— Зачем ты здесь? — одними губами прошептала Анна.
— Говорят, преступник всегда возвращается на место преступления, — все так же насмешливо продолжил маг. — Честно говоря, я ожидал чего-то подобного. Ничего не хотите рассказать?
— Как ты нас нашел? — деловито спросил я.
— Я не искал. — Темный смотрел только на Анну. — На месте магического преступления иногда оставляют сигнализацию, дозорный Романов. Советую глубже изучить процедуру работы Дозоров. Тем более что у тебя теперь будет уйма свободного времени.
— Сигнализация? — Я растерянно обернулся. — Здесь не было никакой сигнализации.
— В том и суть сигнализации. — Юрий сделал осторожный шаг вперед. — Ее не видно, если не знаешь, где искать.
— Уходи, — тихо сказала Анна. — Прошу тебя, уходи. Ты здесь не нужен. Ты только помешаешь.
— Ты понимаешь, о чем просишь, Светлая? — резко спросил маг, и Анна вздрогнула, как от пощечины. — Двойное убийство, нападение на Иного, сокрытие улик, вмешательство в дела Дозоров. На тебе сейчас висит столько, что хватит на два развоплощения. А ты в ответ диктуешь мне, что делать?
Анна вскинула руку. Белое пламя сорвалось с пальцев, ударило в землю, прямо в жестяную коробку. Вспыхнула парившая над ней паутина, огненные язычки побежали по пыльному ковру. Но Юрий действовал быстрее. За миг до удара над коробкой вырос прозрачный ледяной кристалл мне по колено. Брызнули колючие осколки. Кристалл помутнел, оплыл, но закованная внутри льда коробка не пострадала.
— Видимо, это следует расценить как отказ от сотрудничества, — задумчиво проговорил Юрий. — Что ж, дело ваше. Дневной Дозор, всем выйти из Сумрака.
Несколько секунд ничего не происходило. Мне показалось, Анна готова броситься на Темного. От их разговора осталось странное ощущение. Словно они давно знакомы, и за словами стоит больше, чем видится на первый взгляд. А я не знал, что делать. Здесь не конфликт двух Иных, Юрий Юрьевич действовал от имени Дневного Дозора. Решись дело миром, я сумел бы отмазаться, заявив, что веду собственное расследование, но объяснить нападение Анны на дозорного будет попросту невозможно. Более того, мне следовало помочь в ее задержании.
Анна раскинула руки. В воздухе возникла перламутровая каракатица портала. Девушка отступила, и Юрий сделал быстрое, едва уловимое движение. Чем-то похожее на то, которым снимают слепок ауры. Я ждал тройного лезвия, файербола, сумасшедшего выплеска Силы, но ничего не произошло. Портал закрылся, мы остались вдвоем. Темный маг опустил правую руку в карман. Кажется, в ней был камень или какой-то мелкий предмет.
— Рассказывай, — коротко бросил он.
— О чем? — Я лихорадочно пытался сообразить, что стоит говорить, а что нет.
— Обо всем. Где познакомились, чем занимались, о чем говорили.
Темный присел рядом с ледяным кристаллом. Аккуратно подхватил коробочку двумя пальцами. Рука прошла сквозь оплавленный лед, не встретив сопротивления. Я выразительно пожал плечами.
— Да не о чем особо рассказывать.
— Не о чем? — переспросил Юрий. Он понюхал содержимое, поморщился, достал из кармана полиэтиленовый пакет и опустил в него коробку. — Слушай внимательно, Светлый, повторять не буду. Эта женщина в розыске. Она подозревается в ряде тяжких преступлений. То, что ты якшался с преступником, вместо того чтобы его задержать или сообщить в Дозоры, очень плохо, в первую очередь — для тебя.
— Почему вы решили, что Ночной Дозор не в курсе? — как можно развязнее спросил я.
— Потому, что твой шеф не идиот. И если бы он был в курсе вашей связи, вы бы больше не встретились. Скоро убедишься.
Юрий отряхнул руки.
— Но разговор о другом. Сейчас ты расскажешь мне все, что я хочу знать, а потом мы подумаем, как поступить.
— С чего это я должен что-то рассказывать? — Я храбрился, однако чувствовал себя очень неуютно. Темный излучал абсолютную, непоколебимую уверенность, и от его уверенности становилось жутко. Некстати вспомнились гулявшие по Дозору легенды о том, как Юрий не единожды обвинялся в смерти Иных и как ему каждый раз удавалось выйти сухим из воды. Вот скрутит сейчас в бараний рог, и ничего я не сделаю…
Темный маг одарил меня презрительным взглядом.
— Потому что у нас есть три варианта. Я могу сообщить твоему шефу, что видел тебя с подозреваемой, и позволить тебе объясниться самому. Я могу изложить ему свои соображения. А еще я могу составить официальный рапорт и послать копию в Москву с вопросом, как получилось, что сотрудник Ночного Дозора покрывает убийцу. Сам понимаешь, в последнем случае отвечать придется не только тебе.
— То, что она причастна, еще не доказано…
— Это ты не мне будешь объяснять. Если тебя вообще захотят выслушать.
Взгляд мага из презрительного сделался насмешливым. Он понял, что я сдался.
— Итак?
— Что, прямо здесь рассказывать?
— Если хочешь, можешь выйти из Сумрака.
* * *
Я говорил почти час. Шеф с безрадостным видом слушал не перебивая.
— На чем вы расстались? — спросил он.
Я залпом выпил давно остывший чай.
— Рассказал ему про Анну. Про наши встречи, что она хотела видеть место, где убили геометра.
Шеф звучно хлопнул ладонью по столу.
— Какого, к дьяволу, геометра?! У него есть имя, понимаешь?!
— Простите, я не хотел…
— Да вы всегда не хотите!
Шеф резко поднялся, подошел к окну.
— Ты, Алексей, поступил безответственно. Причем трижды. Когда принял предложение Анны. Когда не рассказал о нем мне. И когда рассказал все Юрию.
— Но разве лучше, если бы он…
— Не знаю! Я только знаю, что Анна занимает его куда больше интриг Дозоров. Поэтому он хотел знать все, что знаешь ты. А ты его желание удовлетворил, и чем теперь все обернется — неизвестно.
Я не нашел, что ответить.
— Ты знаешь, зачем вы туда ездили?
— Она хотела что-то проверить. Что-то, связанное со смертью гео… Соловьева.
— Что было в коробке?
— Не знаю. Какая-то смесь, очень вонючая.
— Ты ее Кладоискателем нашел? Какие видел ауры?
— Э… серебро точно. Вторая желтая, тусклая. Третья сиреневая…
— Слепок ты, разумеется, не сделал, — перебил шеф. — Видимо, придется ждать исследований Темных.
Я пристыженно молчал. Хотелось возражать, спорить, объяснять, но… Что я мог сказать? Что Анна — Светлая, а Светлые всегда хотят только добра? Что она ни в чем не виновата, потому что сама так сказала, а Светлые не умеют врать? Что я надеялся, что правда никогда не всплывет, поскольку тоже Светлый, а мы никогда не ставим других в неловкое положение? Детский лепет, а еще самонадеянность и безответственность. И не на кого свалить вину, все решения принимал только я. Мне за них и отвечать…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});