— Тринадцатый уровень? Думаю, у нас под такой уровень ничего не найдётся, лучше, чем рекрутские обноски, что сейчас на вас. Впрочем, сотник дал понять, что готов принять вас в армию. Поэтому, если вы сообщите мне свои физические характеристики, мы попробуем что-нибудь подобрать.
— Физические характеристики?
— Да, силу, ловкость, скорость и телосложение попрошу, — отчеканил хорошо поставленный голос интенданта.
— Двадцать семь силы, тридцать шесть ловкости, двадцать пять скорости и двадцать телосложения, — раскрыв меню персонажа, зачитал я характеристики.
— Оу, — интендант задумался, что-то прикидывая в уме, — так вы из гладиаторов? — уточнил управляющий.
— Нет, — помотал головой.
— А, что ж, умирали? Сожалею, — провёл умозаключение интендант и на этом замолк, подбирая вещи по моим характеристикам. — Есть кое-что, но будет тяжеловат, хотя под вашу ловкость весьма кстати, — интендант протянул мне меч, который тут же легко лёг в ладонь, своей костяной рукоятью.
Имперский Копис
Оружие имперских легионеров, примитивный, но крайне практичный клинок для боя в шеренгах. Позволяет наносить как рубящие удары, за счёт утяжеленного конца, так и колющие удары, имеющие низкую эффективность. До падения империя славилась своими лёгкими легионерами, вооружёнными кописами.
Класс: простое (оранжевое)
Установка рун: невозможно
Базовый урон: 24–45 (конечный урон зависит от силы и скорости)
Прочность: 628/800
Базовые эффекты: Сила +2; ловкость +2; скорость +2; 7 % шанс наложить увечье при ударе в любую конечность.
Минимальные требования: Сила — 30, ловкость — 35, скорость — 25, телосложение 15
Прикинув тяжеловатое оружие в руке, я без зазрения совести вбросил три свободных единицы характеристик в силу. Копис того полностью стоил, особенно учитывая то, что по всем остальным параметрам я прекрасно достигал минимальную планку для использования. Сделав пару пробных взмахов, понял, что с таким оружием можно не просто сражаться на равных с тридцатками, а даже побеждать их. По параметрам оружие рассчитано ближе к двадцатке, но навыки и достижения позволяли достичь требований.
С экипировкой вновь возникли сложности. Опытные воины имели в своём распоряжении достаточно высокие параметры, поэтому обвешивали свои кожаные доспехи стальными пластинами, бляхами и кольчужными вставками на сочленениях. От этого доспех становился тяжелее и для движения в нём приходилось прикладывать больше силы, быстрее передвигаться, чтобы соответствовать скорости остального строя, а так же поднимать телосложение, чтобы носить тяжёлую броню комфортно без недостатков.
В конечном итоге интендант остановился на новых сапогах, лёгких штанах с металлическими заклёпками, перчатках и шлеме. От кольчуги и нагрудника пришлось отказаться, так же как и от поножей с наплечниками. Все эти элементы брони были из металла и рассчитаны для высокой силы. В походной армии просто не нашлось никого приблизительно двадцатого уровня.
Закончив с одеванием, нас отправили на кормёжку. И это было нечто. Десятки пар глаз глядели на нас с удивлением. Ведь ещё вчера нам позволялось есть только после окончания трапезы, а теперь мы едим не просто одновременно, но ещё и совместно. Получив миску с той же бурдой, что и раньше, рисовой лепёшкой и ложкой, я принюхался. Тёплая кашица с клубнями и кусочками мяса была куда приятнее, чем обеднённая и остывшая.
Наевшись, мы заняли свои места в строю, вместе с десятником Ианом. По словам угрюмого командира, армия понесла неоправданно большие потери и долго задержалась посреди пустыни. Теперь, чтобы наверстать упущенное, придётся идти всю ночь, иначе они могли задержаться ещё сильнее, если до завтрашнего утра не покинут перешеек Ронты.
