Читать интересную книгу Хоббит - Джон Толкин

На рассвете отряд копейщиков прошел по узкому гребню и остановился под самой стеной. Над отрядом развевались два знамени – зеленый штандарт короля эльфов и голубой стяг Эсгарота.

Торин повторил свой вопрос:

– Кто вы, пришедшие с оружием к Вратам Торина, сына Траина, короля Подгорного королевства?

На сей раз ему ответили.

Вперед выступил высокий темноволосый человек с суровыми чертами.

– Привет тебе, Торин! – крикнул он. – Чего ради ты укрылся за стеной, точно купец в своей кладовой? Мы ведь покуда еще не враги! Не знаю, поверишь ли ты мне, но мы несказанно рады, что вы живы. Мы и не надеялись застать в живых хоть кого-нибудь. А коль скоро довелось нам встретиться, почему бы не потолковать?

– Сперва скажи, кто ты такой, а потом уж решим, стоит ли нам говорить.

– Меня зовут Бард. Моей рукой сражен дракон, а значит, это я вернул вам ваши сокровища. Чем не повод для переговоров? К тому же я – наследник Гириона, владыки Дола, а в твоем дворце много богатств, похищенных проклятым Смогом из Дола и других городов. Вот тебе второй повод. И еще: перед гибелью Смог разрушил Эсгарот, горожане лишились крова. От имени градоправителя я спрашиваю тебя: готов ли ты вернуть долг? Ведь горожане помогли вам, а вы, сами, конечно, того не желая, отплатили им огнем и разрушением.

Слова Барда, гордые и суровые, были справедливы, и Бильбо решил, что Торин немедля со всем согласится. (Между прочим, спорщики могли бы и вспомнить, кто отыскал уязвимое местечко на груди дракона; да нет, вряд ли, им явно не до того.) Однако неведомо было хоббиту, какой властью над сердцами обладает золото, до которого хотя бы дотронулся дракон, – ведь такое золото становится зачарованным и подчиняет себе всякого, кто его коснется; а уж если к такому золоту прикоснулся гном, совсем плохо дело: ни за что на свете не расстанется он со своей добычей. Торина сокровища заворожили, он перебирал их часы напролет, и не только потому, что искал среди них Завет-камень, – нет, все они были ему одинаково дороги, ибо напоминали о великой и печальной истории племени гномов.

– Худший довод ты привел последним, да еще и упираешь на него, – ответил король гномов. – У тебя выходит, что мы в ответе за все лиходейства Смога и должны расплачиваться за дракона. С какой стати? Мы готовы заплатить за помощь, которую нам оказали, и заплатим в свой срок. Но ни угрозами, ни оружием от нас ничего не добьешься. Ты сказал – мы покуда еще не враги. Но разве друзья приводят с собой целое войско? И, коли уж на то пошло, признайся: когда бы мы и вправду погибли, а вы завладели бы Горой – досталось бы нашим родичам хоть что-нибудь из этих сокровищ?

– Не знаю, – честно признался Бард. – Но вы-то, по счастью, живы, и мы не хотим с вами враждовать. Люди просят лишь об одном – помогите тем, кто прежде помог вам. Откажешь ли ты им в этой милости? Или ты предпочитаешь, чтобы весь мир говорил: «Король Торин – бессердечный скряга»?

– Покамест у вас в руках оружие, с вами я ни о чем говорить не буду. А уж тем паче с королем эльфов, который столь радушно приютил меня в своей темнице! И он еще смеет чего-то требовать! Ступайте прочь, коли не хотите отведать наших стрел! Пускай эльфы вернутся в свою чащобу, а там поглядим. И в следующий раз приходи без оружия.

– Король эльфов – мой друг, и он поспешил на выручку Эсгароту, бескорыстно, из одной только дружбы. Одумайся, Торин. Как бы тебе не пришлось пожалеть о своих словах! Мы скоро вернемся. Думай! – Бард повернулся и зашагал к лагерю.

Минуло несколько часов. Знаменосцы возвратились вместе с трубачами, которые выстроились у стены и протрубили вызов.

– Торин Дубовый Щит, сын Траина, именующий себя королем Подгорного королевства! – воззвал глашатай. – Внемли голосам Эсгарота и Леса! Вот наши условия: одну двенадцатую долю сокровищ ты должен передать Барду, победителю дракона и наследнику Гириона. Бард готов помочь Эсгароту из своей доли, но если ты хочешь, чтобы впредь тебя любили и уважали, как твоих предков, то и сам поможешь восстановить Эсгарот. Принимаешь ли ты наши условия?

Торин схватил лежавший поблизости лук и выпустил стрелу. Она вонзилась в щит глашатая и так и осталась в нем торчать.

– Если таков твой ответ, – воскликнул глашатай, – мы объявляем тебе войну! Никто из вас не покинет Гору без нашего ведома, покуда вы сами не запросите мира. Мы не будем на вас нападать. Сидите на своем золоте. Хоть ешьте его, коли оно полезет вам в глотки!

