не сможем двигаться — на лошадях или без них.
— Тогда надо выстроиться в шеренгу, — наседал Конэйр. — Нападем и сбросим в море.
— Нет, господин, — ответил Кай, — так не получится. Нам не удержать линию, наши силы будут слишком рассредоточены. Достаточно им прорвать наш строй в одном или двух местах, и мы окажемся разделены. А уж дальше прикончить нас не составит труда.
— Так что же вы предлагаете? — взорвался ирландский король. Его и без того хрупкое терпение истощилось.
— Ты правильно сказал, что они боятся лошадей, — задумчиво произнес Артур. — Я подумаю над тем, как использовать это преимущество.
Тут же, на виду у врагов, Артур начал планировать бой. Черный Вепрь стоял и ждал, а солнце поднималось все выше, становилось все жарче. Наконец Артур сказал:
— Сейчас я поговорю с Турчем Труитом. А пока мы будем заняты, вы поведете свои отряды на позиции.
— Но они же смотрят, — удивился Фергюс. — Может, лучше устроить им сюрприз?
— В другой раз, — ответил Артур. — Сегодня я хочу, чтобы они все видели и как следует обдумали свое положение. Они должны придти к мысли о возможном поражении, пусть она пустит в них корни.
Мы с Артуром вернулись туда, где стояли военачальники вандалов. Амилькар, раздраженный бездействием, хмуро посмотрел на нас. Артур не спешился, а заговорил с ним из седла, заставив Черного Вепря щуриться на солнце.
Он что-то прорычал, и Хергест перевел:
— Амилькар требует ответа.
— Лорды Иерны говорят, что ты не получишь от них ничего, кроме удара копья, — ответил Артур.
Хергест улыбнулся и передал слова Артура своему хозяину. Похоже, ответ привел его в негодование.
— Тогда прощайтесь с жизнью, — передал предводитель вандалов через своего раба. — Я сожгу ваши поселения и крепости, мы убьем ваших женщин и детей, отнимем все ценное, уведем скот и заберем зерно. Даже имени вашего никто не вспомнит. — Когда Хергест закончил, вандал добавил: — Я знаю, это не твои люди. И хотя ты отказался от моего дара, я все же протяну тебе руку, Медведь из Британии. Возьми своих людей и идем со мной. Два таких могущественных военачальника вместе смогут знатно пограбить этот мир.
— Знаешь, меня мало интересует война, а грабеж — еще меньше. Так что я не могу принять твое предложение, — ответил Артур. — Но позволь и мне сделать тебе ответное предложение: собирай своих людей и возвращайся на корабли. Оставь этот остров таким, каким ты его нашел, забери с собой только песок, прилипший к вашим ступням.
— Ну, допустим. И что я тогда получу?
— Если сделаешь, как я говорю, то получишь благословение Британского Медведя. Кроме того, я попрошу наших жрецов вознести сердечную молитву Верховному Царю Небесному, моему господину, чтобы Он простил все преступления, которые ты совершил, придя сюда.
Амилькар даже отступил на шаг, так его поразило предложение Артура.
— Молитвами мою сокровищницу не наполнишь — усмехнулся он. — Кто такой этот твой господин, что я должен прислушиваться к нему? Твое предложение — издевательство и достойно только презрения.
— Ты сказал, — ровным голосом ответил Артур. — Но мое предложение остается в силе.
Один из предводителей вандалов окликнул своего вождя и махнул рукой в сторону ирландцев, расходившихся по позициям. Вепрь повернулся и увидел, что наши силы разделились на три части: большая часть продвинулась вперед, а та, что оставалась в середине, отодвинулась назад, так, что ее прикрывали фланговые крылья.
Амилькар принялся кричать на своих командиров. Те пожимали плечами. Тогда Вепрь повернулся к Артуру.
— Что я вижу? — спросил он через Хергеста. — Почему вы у нас на глазах готовитесь к битве?
— А чтобы вы лучше поняли: мы намерены защищать нашу землю и людей. Если ты собрался что-то украсть у нас, будь готов заплатить своей жизнью. — Последние слова король произнес с такой холодной уверенностью, что на командиров Вепря пахнуло могильным холодом.
Лицо вожака вандалов потемнело, глаза сузились. Он еще раз всмотрелся в странный боевой порядок, сказал несколько слов Хергесту и пошел обратно к ожидающей орде.
— Турч больше не хочет говорить. С этого дня он глух к любым мольбам. Не ждите пощады — ее не будет.
Мы смотрели, как уходят вожди вандалов. Артур подождал, пока дошли до ручья, сказал самому себе «Ага!», хлестнул коня и бросился за ними. Они обернулись на стук копыт, увидели, как на них несется боевой конь, и разбежались. Артур на скаку вырвал штандарт с кабаньей головой из рук изумленного вандала и погнал коня прочь. Отъехав на расстояние броска копья, он остановился и поднял штандарт.
— Смотри, что с тобой будет! — крикнул он. Затем медленно, так, чтобы все видели и не усомнились в его намерении, он перевернул штандарт и вонзил его навершием в землю.
Как и ожидалось, вандалов такое осквернение святыни не оставило равнодушными. Как только изображение головы кабана коснулось земли, раздался яростный крик. Но Артур безмятежно повернулся и не торопясь поехал обратно, туда, где ждали наши воины, оставив штандарт в грязи позади себя. Враги взревели еще громче.
— Хорошо сделано! — воскликнул Фергюс, когда мы присоединились к ним.
— Ху! — выкрикнул Конэйр. — Клянусь правой рукой Луга, что ты творишь, лорд Артур? — Он указал копьем на воинство вандалов. — Только послушай, ты же разозлил их дальше некуда!
— Ты считаешь, стоило их так провоцировать? — спросила Гвенвифар.
— По-моему, риск того стоит, — ответил Артур. — Как еще затащить их всех в центр?
— Хитрость хороша, — сказал я. — Будем надеяться, что сработает.
В самом деле, разъяренные враги не стали ждать. С оглушительными криками они бросились вперед через ручей. Они толкались и все плотнее сбивались к кучу.
Я давно не бывал в бою. Помнится, даже пообещал себе больше вообще не сражаться. Но тут, ощутив под рукой рукоять меча, я ощутил знакомый трепет, пробежавший по позвоночнику. Что ж, придется повоевать, подумал я; сегодня каждый клинок на счету. Не думая больше о последствиях, я оказался в авангарде наших порядков.
Враги приближались. Сердце билось учащенно. Ноги вандалов глухо барабанили по земле, солнце взблескивало на краях щитов и наконечниках копий. Я окинул взглядом наш строй. Лошади били копытами, мотали головами, их нервировали душераздирающие крики.