Шагать в строю людей было непривычно. Огромное количество живых существ, двигающихся в такт, в ритм, в одном направлении. Это придавало сил и уверенности в своей непобедимости, и даже сплачала, отчего, несмотря на усталость, чувствовалось какое-то воодушевление. Теперь мы были солдатами, сытыми, одетыми и непобедимыми, и пускай мы шли воевать не за себя и не за свои жизненные ценности, но сейчас это было не важно. Я не чувствовал себя так приподнято с тех самых пор, когда по поручению отца ушёл в город для продажи трофейной шкуры. Дальше всё вертелось в одном сплошном водовороте событий, где мне приходилось беспомощно брыкаться, чтобы не утонуть. И пока это получалось, стоит стараться и дальше, а чтобы в следующий раз было больше шансов выжить, нужно было раскидать оставшиеся шесть пунктов характеристик. Негоже висеть им лишним грузом, что ни день, то новая борьба за жизнь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Шагая под звёздным небом по отдающим накопленное тепло песку, я впервые почувствовал себя хоть немного не загнанным в угол. Хотя я был ещё далеко до того, чтобы моя жизнь принадлежала мне.
Глава 41 Боевая готовность [Красиал]
— С юбилеем, — похлопал по плечу Лазарь, не оставшись в стороне.
Он был четвёртым, кто не преминул поздравить меня с достижением сорокового уровня.
— Спасибо, — небрежно салютую в ответ.
Чем выше уровни, тем сложнее и опаснее они зарабатываются. И если первые два десятка ещё не все отмечают, то с каждым следующим уважение и авторитет в глазах окружающих начинают расти в геометрической прогрессии. А добиваться их становится не просто сложно, но и долго. Порой проходит не один год, если подходить к этому с умом и не рисковать лишний раз. Впрочем, в моей карьере тридцатого уровня я достигал дважды и происходило это, как правило, за месяц или быстрее. Сорок со мной впервые, поэтому, стоя на трупе поверженного кочевника, я смаковал новый опыт.
Бой закончился, но я не спешил куда-нибудь уходить. Солдаты бегали, суетились, искали пленных, возвращали утерянные телеги и разбрёдшихся в пылу сражения бойцов. Постепенно начинали приводить в прядок лагерь, убедившись, что врагов больше нет, и выставив усиленные патрули.
Зачехлив оружие, направился в сторону телеги, где собирались после боя все гладиаторы, а некоторые даже зализывали раны, благо с оторванными головами никого не было. Сражение закончилось, но, как оказалось через пару минут, это произошло только здесь. За барханом, с которого по ещё свежим следам прибежали кочевники, раздались крики. Не боя и не сражения, а женский визг. Странный такой.
Пока солдаты удивлённо перешёптывались, а десятники соображали, что делать, отряд гладиаторов уже ринулся в горку. Первыми ожидаемо бежали самые легко обмундированные: я, Воорен, Ганс и Лазарь. Маг почему-то не стал бежать за нашими спинами, несясь в бой в первом ряду. Когда из-за края бархана уже начинала открываться спрятанная низина, на верху неожиданно оказался Хир. Точнее это был человек, затянутый в эластичный чёрный костюм, предельно облегающий тело. Глефы с костяным древком не было и блондин шагал налегке. Сделав последний шаг на вершину, он приглашающе протянул мне руку, будто предлагая помощь в последних самых сложных шагах. Отказавшись от протянутой ладони, поравнялся с командиром и посмотрел вниз.
В груди что-то неприятно опустилось. Чёрный костюм легонько тронул за плечо и из-под маски произнёс:
— С юбилеем.
Убрав руку, Хир направился вниз. Воорен, Лазарь и Ганс забрались на вершину и так же уставились на разорённое стойбище бедуинов.
— Что там? — донеслось снизу, от замершего на полпути Рыжего.
— Ничего хорошего. И идти сюда нет смысла, — первым смог выдавить бородач, за что я оказался ему весьма признателен.
Сказать что-то ещё, описывающее лежащую внизу картину, я не мог. Гвард, Янг и Андро проследовали мимо нас, следуя за командиром. А Гвард на ходу ещё хлопнул меня по плечу своей тяжёлой стальной перчаткой и сказал:
— С сороковым. С новой десяткой, — вполне искренне произнёс тяжеловес и удалился.