Читать интересную книгу Упущенный шанс Сталина - Михаил Мельтюхов

Осенью 1939 г. скандинавские страны стали проявлять заинтересованность в расширении экономических связей с СССР396, но политические изменения в Восточной Европе давали их прессе пищу для антисоветских высказываний. Кроме того Финляндия была озабочена начавшейся 7 сентября в СССР мобилизацией и приведением в боевую готовность войск Ленинградского военного округа (ЛВО), Краснознаменного Балтийского и Северного флотов. 11 сентября Финляндия выразила готовность вести переговоры о торговом соглашении с СССР, урегулировать вопрос об Аландских островах и попыталась уточнить причины проведения частичного призыва в Красную Армию397. Получив ответ, что он вызван современной международной обстановкой, финское руководство решило начать призыв резервистов в армию и провести с их участием маневры на Карельском перешейке. Все это создавало напряженную атмосферу, тем более что финская пресса проявляла лояльность в отношении Германии. Вступив на территорию Польши, СССР 17 сентября заявил о своем нейтралитете в отношении Финляндии, а 19 сентября выразил готовность возобновить экономические переговоры с Хельсинки398. На фоне переговоров СССР со странами Прибалтики Англия уже 27 сентября советовала Финляндии противостоять "нажиму с востока". В то же время Финляндия заявила Германии, что не пойдет на соглашение с СССР как Эстония399. Постепенно с октября 1939 г. основное внимание участников политической борьбы в регионе было привлечено к советско-финским переговорам.

Присоединение Западной Украины и Западной Белоруссии, заключение договоров с прибалтийскими странами значительно улучшали советские позиции в Восточной Европе и, видимо, породили у советского руководства надежду на столь же благоприятное решение финского вопроса. В отношении Финляндии первоначально намеревались действовать по прибалтийскому образцу, предложив ей договор о взаимопомощи. Вместе с тем не исключалось, что Финляндия вновь займет неконструктивную позицию, и 5 октября Краснознаменный Балтийский флот (КБФ) получил приказ разработать план захвата островов в Финском заливе (в том числе и о. Бьерке)400. Как и другие граничившие с СССР государства, Финляндия считалась в Москве потенциальным противником, и советское военное руководство периодически готовило планы на случай войны на Северо-Западе. К сожалению, этот вопрос практически не исследован, и в историографии преобладает точка зрения, что готовиться к войне с Финляндией советская сторона начала только в 1939 г. Однако доступные документы показывают, что реальность была несколько иной. Только в 1930-е гг. советский Генштаб разработал несколько вариантов боевых действий на северо-западе СССР. Правда, поначалу советские военные планы в отношении Финляндии имели в основном оборонительную направленность, и лишь в плане 1936 г. войска получили активные наступательные задачи, которые затем постоянно уточнялись. Соответственно возрастало и количество войск, привлекаемых для операции. Так, если в планах 1932–1935 гг. предусматривалось иметь от 4 до 6 стрелковых дивизий и 1 стрелковую бригаду, то в плане 1936 г. речь шла об использовании 7 стрелковых дивизий и 2 танковых бригад, а в плане 1937 г. — о 10 стрелковых и 1 горнострелковой дивизиях, 2 танковых бригадах и 3 артполках РГК401.

19 апреля 1939 г. в штабе ЛВО была подготовлена записка по плану боевых действий Северо-Западного фронта, развертывавшегося по мобилизации на базе ЛВО, против Финляндии и Эстонии в условиях войны СССР с Германией и союзной ей Польшей. Против Финляндии предполагалось развернуть 14-ю армию (6 дивизий и 3 танковые бригады) на Карельском перешейке и 17-ю армию (5 дивизий) от Баренцева моря до Ладожского озера. Предусматривался захват Петсамо, наступление на Каяни и Нурмес, а главные силы 17-й армии должны были наступать на Сортавалу и далее выйти в тыл финским войскам на Карельском перешейке. 14-я армия с 4-го дня мобилизации переходила в наступление на Карельском перешейке и должна была выйти на фронт Тайпаленйоки — Рауту — Кивеннапа — Каунис, а с окончанием сосредоточения основных сил на 10-й день мобилизации наступать на Выборг с целью разгрома противника, овладения его укрепленным районом и во взаимодействии с войсками 17-й армии районом Кексгольм — Сортавала — Выборг402. Таким образом, войска ЛВО постоянно отрабатывали варианты боевых действий в случае войны. В январе — марте 1939 г. высший командный состав войск округа изучал вопросы начального периода войны, встречных сражений, обороны с последующим переходом в наступление и наступления на обороняющегося противника. Как правило, вероятный противник (Финляндия) предпринимал враждебные действия под давлением других западных государств403.

