— Да, собираемся, — кивнул я, оборачиваясь к учительнице.
Конечно, обратись я к ней за помощью, все было бы быстрее и, возможно, даже мощнее. Но я не могу опираться только на Салэм, нужно и самому учиться. Этот почти игрушечный артефакт с баснословной стоимостью стал не только моим первым магическим успехом, но и доказательством самому себе, что я способен не только падать в обмороки.
Разумеется, еще следовало опробовать револьвер в реальной схватке, но тут уж я уверен — возможность пострелять по живым мишеням представится очень скоро, и я еще не раз пожалею, что вообще связался с Салэм, а не сбежал в поисках счастливой и спокойной жизни.
Сборы были недолгими. Побросав сумки, изрядно потяжелевшие после разделки мертвых чудовищ, мы забрались на сидения дредхорста, и костяной паук понес нас прочь от ставших почти родными руин.
Вылетев в степь, монстр под нами тут же взял севернее, чтобы не упираться в горный массив, и пошел набирать скорость. Воздух становился все теплее. Прежде холодный, ветер теперь приносил лишь прохладу. Так что я достаточно быстро стал высматривать впереди хоть какое-то укрытие от обезумевшего солнца, кажется, вознамерившегося сжечь пару дерзких магов, не спрятавшихся до наступления ночи.
Гонять потоки силы по каналам мне уже было не нужно, магия сама струилась внутри меня, только и ожидая, когда я позволю ей выплеснуться наружу. Пока возился с созданием револьвера, приходилось часто применять дар, чтобы запустить нужный артефакт, и это тоже принесло свои плоды. Сказался ли съеденный этерний или это тренировки помогли — тут даже Салэм разводила руками. Но результат ее однозначно радовал, да и я не жаловался.
Теперь наконец-то настало время, чтобы переходить к простейшим заклинаниям, но я до сих пор не мог уложить в голове наговоры. Слова-то я выучил, но сделать так, чтобы при их произнесении мой дар отвечал, как требовалось… Тут все было гораздо сложнее.
Но Салэм была довольна, и хотя не говорила прямо, но я уже заметил, с каким удовольствием она смотрит на мои успехи. Да и записи утверждали, что я продолжаю опережать графики развития.
Паук перебирал ногами, поднимая пылевые тучи, Салэм щурилась на солнце и периодически бросала поисковое заклинание. Я же пытался заставить дар начать реагировать на мои слова так, как нужно. Делать это на ходу было не очень легко — несмотря на плавность хода, все же нас периодически качало, а то и подбрасывало на серьезных неровностях почвы.
Остановок почти не делали, да и те выходили короткими. В отличие от нас, паук не нуждался в отдыхе, так что уверенно пер вперед, не останавливаясь и не отвлекаясь, пока Салэм дремала на сидении.
И вскоре перед нами появился уже наполовину забытый мертвый город.
* * *
Паук резко вильнул, сворачивая в сторону. Город скрылся за древесными стволами, и дредхорст встал как вкопанный, да при том еще и брюхом на землю лег.
— Что стряслось? — насторожился я, опуская руку на кобуру.
— Город занят, — ответила Салэм, вынимая поисковую сферу. — Перед нашим отъездом я установила там сеть и сейчас проверила ее.
Нужно сказать, подобный фокус только Аркейн и может себе позволить — это же не магия, а работающие в пассивном режиме артефакты, и не дешевые. Если собственными глазами не заметишь, то и определить их не получится. Катценауге полностью пропитано магией, пусть здесь на самом краю это и не так заметно, но крохотные возмущения от артефактов найти непросто. Конечно, если не знаешь, что конкретно искать.
— Что там? — едва глаз искоренительницы перестал светиться зеленым огнем, спросил я.
— Людей здесь нет, а вот чудовища…
Сфера закрутилась над нашими головами и пошла набирать высоту. Через несколько секунд я упустил ее из виду, но Салэм оставалась на связи со своим артефактом и все прекрасно видела.
— Вот же… — продолжение фразы утонуло в потоке гневной брани.
Выждав несколько секунд, пока искоренительница переведет дыхание, я кивнул ей.
— А подробнее можно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Салэм облизнула губы.
