Я не мог избавиться от этих мыслей. Только, казалось, успокоился — и они возвращались снова. Если бы сейчас кто-то предложил стереть мне память, то согласился бы, не раздумывая. Лучше ничего не помнить, чем хранить такие воспоминания. Не думать! Не думать или я сойду с ума!
С этой мыслью вместо своей комнаты свернул в библиотеку. Ничему меня жизнь не учит, но в комнату возвращаться расхотелось. Я с головой ушел в книги. Ну почему здесь так мало информации? И станет ли ее больше, когда получу статус полноправного студента? Снова начала болеть голова, и пришлось плестись в свою комнату. Хорошо хоть жил один. По дороге столкнулся с Майком. Тот сначала отпрянул, а потом, кажется, решился.
— Привет, — промямлил он. — Слышал, ты заболел.
— Да, немного, — ответил я, хотя разговаривать не хотелось.
— И… как ты?
— Лучше. Уже почти здоров. Как прошли занятия?
— Спокойно, — сказал Майк. — Фил, ты это… не обижайся на меня. Я ничего против тебя не имею, честно.
— Я не обижаюсь. — И это было правдой. — Все в порядке. До завтра.
И пошел прочь. У Майка хотя бы хватило ума понять, что сама ситуация глупа. Если я пройду дальше, им придется учиться со мной, хотят они того или нет. Участвовать в совместных практикумах, прикрывать спину друг друга. И профессора не будут спрашивать, как они ко мне относятся.
В комнате было тихо и пусто. Я слишком хорошо выспался днем, чтобы уснуть сейчас, поэтому уселся на кровать и придвинул учебник. Лекции ведь пропустил. Скупые строчки неплохо отвлекали. Ровно до той поры, когда раздался стук в дверь. Так как друзей у меня не было, значит, это враги.
— Кто? — спросил, не торопясь открывать дверь, на которую лично повесил защитное заклинание.
— Люк, — раздался неуверенный голос, — куратор Синтер поручил мне передать тебе конспекты лекций.
А, куратор позаботился. Я открыл дверь — и получил заклинание в лицо. Простенькое ослепление, но в тот момент разбираться было некогда. Защита сработала как надо. Заклинание отзеркалило в несчастного Люка. Почему несчастного? Потому что я чувствовал неподалеку еще несколько источников магии и знал, кому они принадлежат.
— Что со мной? Что это? — Люк слепо шарил руками по лицу. — Сними!
— Не стану, — ответил я. — Сам его использовал, сам и снимай. Эй, Гейлен, тащись сюда, если не трус!
Послышались быстрые шаги. Кто-то желал довершить начатое накануне. А я не торопился выходить за пределы комнаты.
— Чего тебе, Вейран? — рыкнул он. — Мало было?
— Мало, — кивнул я.
— Так что, добавить?
— Слушай сюда, Гейлен, — спокойно сказал я. — Если бы ты оскорбил меня, я бы плюнул тебе в лицо и забыл. Но ты затронул мою семью. По законам гимназии я бросаю тебе магический вызов. Прими его — или извинись. Старен альтис!
Заклинание взметнулось в воздух и осыпало нас золотым дождем. Интересно… Роберт, похоже, не знал, что ему делать. Не сдаваться же на глазах у Люка. Хотя как раз Люк нас видеть не может, но за углом ведь гораздо больше людей.
— Я принимаю вызов, — сухо ответил он. — Где и когда?
— Где — указано в правилах гимназии. Тренировочный зал. Завтра в обеденный перерыв. Если я одержу победу, надеюсь, ты закроешь свой поганый рот и принесешь публичные извинения.
— А если победа будет за мной, станешь моим рабом до конца первого курса, — хохотнул Роберт.
— Идет.
Я захлопнул дверь у него перед носом. Настроение стремительно улучшалось. Да, я не лучший боец в Гарандии и опыта у меня маловато, но ради такого случая постараюсь!
