к нему, ожидали, что он снабдит их документами. В конце концов, они за это платили. А у него не с оформлением документов были проблемы. Вот почему он постоянно подставлял их.

Радецкий опять наморщил лоб:

— Я должен понять, о чем вы говорите?

— Не знаю. Я не в курсе, знали вы или не знали о том, что он делал с нелегалами, которых вы поставляли, но он катался по тонкому льду. В конце концов в иммиграционной службе связали Колина с теми пошивочными мастерскими, откуда в результате частых проверок к ним поступали нелегалы. — Кэрол вопросительно посмотрела на Радецкого. — Тем более что Колин сам насылал эти проверки, что бы он там ни говорил.

Кэрол видела, что он верит ей. Он все еще недоверчиво улыбался, в его глазах все еще было удивление, но он не требовал, чтобы она прервала рассказ.

— Я другая, — продолжала Кэрол. — Я никогда не обещаю того, что не в моей власти.

Кэрол открыла сумочку, когда зажглась люстра, и достала из нее то, что считала оставленным про запас козырем. Это был итальянский паспорт. Она спросила у Моргана, подделка это или настоящий паспорт, и Морган с улыбкой сказал: «За него не беспокойтесь. Пусть Радецкий проверяет, как хочет, он чист».

Кэрол протянула паспорт Радецкому:

— Акт доброй воли. Я могу достать много таких, естественно, в разумных пределах. Вы привозите людей с деньгами, а я выполняю свою часть сделки.

Наконец-то у Радецкого любопытство взяло верх над осторожностью. Он взял паспорт и открыл его. С фотографии на него смотрело его собственное лицо с едва заметной улыбкой на губах. В паспортных данных было сказано, что он Тадео Радис, рожденный в Триесте. Радецкий так и этак вертел документ, внимательно изучая его на свету. Потом он вновь открыл страницу с фотографией. Наконец посмотрел на Кэтрин. Он не улыбался.

— Где вы взяли фотографию? — спросил он.

— Это было самое легкое. В прошлом году один журнал напечатал интервью с вами, помните? В серии интервью с берлинскими деловыми людьми, которые не упустили шанс создать свою империю. Я вытащила журнал из архива и скопировала одну из фотографий. Итак, завтра? Позвоните мне утром. — Кэрол вновь полезла в сумку и выудила оттуда визитную карточку с именем, фамилией и номером мобильного телефона. — Я всерьез думаю, что нам надо поговорить.

Кэрол подала карточку Радецкому, и ее лицо озарилось солнечной улыбкой. Тем временем она внимательно следила за выражением его глаз.

Радецкий протянул ей паспорт:

— Очень интересно.

Кэрол покачала головой:

— Зачем он мне? Оставьте его себе. Никогда не знаешь, что и когда может понадобиться. — Она встала и весьма сексуальным жестом огладила юбку на бедрах. — Позвоните мне, — проговорила Кэрол, направляясь к двери. Она взялась за ручку и повернула ее. — Иначе вы меня никогда больше не увидите.

Оказавшись в фойе, Кэрол испугалась. Уровень адреналина, на котором она продержалась все время в ложе Радецкого, как будто начал снижаться, отчего у нее тотчас подогнулись колени и выступил пот. Однако еще рано было расслабляться. Если Радецкий был вполовину так же хорош, как рассказывали легенды, он наверняка установил за ней слежку, и ее будут вести, сколько получится. На этот счет у них с Петрой был договор. Петра должна была присматривать за Кэрол издалека, но не настолько издалека, чтобы не видеть, как она сядет в такси и кто за ней следит. Потом ей следовало поехать за преследователями, притом не разоблачая себя.

Кэрол была на пределе усталости, но держалась как ни в чем не бывало, пока отстаивала длинную очередь за своим пальто и выходила из здания оперы. Да нет, не за своим пальто, а за шубой Кэролин Джексон из превосходной каракульчи, на редкость элегантной и теплой, что было совсем неплохо в начале берлинской весны. Не оглядываясь в поисках хвоста, Кэрол подошла к краю тротуара и стала поджидать такси.