думаем. Мистер Канис, или Тобиас Клэй, или как там его звали, просто помешал ей. Он пытался быть героем и спасти Шапку.
Он тот герой‑дровосек из истории, а не Говард Хатчетт.
– И вы хотите испытать казу на Шапочке? Хатчетт говорил нам, что это опасно. Безумие бешеного волка слилось с мистером Канисом, и он превратился в Злого Серого Волка, – сказал дядя Джейк. – А что, если сумасшествие Шапки перекинется на одного из нас? Волчья часть Каниса совершенно безумна. И Канис никогда полностью ею не управлял.
– Мы будем осторожны, – пообещала Сабрина. Постучали, и, когда все замки открылись, дверь распахнулась. Медсестра Килька дрожащими руками держала стеклянную банку.
– Вот! – воскликнула она, сунула ее в руки Сабрины и плотно захлопнула дверь.
– Надеюсь, банка поможет, – сказала Сабрина. – Если бы у Трех Поросят была банка, когда они одержали верх над Волком и отобрали у него казу, мы навсегда избавились бы от чудовища, но они и не знали, на что способно оружие. Они просто думали, что благодаря нему Волк мог, дунув‑плюнув, разрушать город. Но когда они использовали против него казу, Волк ушел, остался лишь Канис. Зверство бешеного волка покинуло Каниса, позволив ему взять контроль над своим телом, даже когда безумие вернулось в него. Однако, как мы видели, контроль оказался не так силен и Канис медленно обращался в Волка.
– То есть, если мы поймаем безумие Шапки в банку, она расскажет, что помнит о том дне? – спросил Робин.
Сабрина кивнула.
– Единственная возможность спасти Каниса – если за него заступится вечножитель. Если мы вылечим Шапочку, она сделает это для нас.
– И то, что она в Алой Руке, нам тоже не повредит, – добавил дядя Джейк.
– Так мне сделать все сейчас? – спросила Дафна.
– Да. Когда я направила казу на Черного Рыцаря, то сосредоточилась на том, чтобы он подействовал только на него. Думаю, ветер делает то, о чем ты попросишь, – поддержала сестру Сабрина.
Дафна поднесла казу к губам и подула. Из него вырвался ветер, переворачивая кукол, чайный сервиз и все остальное, что не было прибито гвоздями. Однако на присутствующих, казалось, ветер никак не действовал, за исключением развевающихся волос.
Красная Шапочка огляделась и захихикала.
– Ужасная погода! – завизжала она. – Просто ужасная погода.
Ветер закружился вокруг нее, словно змея. Обвив каждую конечность, он крепко сжал ее и потом отступил. Шапка заорала от боли, и все увидели, как из нее выходит нечто черное и жуткое. Назвать это человеком было бы неправильно. Больше это походило на животное, с клыками и глазами, похожими на бездонные ямы. Для Сабрины это выглядело как ужасно мутировавший червь, жаждущий отомстить рыбаку. Кружась в воздухе, он в отчаянии пытался добраться до Красной Шапочки, но ветер удерживал его. Он сердито взвизгнул.
– Сейчас, Сабрина! – крикнула бабушка.
Открыв стеклянную банку, Сабрина вытянула руку к существу, которое заметалось, когда Дафна загоняла его в банку. Как только оно оказалось внутри, Сабрина быстро закрутила крышку и ветер исчез. Она смотрела, как сестра, глянув на казу, сунула его обратно в карман. Затем девочка повернулась к Красной Шапочке. Странная вечножительница упала на землю и лежала неподвижно.
– Ей плохо, – Робин Гуд бросился к ней, но его опасения оказались напрасными. Шапка медленно открыла глаза и уставилась в лицо бабушке Рельде.
– Бабушка? – спросила она.
Сердце Сабрины упало. Она ошиблась. Поверила, что они действительно могут исцелить девочку, которая, в свою очередь, спасет мистера Каниса, но Шапочка осталась такой же сумасшедшей, какой была. Оружие сработало не так, как она рассчитывала.
Дверь в палату распахнулась, ударившись о стену. Подняв глаза, Сабрина увидела Синюю Бороду и Ноттингема, врывающихся в комнату вместе с полудюжиной вооруженных мечами карточных солдат.
– Простите, Гриммы! – сказал Ноттингем. – Нам нужно отвести свидетеля на суд.
Один из карточных солдат поставил Шапку на ноги и выволок из комнаты.
– Надеюсь, у вас было достаточно времени, чтобы допросить ее, – сказал Синяя Борода. – Хотя, подозреваю, много ясных ответов вы не получили.
И, расхохотавшись, Ноттингем и Синяя Борода вышли из палаты.
– Увидимся в суде, – крикнул через плечо Синяя Борода. – Который начнется через пятнадцать минут.
***
Семья, бежавшая к зданию суда, пробилась сквозь толпу у входа. Мест не осталось, и им пришлось стоять в конце зала.
К ним подошла мэр Червона. От ее кривых желтых зубов желудок Сабрины перевернулся сильнее, чем от ее подлых замечаний.
– Похоже, сегодня мы со всем покончим, Гриммы. Полагаю, завтра к этому часу ваш Волк уже встретится с палачом.
Лишь она отошла, бабушка нахмурилась.
– Ну разве она не очаровательна?
В зал суда вошел Судья Шляпник и направился туда, где когда‑то стоял его стол. Так как накануне он разбил стол кувалдой, вместо него поставили стопку ящиков из‑под молока. Однако Шляпник, похоже, ничего не заметил. Четверка Пик призвала к порядку и объявила судью, когда тот сел.
– Начнем, – провозгласил Судья Шляпник. – Мы же не можем закончить, да ведь? Нет, полагаю, не можем. Или можем? Или, если так, можем мы смочь? Мы можем смочь. Нет, мы не сможем смочь. Мистер Синяя Борода, у вас есть новый свидетель?
Синяя Борода, встав из‑за стола, оглядел толпу. Лицо его было самодовольным, и он широко улыбнулся всем, даже Сабрине и ее семье.
– Конечно, есть. Если честно, она – наша последняя свидетельница. Я вызываю Красную Шапочку.
Все замолчали, будто слова с силой затолкали всем в глотки. Двойные двери в конце зала открылись, и карточный солдат проводил Шапку к трибуне. Он помог ей сесть и встал рядом, внимательно приглядывая за ней.
– За свидетелем нужен присмотр? – спросил Шляпник.
Карточный солдат кивнул.
– Она особо опасна. Психически неуравновешенна, сэр.
– О, – восторженно выдохнул Шляпник. – Здорово! И что она делает? Пожирает людей? Выбрасывает их из окна? Бросается ножами?
– Все понемногу, полагаю.
Судья захлопал в ладоши, как счастливый ребенок.
– Приятно чувствовать себя не таким одиноким. Задавайте вопросы, Синяя Борода.
Прокурор приблизился к девочке, но даже он держался на безопасном расстоянии. Когда Шапка посмотрела ему в лицо, мужчина улыбнулся, однако она сидела с каменным лицом, оглядываясь, словно задумавшись.
– Дражайшая девочка, – начал Синяя Борода. – Ты через