Оставалось только продумать, как вести поединок, и для этого у меня была целая ночь. Что я знал о магии рода Гейлена? Почти ничего, кроме того, что видел своими глазами. Да, Роберт был сильным магом и чаще всего выполнял задания быстрее остальных. Заметно, что у него хорошая подготовка. Наверняка его-то родители тщательно готовили к поступлению в «Черную звезду», мой же отец даже не заикался о возможности обучения в ней. Я собирался поступать совсем в другое учебное заведение. Но все-таки Роберт, как и я, еще не прошел инициацию. Значит, уровень силы у нас не должен разительно отличаться. Я придвинул к себе чистый лист. Надо подумать…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
К утру у меня было несколько вариантов защиты и нападения, и я впервые за долгое время отправился на занятия с легким сердцем. Роберт был там же и смотрел на меня с плохо скрываемым торжеством. Нет, я не проиграю! А время до обеда тянулось так долго, что хотелось его поторопить. Больше всего на свете я ненавидел ждать. Вот и сейчас маялся, записывая обширные пояснения профессора Гарриета, преподавателя теории преломления пространства. У-у-у, как же долго!
Наконец вторая пара подошла к концу, наступило время обеда. Пора! Я поспешил к тренировочному залу. В это время он должен быть пуст, но даже если нет, правила магических поединков никто не отменял. Толкнул дверь — и замер. Пуст? Как бы не так. Роберт пришел не один. Еще парней тридцать желали взглянуть на мой позор. Что ж, так даже лучше. Не скажут, что бой был нечестным.
Роберт шагнул ко мне с выражением такой самоуверенности на лице, что я поморщился.
— Ты все-таки явился, Вейран, — выплюнул он.
— Конечно, это ведь я бросил вызов, — развел руками. — Смотрю, ты тоже подготовился. Позвал тех, кто потом будет тащить тебя до лазарета?
— Гаденыш! — зашипел Роберт.
— От такого же слышу. Давай приступим, скоро практические, не хочу опоздать.
Мы замерли друг напротив друга. Чтобы начать поединок, надо было принести клятвы и активировать защиту зала. Поэтому я начертил в воздухе символ круга и произнес:
— Я, Филипп Вейран, вызываю на поединок тебя, Роберт Гейлен, и клянусь сражаться честно. В случае поражения стану твоим рабом до конца первого курса.
По залу полетели смешки. Если я проиграю, мне смешно не будет. Но я не думал о поражении.
— Я, Роберт Гейлен, — заговорил мой противник, — принимаю твой вызов и клянусь сражаться честно. В случае поражения обещаю прилюдно принести извинения и не выражаться оскорбительно в адрес твоей семьи.
Стоило заставить его добавить «и твой лично», но мне было все равно. Я кивнул и отошел на положенные десять шагов. Мы замерли, испепеляя друг друга взглядами, пока вдруг не раздался перелив колокольчиков. У «Черной звезды» своя сигнальная система. Поэтому я был уверен, что за нашим поединком пристально наблюдает куратор Синтер, а у Роберта не получится меня обмануть.
Роберт кинулся на меня. Я же не сдвинулся с места. Только улыбнулся, даже не поднимая щитов. Ближе! Он поздно понял неладное и не успел остановиться, одной йогой влетев в мою ловушку. Щелк! Заклинание оцепенения. Недостаточно сильное, чтобы долго его удерживать, но хватит, чтобы составить план атаки. Щелк-щелк. Это еще два заклинания, которыми я наградил Роберта. Он все-таки вырвался и отступил. Ума прибавилось! Я же, наоборот, пошел в атаку. Зашел слева. Роберт выставил щиты, но уж с чем с чем, а со щитами я на «ты». Развеял их, а Роберт применил атакующую боевую магию. Теперь настало время моих щитов. Они тоже пали под яростью заклинания, но перед этим создали его копию и отзеркалили обратно в Роберта. Он постарался защититься, но тут-то и сработала одна из меток, которыми я его наградил. Щиты не поднялись, и Роберт отлетел на несколько шагов назад, вскрикнув от боли.
Есть! Я заставлю его признать поражение. Пока он поднимался, я атаковал снова и снова, а щиты так и не срабатывали. Нет, мне не хотелось нанести ему существенный вред. Это были мелкие, досадные заклинания. Вроде спотыкания или временной слепоты. Не все попали в цель.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Зараза! — взвыл Роберт после очередной удачной атаки, а я заметил, что толпа вокруг разделилась. Часть болела за Роберта, а часть вдруг начала поддерживать меня.
— Ну же, — подначивал я. — Что, уже сдулся? Легко сражаться впятером против одного, а один на один — не очень?
— Ненавижу!
Кто кого, Роберт. Кто кого. Хотя вдруг осознал, что во мне нет ненависти к нему. Есть обида, но не ненависть. Странно… Впрочем, сейчас анализировать было некогда. Я ушел от очередной отчаянной атаки. Щиты Роберта заработали. Пора!