– О, а это у нас кто? – заставил Джессику вздрогнуть удивленный голос Эсти. Она хотела было броситься наутек, но не успела.
– Доброе утро, сударыня! – повернулся к двери Ариан.
– Здравствуйте, господин муж мой! – сделала она реверанс.
– Муж? – изумился Эсти. – Ты что, женился, зараза лохматая?
– Как видишь… – смущенно проворчал принц.
Вздохнув, девушка вошла и сказала:
– Очень приятно познакомиться, господин Эсти! Я рада, что с вами все в порядке.
При виде Джессики глаза того расширилась и он выдохнул:
– Ирика?! Но ведь…
Натолкнувшись взглядом на вспыхнувшие отчаянием глаза Ариана, он замолчал, продолжая с недоумением смотреть на графиню. Потом буркнул:
– Извини. Какое невероятное сходство…
– Я сам едва с ума не сошел, впервые увидев госпожу Джессику, – опустил голову принц, по его подбородку стекала струйка крови из прокушенной губы.
– Я тоже очень рад познакомиться с вами, госпожа! – доброжелательно улыбнулся Эсти, с любопытством оглядывая графиню. – Хочу поблагодарить вас за помощь. Если бы не вы, я бы погиб.
– Не за что… – смутилась девушка.
– Вам понравилась песня?
– Очень! Она… Какая-то такая чистая.
– Согласен, – рассмеялся Эсти. – У «ЧиЖа» несколько таких есть. Эй, Ари, хватит грустить – у нас аудитория появилась! Бери гитару, вспомним молодость!
– А что? – улыбнулся принц. – Только у нас некомплект, чтобы рок как следует играть.
– Так в чем проблемы? – удивился Эсти. – Давай смотаемся куда-нибудь, хоть в тот же Астлан. Там сейчас несколько наших в отпуске. А то ты здесь закис уже.
– Ну, давай, – безразлично пожал плечами Ариан. – Только…
Он повернулся к Джессике и сказал:
– Сударыня, я приношу свои извинения, но вы несколько неподходяще одеты для Астлана. Там носят совсем иную одежду.
– А какую? – оживилась девушка.
– Посмотрите.
Ариан повел пальцами, и на стене появилось изображение улицы, по которой с непредставимой скоростью неслись разноцветные кареты без лошадей, а по обочинам шли бесчисленные толпы дико одетых людей. При виде нарядов многих молодых женщин Джессика отчаянно покраснела, но продолжала с интересом разглядывать их. Разве можно носить настолько короткие платья? Но ведь носят. А многие девушки вообще оказались одеты в мужские штаны разных фасонов. Однако она понимала, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Посетить это загадочное место, названное господином Эсти Астланом, очень хотелось – в замке было донельзя скучно. Поэтому она ничтоже сумняшеся переоделась с помощью вызванной Арианом горничной в черную юбку до колен и белую с кружевами блузку. Правда, чувствовала себя несколько неуютно, но любопытство пересилило стыд.
– Готовы? – поинтересовался принц, увидев жену. – Вам очень идет, сударыня.
– Благодарю! – покраснела она, опустив глаза.
– Тогда прошу, – повел он рукой в сторону засветившейся голубоватым светом стены.
Поежившись, Джессика шагнула в полотнище света, привыкнув уже к подобному способу перемещения, и оказалась в небольшом скверике, вокруг которого с едва слышным шелестом неслись безлошадные кареты. Она с интересом уставилась на идущих мимо людей. Создатель, какие они все разные! А как понять, кто из них аристократ, а кто простолюдин? Девушка растерялась и принялась оглядываться. Увидев позади мужа с господином Эсти, облегченно вздохнула. Не хватало только оказаться в этом странном месте одной!
Наверное, до конца жизни Джессика не забудет этот день. Она увидела столько всего невероятного и непредставимого, что поверить невозможно. Взять хотя бы взлетающее в небо гигантское стальное чудовище. Как там назвал его Ариан? Кажется, орбитальный челнок. А что оно такое, интересно? Девушка не знала, но оттого с не меньшим интересом смотрела вокруг. А люди здесь какие? Чудо просто! Дружелюбные, улыбающиеся, добродушные – совсем не похожи на знакомых ей жителей Анлиона. Те были озабоченными, обозленными, настороженными, видели в каждом встречном врага. Не то здесь! Настолько не то, что вызывало изумление. Видимо, в этой стране никто не голодает, никому не нужно надрываться, чтобы всего лишь не умереть от голода.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Хороший тут кофе варят! – одобрил пахучий черный напиток Ариан, когда все трое остановились в небольшом кафе. Джессике, правда, этот напиток не слишком понравился, но она предпочла промолчать. Зато свежие соки из незнакомых фруктов оказались восхитительны.