В марте 1939 г. новый командующий войсками ЛВО командарм 2 ранга К.А. Мерецков получил приказ наркома обороны проверить готовность войск "на случай военного конфликта" с Финляндией404. Во исполнение директивы наркома обороны № 500165 Военный совет ЛВО провел 19–25 апреля 1939 г. двустороннюю военную игру на картах с участием командного состава войск Уральского военного округа и КБФ. Согласно оперативному замыслу игры, "западные" под давлением и при поддержке фашистских государств начали отмобилизование и сосредоточение своих войск к границам "восточных". На отдельных участках фашистские отряды "западных" пытались нарушить госграницу "восточных" с целью втянуть их в войну, измотать их силы на оборонительных рубежах, а затем с подходом экспедиционных войск нанести им решающее поражение и овладеть Ленинградом. "Восточные", втянутые в войну и зная, что "западные" без поддержки "черных" продолжительное время сопротивляться не в состоянии, поставили своей целью разгром армии "западных" до подхода на помощь к ним экспедиционных войск. В дальнейшем, действуя вдоль побережья Финского залива во взаимодействии с КБФ, "восточные" должны были занять наиболее важные порты на побережье Ботнического и Финского заливов и этим предотвратить всякую возможность переброски экспедиционных войск на территорию "западных".

Для выполнения поставленных задач "восточные", развернув по одной армии на Карельском перешейке и восточнее Ладожского озера, перешли в наступление, рассчитывая, что, обойдя с севера Ладожское озеро и выйдя в тыл оборонительных укреплений на Карельском перешейке, одна из армий окажет поддержку другой в их преодолении. Игра проходила в условиях лета и показала, что наступающие слишком увлекаются и завышают темп продвижения войск, не учитывая сложностей ТВД и сопротивления войск противника. Выступая на разборе игры, Мерецков отметил новизну разыгрывавшейся обстановки, поскольку ранее изучался вариант, когда противник "отмобилизовывался и сосредоточивался раньше нас, вторгался на нашу территорию, а потом только мы собирали наши силы, переходили в наступление и били противника". Отметив вредность этой "теории", командующий заявил, что "в тот момент, когда наши противники будут отмобилизовывать свои армии, повезут свои войска к нашим границам, то мы не будем сидеть и ждать! Наша оперативная подготовка, подготовка войск должны быть направлены так, чтобы обеспечить на деле полное поражение противника уже в тот период, когда он еще не успеет собрать всех своих сил". В качестве примера была приведена прошедшая игра, в ходе которой, получив сведения о мобилизации и сосредоточении войск противника к границе, "красные немедленно вторглись на территорию противника с задачей уничтожить вначале его части прикрытия, а затем и нанести поражение главным силам"405.

25-29 июня 1939 г. Военный совет ЛВО провел оперативную поездку на Карельском перешейке, в ходе которой проигрывалась операция, когда "северные", поощряемые "коричневыми", спровоцировали пограничный конфликт, а "южные" 25 июня начали военные действия, имея превосходство в воздухе406. Таким образом, подготовка боевых действий на границе с Финляндией велась в соответствии с планами боевой подготовки Красной Армии, а основные идеи советского военного плана формировались и проверялись на учениях в течение, видимо, нескольких лет. В историографии сложилось мнение, что в июне — июле 1939 г. на Главном Военном Совете (ГВС) обсуждался оперативный план войны с Финляндией, в ходе которого обнаружились расхождения в оценках между Генштабом и штабом ЛВО. К сожалению, никаких документов, отражающих эту ситуацию, не публиковалось, и остается неясным, имели ли место эти события, а если да, то когда именно. Во всяком случае, противоречия в мемуарах К.А. Мерецкова и А.М. Василевского не позволяют однозначно решить вопрос о времени заседания ГВС407. К тому же вряд ли оперативное планирование в Генштабе и штабе ЛВО шло без всякой координации.

Как бы то ни было, идея взаимодействия войск, действующих на Карельском перешейке и севернее Ладожского озера, была положена в основу планирования в штабе 8-й армии408. В разработанном командованием 56-го стрелкового корпуса 23 сентября плане операции также предусматривалось овладение Сортавалой и наступление в тыл войск противника, действующих на Карельском перешейке. Считалось, что для выхода к Сортавале потребуется 5 суток, к Нурмесу — 6–7 суток, а к Каяне — 10–11 суток. Правда, в документе сделана оговорка, что "этот расчет взят, исходя из благоприятных условий обстановки и отсутствия сколько-либо серьезного сопротивления со стороны противника"409. Эти же идеи были заложены в "План операции против Финляндии" от 29 октября 1939 г., для осуществления которой предполагалось иметь в составе Мурманской армейской группы 2 стрелковые дивизии, на Кемском и Ребольском направлениях — отдельный стрелковый корпус (3 дивизии), в 8-й армии — 7 стрелковых дивизий, а в 14-й армии на Карельском перешейке — 8 стрелковых дивизий и 3 танковые бригады. Войска должны были иметь 1550 орудий, 989 танков и 1581 самолет410. Видимо, этот план и был сочтен в Москве излишне оптимистичным, и в итоге численность войск ЛВО, привлекаемых для операции, была несколько увеличена.