— На окраине никого нет, а вот у моего поместья около сорока искаженных магией. И они не подходят под описание монстров Катценауге.
Я сперва кивнул, и только потом до меня дошло, что это значит.
— Опять культ? — спросил я, уже догадываясь об ответе.
— Либо так, либо это новый вид чудовищ, — согласилась Салэм и с сомнением взглянула на меня. — Мы можем обойти город, они нас не заметят — слишком далеко.
Это предложение меня откровенно удивило. До сих пор я был уверен, что любая угроза послужит для искоренительницы вызовом. А теперь выходит, что она боится ввязываться в драку с теми же кошмарами, которые нас чуть не убили в деревне.
— Ну, — пожал плечами я. — Мне, конечно, хочется испытать свой артефакт, да и магистр согласился меня отпустить только в случае, если я развяжу войну с Хибой и его почитателями. Но тебя, Салэм, это не касается. К тому же ты мой учитель, и пока что я подчиняюсь тебе.
Она кивнула со слишком заметным облегчением. Ввязываться в безнадежную схватку ей не хотелось. И даже долг был отодвинут в сторону — в конце концов, одно дело убивать людей, которые пользуются запрещенной магией, и совсем другое — ввязываться в драку с чудовищами, которых твое главное оружие не берет.
— Тогда уходим, — выдохнула она и, чуть замерев, глядя вверх, вытянула руку.
Поисковая сфера опустилась на ладонь хозяйки, и искоренительница успела убрать ее в сумку. Я же, чуть успокоившись, отпустил рукоять револьвера. Паук медленно и осторожно стал подниматься на ноги.
А стоило нам высунуться из лесного массива, впереди показалась уродливая тварь, в точности повторяющая тех же чудовищ из деревни. Костяные лезвия, гипертрофированные мышцы мутировавших лап и свисающий вместо паучьего брюха человек, уже давно гниющий, но все еще живой.
Вытянув человеческую руку, указывая на нас, этот монстр раскрыл пасть и заорал:
— Хиба! Хиба! Хиба!
Глава 21
Барабан защелкал, переключаясь на нужное заклинание.
Это чудовище прекрасно держит магические удары грандмастера смерти. Палить по нему начальными чарами типовых школ — я что, последний идиот?!
А потому я навожу револьвер в сторону начинающего разбег монстра, и с кончика иглы срывается крохотная искорка демонического огня. Устремляясь к цели, она молниеносно раздувается в черный пульсирующий футбольный мяч.
Щит чудовища полыхнул на мгновение, поглотив своего хозяина. Защита сработала, но… Кончилась. Бороться с магией демонов она не смогла.
А потому вторая искра прошивает свисающее между уродливых лап тело, раскурочивая грудную клетку в хлам. Монстр резко остановился, будто напоровшись на стену, а в следующий миг завыл.
Еще выстрел. Череп раскалывается, как от удара молотом, лицо растворяется в воздухе. И это при том что демонический огонь жжет, а не лупит. Но защиты от возгорания в чудовище вложить не забыли. А потому вместо того, чтобы вспыхнуть, плоть монстра только испаряется.
Рев боли тут же подхватывают в стороне — остальные твари мертвого города спешат на зов своего собрата.
Всаживая искру за искрой, я разрубил чудовище на части. Длинные ноги мутанта повалились наземь, от человеческого тела выше шеи ничего не осталось.
— Киррэл!
Я оглянулся на лес. Монстры не могут двигаться бесшумно — трещат кусты, хрустят ветки. Да и при каждом шаге звук втыкающегося в землю лезвия отчетливо слышен — как бы там ни было, а весят мутанты Хибы порядочно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не подпускай их близко, но и не отдаляйся! — командую я, и Салэм, поджав губы, кивает.
А что еще она может сделать? Искоренительница просто неспособна драться с этими уродами на равных.
Дредхорст сорвался с места, поспешно разрывая дистанцию. Уроды высыпали из леса и, заметив нас, помчались в погоню.
На первое чудовище у меня ушло одиннадцать зарядов. Одного патрона этерния хватит на девять, максимум десять ублюдков. Хорошо, что я ими запасся до того, как мы покинули руины.