– Предлагаю отправиться на здешнюю базу, там Виктор, Реника и Рханта, – заговорил Эсти, выпив кофе. – Впятером сыграем, как раз достаточно народу для хорошей рок-группы.
– Вы не против, сударыня? – обернулся к Джессике принц.
– Буду рада, Ваше высочество, – церемонно ответила девушка. Эсти тихо фыркнул, с иронией поглядев на нее, но графиня не обратила на него внимания.
Прошло еще немного времени, и они оказались у входа в большой особняк в горах. Джессика, едва скрывая любопытство, осмотрела поместье. Как и в замке, слуг не было. Опять колдовство… Она незаметно вздохнула и сделала знак, отвращающий злых духов. Дверь бесшумно отворилась, Ариан приглашающе повел рукой, и графиня, поежившись, вошла. Обстановка большой гостинной навевала покой, казалась настолько уютной, что захотелось сразу расплыться в кресле у камина и забыть обо всем.
– Ё-мое! – встал навстречу вошедшим человек с желтоватой кожей, узкими глазами и длинными черными волосами. – Какие люди! Ари, зараза старая!
– И тебе привет, Вить! – улыбнулся принц. – А соскучился я по вам всем, черти.
– Еще бы, – заговорила вышедшая из боковой двери полуобнаженная девушка в настолько короткой юбке, что та едва прикрывала срам. Джессика отчаянно покраснела при виде столь откровенного бесстыдства. – Здравствуй, затворник ты наш. А это кто с тобой? Ирика?! Ой…
– Мое имя – Джессика дель Верте, графиня Нарская! – гордо вздернула голову девушка. Да сколько можно принимать ее за эту Ирику?!
– Вот именно, – добавил принц. – Представляю всем мою жену!
Он коротко рассказал историю своей неожиданной женитьбы, чтобы не возникало лишних вопросов. Джессика, сев в кресло, стоящее в углу, слушала его, снова едва сдерживая слезы. Она исподтишка бросала на мужа наполненные тоской взгляды. Их никто не заметил, кроме светловолосой девушки, назвавшейся Реникой. Она внимательно наблюдала за графиней, о чем-то напряженно размышляя и изредка кивая своим мыслям.
– Так, лабаем? – хитро прищурился Эсти, окинув остальных Бардов взглядом.
– А то! – согласился Виктор, доставая из воздуха гитару. – Ты на ударных?
– Как всегда.
Рханта с загадочной улыбкой повела рукой, и перед ней повис покрытый туманными струйками и серебристыми узорами ребристый шар. Она положила пальцы на узоры, и по комнате потекла тихая, зовущая куда-то вдаль мелодия. Виктор вслушался, коснулся струн, и музыка расцвела. Вскоре к нему присоединились Ариан с Реникой. В их руках тоже появились гитары, но несколько иные. Джессика не поняла, в чем отличие, но оно было. Последним вступил Эсти, севший за возникшие в углу десятка полтора барабанов и тамбуринов разных размеров.
Мелодия углублялась, расцвечивалась, иногда становясь не музыкой, а каким-то мелодичным скрежетом, но при том все больше захватывала Джессику, вела ее за собой в недостижимые прежде дали и высоты, вздымала в небеса и бросала в бездонные пропасти. Вскоре девушка перестала видеть что-либо вокруг, она была уже не здесь, а где-то там, куда человеку обычно попасть не дано. Она плакала, смеялась, сходила с ума. Сердце рвалось на части, кричало и билось, вырываясь из груди. Душа трепетала под звездным ветром, стремясь в иные пространства, становясь чистой и звенящей. Что-то менялось в Джессике, и менялось навсегда, она становилась чем-то большим, чем человек, это девушка ощущала четко.
Когда все закончилось, Джессика далеко не сразу пришла в себя, она долго еще сидела и тихо плакала, понимая, что столкнулась с чем-то надчеловеческим, надмирным, недоступным никому в ее родной стране. Да и то, мало кто выдержит такую музыку и не сойдет с ума. Она вызывала в душе все чистое и доброе, заставляла стремиться вверх, забывая обо всем, а прежде всего – о выгоде. Заставляла становиться иным, непонятным никому вокруг. А это слишком много для человека. Особенно, для человека, который просто хочет жить. Не выжить ему с очищенной душой, затопчут и разорвут в клочья, объявят еретиком, забьют камнями или сожгут. Таковы люди, как ни горько это признавать…