Читать интересную книгу Освободите тело для спецназа - Сергей Шемякин

Поэтому Глеб и помчался на ночь глядя в Кливленд, намереваясь переспать там ночь, и где-то часов около двенадцати, встретив гангстера на шоссе, с его помощью попасть к этому таинственному Шнайдеру — Мяснику, и узнать, за каким чёртом к нему везут двух девушек. И не просто девушек, а — русских, русских! Встретить которых в Дейтоне — всё равно, что увидеть негра в Самаре на площади Кирова!

А пока сержант гнал к Кливленду, Митчелл, приехав на службу, работал не покладая рук. Уже стоял напротив дома Кэрол Джанвейн фургон, из которого велось наблюдение за всеми подходами и проезжавшими автомобилями. Уже специалист из управления, поднятый из постели и ругавшийся, как пьяный докер, наконец то отстроил свою аппаратуру и дал заключение, что телефон Джанвейн действительно прослушивается. Ему требовалось два-три звонка по её номеру, чтобы выяснить где проведено подключение и откуда ведётся запись. Митчелл запретил делать это до утра, боясь вспугнуть неурочными звонками людей, подключившихся к телефонной сети. Здесь торопиться не следовало. Можно было потянуть ниточку к самому центру клубка. А если окажется, что владелец машины, преследовавший Ричарда, действительно тот человек, которого они ищут в течение четырёх лет, то можно считать, что полиции Дейтона крупно повезло. Тем более, что есть свидетель.

Связавшись с полицейским нарядом в клинике, и убедившись, что там всё нормально, Митчелл поехал домой. По крайней мере за Ричарда и его невесту он был спокоен. Остальные дела могли потерпеть до утра.

Г л а в а 34

Глеб остановился в мотеле перед самым Кливлендом. Место нашлось. Дежурный портье протёр заспанные глаза и, бросив маленькую анкетку, коротко изрёк: — Двадцать долларов!

Сержант быстро её заполнил — фамилия, адрес, марка и номер машины, место работы, и вернул сонному пареньку вместе с двадцатидолларовой банкнотой.

— Номер восемь, — мгновенно смахнул тот деньги со стойки, вручив взамен ключи. — Будете утром уезжать, оставьте их в замке, — зевая, напомнил он.

Глеб поблагодарил и вышел, пожелав пареньку спокойной ночи. Сев в машину, он проехал пятьдесят метров и припарковался на площадке с цифрой «8».

По российским меркам номер бы сошёл за люкс, стоило лишь добавить на пол ковёр, да поставить перегородку, сделав из одной комнаты две. «Не зря деньги берут», — подумал сержант, попробовав матрац сначала на одной кровати, потом на другой. Те были огромными, хоть вдоль ложись, хоть поперёк и, главное, не продавлены боками сотен постояльцев до кочкообразного состояния. И бельё, не чета нашему, порой застиранному до унылой серости, благоухало нетронутой свежестью и белизной. Всё вокруг вылизано, ни пылинки, лишь мерно гудит кондиционер. На письменном столе открытки, конверты, бумага — пользуйся! Здесь же телефон. В верхнем ящике — Библия. В одной тумбочке два запасных одеяла, в другой дюжина разнокалиберных полотенец и запечатанный прозрачный пакет с мелочами для постояльцев, где предусмотрено всё — начиная от спичек, и кончая иголкой с нитками. И везде вышито или вытеснено золотом то же название, что горело над входом: «Уэстерн». Везде — «Уэстерн»! И на куске мыла, и на стоящих на полочке в ванной стаканах, упакованных в прозрачные мешочки, и даже на ленте, рассекающей по диагонали простерилизованный белоснежный унитаз. Не было этого знака разве что на Библии, да на телевизоре, скромно стоящем в углу.

Осмотрев комнату, Глеб вернулся к машине и забрал свой узел с вещами, решив, что надёжнее держать их под боком. «Без сумки совсем труба!» — с огорчением разложил он на соседней койке помявшуюся одежду, и умывшись, забрался в постель. «Сплю четыре часа…. Сплю четыре часа….» — трижды прокрутил он и безмятежно заснул, сладко расслабившись на хрустящих простынях.

Проснулся Глеб, как и заказывал — пол восьмого. И в этом не было ничего удивительного. Каждый человек имеет собственный биологический будильник, им только надо правильно пользоваться. И бесполезны попытки тех людей, которые старательно уговаривают проснуться в шесть, семь, восемь часов. Организм этих уговоров не понимает. Задайте ему продолжительность сна, и он уверенно разбудит вас когда надо. В противном случае, вы так же уверенно проспите, или промучаетесь всю ночь не смыкая глаз. Но никогда не «заводите» свой будильник меньше чем на пятнадцать минут — вы не успеете выспаться и будете чувствовать себя разбитым.

