Конечно, можно сопоставить происходившее в то время с обучением «немецкой науке», которое начал Петр Великий, с влиянием французского языка и французской культуры на Россию XIX века. Аналогия весьма близка. Ведь чужеземная культура затронула не весь народ Российской Империи, а лишь немногочисленные сословия — прежде всего, дворянство.
В Японии дела обстояли схожим образом. 6 миллионов жителей страны, 200 тысяч жителей Нары — и хорошо, если 20 тысяч из последних могут воспринимать «китайскую науку» и адаптировать ее к местным условиям. Но именно они и «сделали погоду», эти двадцать тысяч образованных энтузиастов. При всей несвободе и бесправии народа культура в период Нара двигалась вперед.
Буддийские школы в жизни общества
Слово «секта» (оно часто встречается в соответственной научной литературе) в применении к религиозным направлениям отдает неприятным душком (так и хочется добавить — «тоталитарная»). Поэтому вернее и лучше говорить о направлениях или школах буддизма в Японии.
А школ этих к VIII веку уже оказалось несколько.
Можно коротко перечислить их по работе Дж.Б. Сэнсома.
Шесть школ буддизма, действовавших в Японии периода Нара, ведут происхождение от действовавших на континенте. Скорее, это не противоборствующие направления, а вариации буддизма.
Санрон («школа Трех трактатов») была основана в 625 г. корейским монахом Пиквапом. Он был направлен в Японию ваном Когурё в очередной период дружбы. Санрон возвысилась еще в VII в., и философия буддизма развивалась в Японии во многом благодаря этому направлению и проповедям богословов, принадлежащих к нему.
Вскоре появилась вторая школа, Дзёдзицу. На сей раз — из дружественно-враждебного княжества Пэкче. Видимо, отличий с первой школой, кроме места происхождения, было мало, поскольку через некоторое время оба направления слились.
Учение Санрон действительно основано на трех трактатах, в том числе, на трудах Нагарджуны, работавшего в русле философии северной ветви буддизма. Он доказывал принцип суетности, нереальности происходящего, был убежден, что все явления мира нереальны и не существуют обособленно друг от друга.
Такие построения были слишком сложны для японцев того времени, которым гораздо более привлекательными казались обряды и чтение сутр (это стало для многих из них некоей разновидностью магии). Поэтому в эпоху Нара Санрон утратила большую часть привлекательности.
Третья школа — Хоссо. Вот она происходит уже из Китая, хотя ее основателем стал монах Досё, учившийся в этой стране. Основа ее учения — труды Сюань Цзана, утверждавшего, что реальность — это единственное сознание. Учение Сюань Цзана, базировавшееся на изучении санскритских буддийских трактатов, считалось совершенным и в Китае. Ведущую роль в буддийской теологии в Японии к эпохе Нара играла именно эта школа, имевшая собственные монастыри. К слову сказать, монастырь Хорюдзи, о котором уже говорилось, первоначально находился под контролем Сапрон, но затем стал важнейшим центром школы Хоссо.
Откуда в Японии оказалась школа Куся, неизвестно. Вероятно, она появилась раньше, чем Хоссо. Это направление наиболее близко не северной, а южной ветви буддизма — хинаяне.
Школа Рицу, чье название можно перевести как «дисциплина, учение, правила», как раз самим учением занималась мало. Куда больше ее теологов интересовали обряды и правильная духовная преемственность. Она и возникла, как отмечает Дж.Б. Сэнсом, в качестве протеста против философских изощрений иных школ и распущенности монахов. Претенденты на духовный сан, по мнению Рицу, должны были проходить строжайшую проверку, а сами обряды посвящения нужно было вершить с соблюдением всех деталей.
