Читать интересную книгу Почетный караул - Джеймс Коззенс

— У меня должны быть отчеты Одиннадцатой воздушной армии по боевым действиям в Арктике, Заключение Пятой воздушной армии по боевым возможностям пэ-тридцать девятых и еще кое-какие материалы. Но нам придется подождать, пока откроют сейф. Я никак не могу запомнить код. У вас есть несколько минут? Присаживайтесь. — Он протянул ей пачку сигарет. Она взяла сигарету и присела на стул рядом с его столом. Хикс щелкнул зажигалкой, она закурила и склонилась над своим списком.

— Да, именно их я и искала, — сказала она. — Что ж, хотя бы часть материалов нашлась. Слава Богу! — От нее не укрылась некоторая неловкость в его поведении, и поэтому в голосе ее тоже чувствовалась напряженность. — Вовсе не обязательно их сейчас возвращать, если вы еще с ними работаете. Просто хотела привести в порядок картотеку. — Она собралась с духом и заставила себя взглянуть на Хикса. Видно было, что для этого ей потребовалось отдать себе мысленный приказ. — Пока кошка гуляет, мышкам раздолье; мои, конечно, без меня совсем от рук отбились. — Как всегда в таких случаях, она попыталась прикрыться броней иронического отношения к собственной персоне. — Я такую взбучку устроила нашим девицам! Собрала их в моем закутке: «Вы что, — говорю, — забыли, что идет война? Ведь вам доверили хранить важные военные секреты; или, может, захотелось прославиться и стать первыми в истории ЖВС, кого приговорили к расстрелу?» Я видела, как они потихоньку переглядываются, дескать, «пой, ласточка, пой».

— Я, честно говоря, и забыл, что не сдал эти материалы. Они мне больше не нужны. Вот-вот должна вернуться мисс Канди. У нас сейф только она да Эдселл открывают.

— Кстати, — сказала лейтенант Турк. — Меня тут просили передать Эдселлу. — Она расстегнула нагрудный карман рубашки и достала сложенный лист бумаги. — Хорошо, что еще утро, — сказала она, пощупав бумагу. Совсем сухая. Вас не затруднит передать? Я могу, конечно, просто положить на его стол, но…

— Если там что-то важное, — сказал Хикс, — я знаю, где его найти. Я просто не уверен, что дождусь его… — Он почувствовал, что ответ прозвучал не слишком любезно. — Я хотел сказать, если письмо нельзя просто оставить на столе, мы положим его в сейф, и мисс Канди ему отдаст, как только он вернется…

— Да нет, не беспокойтесь, — сказала лейтенант Турк. — Зря я начала этот разговор. Ничего важного. Всего лишь записка от Липпы. Ей не удалось поймать его по телефону.

— Он предупредил, что будет сегодня в отделе связи с общественными организациями. Приехал его друг, журналист. Кстати, вспомнил: капитан Эндрюс просил, чтобы он забежал в отдел личного состава. Надо позвонить в подразделение статистического учета, сказать, где его можно найти. — Он снял трубку телефона: — Пятьдесят один.

— Я вижу, вы сейчас заняты, — сказала лейтенант Турк. — Я, пожалуй, зайду попозже, и мы сверим, что за вами числится.

— Нет, нет, что вы! Посидите, пожалуйста, — запротестовал Хикс. — Я вовсе не занят. Просто жду, когда придет полковник и скажет, что решил генерал… Дон, если тебе понадобится Эдселл, позвони три-девять-семь. Пока, — сказал он и повесил трубку.

Из двери соседней комнаты, где помещался кабинет майора Уитни, появилась мисс Канди, пухленькая молодая блондинка, с живым розовым лицом. В одной руке она держала большую коробку шоколадных конфет, в другой — коробку сигар.

— От майора Паунда, — объявила она с заметным удовольствием; приятно было видеть такую искреннюю радость по поводу чужих успехов. — А где капитан Дачмин? Лейтенант Эдселл ушел, я знаю.

— Капитан Дачмин уехал к своим голубям, — сказал Хикс. — Предложите лейтенанту Турк сигару. Паунд теперь старший офицер, так что не разорится. И, не в службу, а в дружбу, Палм, откройте, пожалуйста, сейф.

— Я положу сигары на стол, — засмеялась мисс Канди. Она протянула лейтенанту Турк коробку с конфетами. — Вы же не курите сигары? — Лейтенант Турк отрицательно покачала головой. — Ну вот, я так и знала. Капитан Хикс думает, что я сразу всему верю. — Она поставила коробки на свой стол и открыла сейф. — Вот, готово. — Потом повернулась к Хиксу. — Я ведь вам пока не нужна? — Она забрала коробки и вышла в коридор.