Глеб чувствовал себя нормально. Четыре часа сна — это уже кое-что. Он быстро поднялся, зашёл в туалет, умылся и выглянул в окно. Всё было тип-топ — машина на месте, погода чудесная, а утро — просто прелесть. Настроение сразу скакнуло вверх, и сержант забравшись снова в постель, уже через минуту-другую радостно ввинчивался в звонкую синеву, несясь на всех парах к заветному горлышку. «Не робей, ребята!» — восторженно вопил человечек, метеором вонзаясь в восхитительно-радостный мир.

Это восторженное чувство не оставляло его все тридцать минут, что он провёл в астрале. Даже на Рудди он вышел удачно — тот как раз сворачивал к неприметному въезду между двумя зданиями на Пикчер-стрит, который заканчивался металлической шторкой гаражной двери.

Тоффер вышел из машины и мельком оглянувшись, не торопясь подошёл к воротам. Достал ключ и, открыв дверцу небольшой ниши в стене с пультом управления, потыкал указательным пальцем кнопки на пульте, и металлическая рифлёная дверь поползла вверх. Сев в машину, он тут же заехал в полутёмное помещение. Глеб последовал за ним. Гараж был на несколько машин, но сейчас здесь стоял только неброский темно-серый фургон. Рудди действовал быстро. Проверив, на месте ли груз, он тут же сел за руль фургончика и выгнал его на улицу, оставив свою машину в гараже. На всё ушло не более минуты и еще секунд тридцать, чтобы опустить ворота.

Пока киллер запирал двери, Глеб проник в кузов фургона. «Надо же, — улыбнулся он, увидев двух спящих девушек, — с шиком везут!» Те мирно посапывали, укрытые пледами, на низеньких раскладушках, стоящих одна возле другой. И никто ни в жизнь бы не подумал, что это пленницы: спят себе девчонки в машине, да и всё. Симпатичные, здоровые, молодые. Ни синяков, ни следов побоев. Ни верёвок, ни злобных гангстеров с пистолетами (не считая Рудди, конечно). А тот, не успев сесть за руль, тут же нацепил тёмные очки и улыбку во весь рот — стопроцентный американец. Какой же он, к чертям собачьим, убийца?! — Отдохнуть парень едет на пару дней с девчонками!

Глеб взмыл над машиной и сопровождал фургон, пока Тоффер не выехал из Дейтона по триста пятидесятому шоссе в направлении на Толидо. Нужно было возвращаться. Сержант сосредоточился и после трёхсекундной паузы уже висел над своим телом.

План нуждался в корректировке. Глеб оделся и, забрав из машины карту дорог, снова вернулся в номер. В принципе, шанс, что Рудди повернёт на Кливленд, ещё был, пока тот не проехал Сидни — небольшой городок севернее Дейтона. Минут через двадцать всё должно было определиться. Глеб не торопясь собрал вещи и сложил их в машину. Затем закрыл дверь номера изнутри и опять забрался в постель….

На этот раз ему потребовалось минут десять, чтобы выйти в астрал. И не было уже того восторженно-радостного настроения, с которым он покидал тело час назад. Зависнув в углу, сержант представил лицо Рудди, и астрал зашуршал хриплым шумом истёртой грампластинки и через несколько мгновений, испещрённых розово-голубыми сполохами, выбросил его над каким-то шоссе.

Глеб не успел ахнуть, как на него со скоростью девяносто миль в час налетела машина. Одна, вторая, третья…. Он ощущал неприятные тягучие толчки, а глаз фиксировал лишь мелькавшие лица водителей. «Ну, ни черта себе!» — поспешно дёрнулся он вверх, чувствуя себя несколько ошарашено после этих автомобильных ударов.

Сержант опустил глаза вниз, на своё астральное тело, и порядком струхнул: оно стало совсем блеклым, как тогда, когда его подстрелил снайпер. Будто из него отсосали все соки и всю энергию.

«Кажись приплыл!» — оценил он своё состояние, чётко понимая, что у него возникли неожиданные трудности. Сержант поднялся повыше и помчался вслед за уносящимися на север автомобилями. «Херсон перед нами, прорвёмся штыками!» — отложил он все предстоящие заморочки на потом, внимательно высматривая нужную ему машину.

Фургон он настиг через две минуты. Невозмутимо покуривая, Рудди гнал его по правой полосе, держа установленную скорость и не пытаясь никого обгонять. Судя по дорожному указателю, до Сидни оставалось три мили. «Пять километров», — перевёл для себя Глеб и проник в фургон, чтобы претворить в жизнь только что пришедшую мысль. Мысль была великолепна, обеспечивая весьма надёжный запасной вариант. Он посмотрел на девушек и выбрал лежавшую справа, с более запоминающимся лицом. Он рассматривал её в течение двух минут, закрывая глаза и воспроизводя в памяти черты лица. Чуть курносый нос, пухлые губы, родинку на левой скуле, нежный овал лица, маленькое ушко, выглядывающее из копны тёмно-русых волос рубиновой серёжкой; высокий, чистый, без единой морщинки лоб. «Лет девятнадцать — двадцать», — подумал он, давая себе отдых и переводя взгляд на подругу. Та выглядела года на два постарше, а может такое впечатление создавали две горькие складочки, протянувшиеся от крыльев носа к краешкам губ.