В уже упомянутой работе Дж.Б. Сэнсома рассказывается об основании Рицу в Японии в VIII в. китайским монахом по имени Гандзин. «В 733 г. два японских монаха прибыли в Китай и уговорили Гандзина приехать в Японию. Он обещал отправиться в путь, как только представится возможность, но не смог отплыть вплоть до 742 г. Однако по пути его корабль захватили пираты. Две следующие попытки потерпели неудачу из-за штормов, а четвертая — из-за вмешательства властей, запрещавших отъезд столь яркого светила. При пятой попытке один из его японских учеников утонул, другие умерли, а корабль потерпел крушение. К тому времени Гандзин ослеп. Но он остался в живых и с шестой попытки, в возрасте 66 лет, в 753 г. сошел на берег Кюсю». Все же ему удалось добраться до японской столицы, установить истинный помост для посвящений (кайдан) перед статуей Будды и провести обряд для 400 принимающих монашество соискателей (в том числе — вдовствующей императрицы). Все это похоже на основание государственной церкви, поскольку церемониал должен был одобрить действующий монарх, повелевший, чтобы только Гандзин проводил посвящение.
Кайданов оказалось всего лишь три на всю страну, и лишь на одном из них мог получить сан человек, принадлежащий к любому из направлений буддизма. Приток людей из других школ был искусственно ограничен.
Наконец, остается школа Кэгон, названная созвучно сутре «Кэгон» — важному для буддистов писанию с многочисленными комментариями. Школа Кэгон славилась обрядовой стороной. Согласно ее учению, Будда Гаутама (Шакья-Муни) это проявление высшего вселенского Будды Вайрочаны (яп. — Русяны). Именно этот вселенский, космический Будда, изображавшийся восседающем на лотосе, и стал объектом особого почитания школы Кэгон. Каждый из тысячи лепестков лотоса символ вселенной. В каждой из вселенных есть свое проявление великого Будды.
А вот эта философская идея оказалась востребованной. Дело в том, что иерархия «Верховный Будда Русяна — его проявления в виде Великих Будд — малые будды» была вполне сопоставима с иерархией тогдашнего японского общества. Новая идеология пришлась ко двору. Набожный император Сёму издал указ о том, что сутра «Кэгон» является святым писанием, а затем приказал воздвигнуть огромный храм Тодайдзи. Напуганный моровым поветрием (распространением оспы), Сёму принял решение об отливке гигантской статуи космического Будды Русяны.
Вот с этого и началась цепочка событий, едва не ставших фатальными для Японии. Все позиции очерчены, теперь осталось расставить декорации и подождать выхода главных действующих лиц.
Глава 13.
«Боги-буддисты»
Сладко верить своим оправданьям
В том, что силы имея, не смог,
Утешаясь, что нашим сознаньем
Управляет невидимый бог.
Если бог — бесполезно бороться.
Он всесилен. Кто мы перед ним?
Мы — его многогрешные овцы,
Мы за все его благодарим…
Е. Трубицына
Начались все события, потрясшие страну, именно с отливки статуи Будда Русяны и указов императора Сёму. Поэтому придется продолжить историю о нем.
«Раб Будды»
Религия при благочестивом императоре становилась все более тесно связанной с государством. Новым шагом стало предписание об учреждении храмов и семиярусных пагод в каждой провинции страны. Для новых храмов подготавливали сутры, и их переписыванием (особенно — сутры «Сайсёкё», где речь идет и об отношениях монарха и народа) был занят сам правитель. В каждом храме регулярно проводились служения, в том числе и зачтение сутр. А делалось это очень простым методом: читали несколько строк в начале тома, потом перелистывали одним движением и переходили к строкам в конце. Такой обряд считался равнозначным зачтению всей сутры. О какой уж тут философской стороне может идти речь!..
Зато миряне постоянно ощущали на себе идеологическое руководство, поскольку по постным дням им запрещались охота и рыболовство. Естественно, в них старались вызвать (и поддержать) чувство страха перед тем, с чем не может справиться человек. Но и двор бывал напуган распространением эпидемий, стихийными бедствиями или мятежами. Соответственно, приходилось оказывать всяческую поддержку монахам и дальнейшему распространению буддизма.
Итак, император Сёму решил отлить огромную статую Будды для храма Тодайдзи. Не все с выполнением обета сложилось гладко. Очередной мятеж стал помехой предприятию, а затем работы пришлось приостановить на некоторое время из-за нехватки нужных специалистов. Только в 747 г. началась работа над новой статуей, а заодно — и над залом, где ее должны были установить. Огромный зал высотой в 45 метров (в половину высоты Исаакиевского собора в Петербурге), к сожалению, сгорел в XII веке. Но и нынешнее здание меньших размеров считается самой крупной крытой деревянной постройкой в мире.