— Слава Богу, что его наконец-то повысили, — сказал Хикс. — До войны он, кажется, служил в Национальной гвардии, и его два года не повышали. Мы боялись, что начнут эту дурацкую канитель «заслужил — не заслужил». Как заместитель начальника он вполне справляется вносит посильную путаницу в работу и теряет все мало-мальски важные бумаги. Если уж к таким мелочам придираться…

— Я только что была в Де-Мойне и встретила там нескольких однокашниц по офицерской школе. Так что бы вы думали — они все уже первые лейтенанты! Вот уж не ожидала, что меня это так заденет…

Дверь в коридор открылась, и на пороге показался высокий офицер с приятным, чуть полноватым моложавым лицом и копной курчавых, белых как снег волос. Натаниел Хикс проворно вскочил:

— Слушаю, сэр.

— А, вы заняты, Хикс?

— Никак нет, сэр.

Лейтенант Турк тоже встала и теперь стояла, вытянувшись по стойке «смирно».

— Это лейтенант Турк, из секретного отдела библиотеки, сэр, — представил ее Хикс полковнику Култарду. — Она пришла взять материалы, которые мы у них брали.

Полковник Култард легкой упругой походкой подошел к лейтенанту Турк и протянул руку.

— Рад познакомиться, лейтенант, — произнес он. По тому, как он на нее взглянул, чувствовалось, что ему до сих пор еще доставляет удовольствие смотреть на женщин. Во всяком случае, ему нравились женщины в военной форме: дисциплинированные, исполнительные, выше пояса, несмотря на женские формы, — настоящие солдаты, а ниже — обычные женщины в юбках; видимо, старым кадровым военным это кажется особенно пикантным. — Мои разгильдяи, наверное, доставляют вам уйму хлопот? — добродушно спросил он. — Следующий раз обращайтесь прямо ко мне, я сам ими займусь. Садитесь, прошу вас, и вы, Хикс, тоже. Я говорил с генералом насчет того дела. Он сейчас занят, но просил прийти вместе с вами попозже. Так что будьте наготове, ладно?

— Слушаюсь, сэр. Да, насчет материалов по один дробь пятнадцать. Я передал их Ботвинику, это помощник полковника Моубри. Он сказал, что сообщит генералу. Но генерал хотел посмотреть их уже сегодня утром, так что, может быть, мне самому их прихватить?

— Не возражаю. Раз генерал просил, думаю, мы не вправе ему отказать. — Он заговорщицки подмигнул лейтенанту Турк. — Хорошо, Хикс, когда генерал освободится, я вас вызову. До свидания, лейтенант. — И он вышел из кабинета.

Натаниел Хикс подошел к открытому сейфу, достал несколько папок с верхней полки и положил на стол.

— Ну, как вам наш шеф?

— По-моему, очень славный. А кого еще из начальников отделов вы знаете? — спросила лейтенант Турк. — Знаете полковника Джобсона? Из отдела личного состава?

— Знаю. И еще я сподобился познакомиться с полковником Фоулсомом из отдела анализа действий истребительной авиации, — ответил Хикс. — И можете не сомневаться, ценю оказанную мне честь. За это я никому не выдаю его тайны.

— Тайны?!

Натаниел Хикс выразительно постучал себя по лбу.

— Помните, в детстве были комиксы про заводную куклу Перси? Впрочем, навряд ли, вас тогда еще на свете не было.

Она отрицательно покачала головой.

— У Перси в голове были опилки, — сказал Хикс. — Вот, по-моему, это все ваши папки. Проверьте, пожалуйста. Неужели вам охота их сейчас тащить? Такая тяжесть, а скоро, как только солнце поднимется над соснами и начнет жарить по черепице, начнется настоящее пекло. — Он встал и включил большой вентилятор в углу. Потом поднял голову к не закрытым потолком стропилам крыши. — На прошлой неделе майор Паунд — тогда он еще был капитаном — перекинул через поперечную балку веревку, привязал к ней термометр и поднял на самый верх. Через пять минут спустили — оказалось сто семнадцать градусов[5].

— Это безобразие, вам нужно жаловаться, — весело отозвалась лейтенант Турк. — Хочу сегодня разобраться с этими формулярами; боюсь, на следующей неделе у меня не будет времени. Теперь, когда я стала крупным специалистом по военно-уголовному праву, начальник штаба решил, что мне пора подежурить месяц начальником столовой — в дополнение, разумеется, ко всем прежним обязанностям. Я надеялась, что до декабря или января меня не тронут. — Она тяжело вздохнула. — Кухня у нас — сущий ад! И моей основной обязанностью будет следить, чтобы наши дурищи не бросали посудные тряпки в картофельное пюре. Моя предшественница говорит, что те, кто не принимают таблетки, к полудню просто падают в обморок. Господи, как я устала от жары, до чего надоело все время потеть. Я в молодости была просто помешана на личной гигиене, пользовалась без разбору и меры разными препаратами. Теперь вот под мышками образовались жуткие рубцы; потом мне уже врачи запретили… И ведь знаешь, что не надо делать, а делаешь! Сейчас-то я уже не так переживаю, а тогда бы, наверное, отравилась… Доброе утро, майор!