– Нет. Откуда мне знать. Я в ваши бюрократические вопросы не лезу. Моя обязанность детишек тренировать.
Она обессиленно откинулась назад и, покрутившись на колёсиках своего кресла, громогласно протрубила, – конечно! Ты не лезешь в наши бюрократические вопросы. Ты только генерируешь глобальные идеи, которые на деле оказываются убыточными.
Карина Аркадьевна вновь вскочила с кресла и принялась яростно метаться по кабинету.
– Кто кричал, что надо создать группу для детей, родители которых не могут оплачивать тренировки.
– Я, – уверенно заявила. – И что такого? Вы же знаете, сколько одарённых детей не могут позволить себе заниматься спортом. Гимнастика - это один из самых дорогих видов.
Женщина замерла, – благородная идея. Не мешало бы только подержать её материально. Где деньги брать, чтобы воплощать все идеи в жизнь? Где найти дураков?
– Надо обращаться к спонсорам.
– Гениально! Как я сама не догадалась. А я, что делаю, – женщина ударила ладонями по столу. – Думаешь, что к нам очередь выстроилась? Знаешь, каких мне трудов стоило привлечь Бодрова? Я только, что танцы с бубнами перед ним не устраивала. Он откликнулся только после того, как тебя заметил. Вот я и воспользовалась ситуацией, – она лихорадочно провела ладонью по груди.
– Догадываюсь, – ироничная улыбка, коснулась моих губ. – Но меня это не волнует. У меня есть молодой человек. И я не собираюсь предавать его. Даже флиртовать не собираюсь с этим человеком.
Карина Аркадьевна угрюмо свела брови к переносице, – молодой человек, говоришь. А где сейчас Иван? Опять уехал в очередную командировку. Интересно. Очень занимательно. Когда он вернётся? Предполагаю, что нескоро.
– Какая разница. Это не ваше дело.
– Не моё. Ты права. Глупая, я тебе добра желаю.
Женщина с негодованием ухмыльнулась, – Ваня – хороший парень, но у него есть большой недостаток, который ты по своей неопытности принимаешь за достоинство.
– О чём вы говорите? Что вам, вообще, известно о достоинстве?
– Девочка моя, жизнь Ивана ему не принадлежит. Сегодня он жив и здоров, а завтра его жизнь может трагически оборваться. Он никак не застрахован от шальной пули.
Враждебно заглянула в хитрые, надменные глаза Новиковой.
– Я люблю Ваню и веру, что бог упасёт его от пули. Все мы под богом ходим. Не известно, кого ещё смерть настигнет, раньше.
– Любишь, – она ядовито усмехнулась и, отвернувшись от меня, медленно подошла к распахнутому окну. – Конечно, любишь. Ты романтичная натура. Смотришь на мир, нацепив розовые очки. А ты задумывалась, что он может не вернуться из командировки?
Испуганно округлила глаза и интенсивно замотала головой.
Женщина повернулась ко мне, – вижу, что задумывалась. Так вот, дорогая, это в лучшем случае. Хорошо, если смерть его настигнет быстро.
– Хватит, – громко прокричала я, оглушая её нелепую, провокационную речь. – Заткнитесь. Он вернуться живым и здоровым. Ясно!
– Неясно, – мгновенно перебила она меня. – Неясно. Он может вернуться с тяжёлыми ранениями. Превратится в растение. И что тогда? В твоём доме вместо одного, появиться два инвалида. Положишь свою молодость на то, чтобы ухаживать за тяжелобольными? Думаешь, справишься?
Женщина интенсивно задышала.
– Не справишься. Сломаешься.
Болезненные импульсы побежали по телу, жадно хватала воздух, но никак не могла в полной мере насытить лёгкие, эта гадина, пользовалась запрещёнными методами. Раз за разом ударяла, теребила незаживающую рану.
– Пошла ты к чёрту, – мгновенно развернулась и побежала к двери, но Карина Аркадьевна перехватила меня и, заслонив собой выход, умоляющим взором посмотрела на меня.
– Прости. Умоляю, извини, – она схватила меня за запястье.
Машинально дёрнулась от неё словно она прокажённая.
– Отойдите, Карина Аркадьевна. В противном случае я за себя не отвечаю.
Сказала чистую правду. Сейчас я находилась на грани. Секунда и я была готова вцепиться в волосы женщины. Мне так и хотелось, чтобы она проглотила каждое слово, сказанное относительно Ивана.
– Мой муж, был военным. После очередной командировки вернулся тяжело раненным.
Мрачно опустила глаза.
– Не знала. Но как бы там ни было, вы не имели права желать такой же судьбы Ивану, – прошептала я, так и не подняв глаза.