Глашатай удалился вместе с охраной. Гномы стали держать совет, решая, как им быть. На Торина было боязно даже смотреть, не то что заговаривать с ним. Впрочем, большинство было заодно с королем и ничуть его не осуждало. Иного мнения придерживался разве что толстяк Бомбур да Фили с Кили. И конечно, Бильбо. Хоббиту Гора и без того уже надоела до смерти, и тут на тебе пожалуйста – осада! В общем, сплошное невезение.

– Вонища ужасная, – пробормотал Бильбо себе под нос. – Драконом смердит так, что хоть топор вешай. А эти сытники того и гляди встанут поперек горла!

Глава 16

Дела ночные

Томительно тянулись дни. Гномы с утра до вечера копались в сокровищах. Только теперь Торин заговорил о Завет-камне и просил всех помочь в розысках этого самоцвета.

– Ибо Завет-камень моего отца, – сказал он, – стоит дороже реки золота, а для меня вообще не имеет цены. Из всех сокровищ только его я возьму себе. И горе тому, кто покусится на него!

Бильбо перепугался – страшно даже представить, что сделает Торин с хоббитом, если найдет самоцвет, который, между прочим, был спрятан в узле тряпья, служившем Бильбо подушкой. Однако он продолжал хранить свою тайну; вдобавок мало-помалу у него начал складываться план.

Вороны принесли известие: Даин и с ним более пятисот гномов поспешают от Железного Взгорья, приближаются к Горе с северо-востока и уже находятся всего в двух днях пути от Дола.

– Но незамеченными им не пробраться, – сказал Роэк. – Придется сражаться. Это не мудрое решение. Пусть они отважные, закаленные в боях воины, им не одолеть войско, осаждающее Гору. И даже если они одержат победу, вам нечему будет радоваться. Зима на носу, морозы и снег – вам одним, без помощи извне, ее не пережить. Сдается мне, Смог вас не сумел погубить, а сокровища погубят.

Но Торин стоял на своем.

– Людям с эльфами от морозов тоже не поздоровится, – сказал он. – У нас есть где укрыться, а они в своих палатках замерзнут заживо. А снег, может быть, хоть немного их образумит.

Той ночью Бильбо наконец решился. Когда стемнело, он прокрался к стене у ворот, вытащил из котомки толстую веревку с крюком и завернутый в тряпье Завет-камень. Потом он взобрался на стену по приставной лестнице. По верху стены прохаживался дозором Бомбур – опасаясь внезапного нападения, гномы каждую ночь выставляли часового.

– Ну и холод! – пожаловался Бомбур. – Им-то небось тепло! Вон сколько костров!

– В пещере тоже теплее, чем здесь, – с намеком проговорил Бильбо.

– Я думаю! А мне тут торчать до полуночи, – проворчал Бомбур. – Ну что за невезение! Конечно, с Торином – да удлинится его борода! – я спорить не стану, но уж больно тверд у него лоб!

– Не тверже моих ног, – возразил Бильбо. – А они устали от камней. Я бы отдал почти все на свете, лишь бы побегать по травке!

– А я бы с удовольствием перекусил да на боковую, в теплую постельку.

– Вот снимут осаду, тогда и поспишь на перине. Если хочешь, я могу тебя подменить. Моя очередь была давно, да и вообще спать что-то не хочется.

– Договорились! Если что, разбуди первым меня, ладно? Я лягу в палате слева от прохода. Ты, Торбинс, отличный малый!

– Иди, иди, – отмахнулся Бильбо. – Я разбужу тебя в полночь.

Едва Бомбур скрылся в пещере, Бильбо надел кольцо, закрепил веревку и соскользнул со стены. В запасе у него было около пяти часов. Бомбур наверняка уже храпит (толстяк и прежде мог заснуть когда и где угодно, а после того, как искупался в лесной речке, все норовил увидеть вновь те чудесные сны); остальные же во главе с Торином копаются в сокровищах. Вряд ли кто-нибудь, даже Фили или Кили, заберется на стену прежде, чем настанет его черед нести караул.

Ночь выдалась безлунной, выручало лишь то, что Бильбо шел по дороге, которую сам же помогал прокладывать. Но вскоре эта дорога закончилась, впереди были не очень-то знакомые места. В конце концов хоббит добрался до поворота, у которого, если он хочет попасть в лагерь, надо было перебраться через реку. Переходить вброд широкую, хоть и мелкую воду – серьезное испытание для того, кто мал ростом; все же Бильбо справился – точнее, почти справился. У самого берега нога хоббита соскользнула с камня, и он с громким плеском плюхнулся в воду. А когда встал и выбрался на сушу, по берегу уже бегали с зажженными фонарями эльфы, гадавшие, что случилось.

– Это не рыба! – воскликнул один. – Наверняка вражеский лазутчик. Притушите-ка фонари. Они нам все равно не помогут, если это тот самый малыш, который прислуживает гномам.