Читать интересную книгу Японские призраки. Юрей и другие - Власкин Антон

В 1923 году на страну обрушилось чудовищное землетрясение, получившее название Великое землетрясение Канто. Гневный дух не имел отношения к этому кошмару, скорее он сам пострадал: в наступившем хаосе курган был практически разрушен. Министерство финансов организовало раскопки на месте упокоения головы Масакадо, но найти последнюю так и не удалось. Облегчённо вздохнув, чиновники решили застроить свободный участок временными помещениями для служащих. Реакция была мгновенной: четырнадцать человек, обосновавшихся в новостройке, скончались в результате болезней и несчастных случаев. Пятнадцатым стал сам министр финансов, который и дал добро на застройку масакадовского владения. Устрашённые чиновники быстро освободили незаконно занятую землю (незаконно — с точки зрения духа, естественно) и привели могильный холм в подобающее состояние. Мало того, чтобы умиротворить свирепого онрё, было решено проводить над курганом ежегодный ритуал очищения. Так продолжалось довольно долго, но начавшаяся мировая война переключила внимание властей на более насущные проблемы, финансирование сократили, и выполнение важного ритуала прекратилось. Говоря о начале войны, мы подразумеваем июль 1937 года, когда начались военные действия против Китая. В 1940 году удар молнии вызвал пожар, испепеливший здание министерства финансов и целый ряд окружающих строений рангом поскромнее. Конечно же, эта неприятность была немедленно отнесена на счёт Масакадо.

После окончания войны на территории страны были размещены американские оккупационные войска. Беспечные победители подумывали о том, что малопонятный мемориал стоит снести, а на его месте организовать то ли парковку, то ли гараж. Представители городских властей сумели донести до военной администрации всю важность для сердца каждого японца этого древнего захоронения. К тому же начало расчистки территории ознаменовалось опрокинувшимся бульдозером. Американцы махнули рукой, рассудив, что место для автопарка в захваченной стране отыскать не проблема. Могилу привели в надлежащий вид, был совершён очередной ритуал очищения, и до сего дня мятежный дух пребывает в покое в окружении токийских высоток.

Советы дилетанта: Сейчас дух Масакадо спокоен. Если кому-то из нас доведётся проходить мимо его знаменитой могилы, можно не волноваться, что свирепое привидение выскочит из-под каменной плиты и выкрикнет проклятие. Единственный совет в данном случае — вести себя почтительно. Служащие из фирм, расположившихся рядом с грозным соседом (конечно, те, кто верит в потустороннее), не забывают вознести молитвы над могилой два раза в месяц (первого и пятнадцатого числа). Как показывает история, наибольшей опасности испытать на себе гнев Масакадо подвергались те, кто относился к месту захоронения без всякого пиетета и пытался приспособить его под свои нужды. Очевидно, что никто из нас не лелеет планов покупки земли в центре японской столицы. Так что никаких пересекающихся интересов с обезглавленным мятежником у нас быть не может. Интересно, что ещё в 1970 году стоимость скромного участка земли, на которой расположился мемориал, оценили в два с половиной миллиона долларов. Прошло почти пятьдесят лет, и сложно сказать, сколько этот участок стоит сейчас.

Интересно, что с историей мятежа Масакадо не всё так однозначно. На востоке страны до сих пор сохранилось несколько кумирен, посвящённых Масакадо. В прежние времена их было значительно больше. Видимо, власть далёкого Киото принималась многими без особого восторга, и отважный мятежник вызывал симпатии. В токийском храме Канда Мёдзин одним из трёх главных ками является наш герой. Каждый нечётный год, пятнадцатого мая, в столице проводится фестиваль Канда Мёдзин Мацури, на котором Тайра-но Масакадо получает свою долю посмертной славы.

Личное дело: история вместе с юрей

Сугавара Митидзане

В истории Страны восходящего солнца не так уж и редки случаи, когда мстительным призрачным супостатом становится выдающийся государственный деятель. Тот, кто благодаря масштабу личности или по праву рождения претендовал на первую роль в государстве, но был низвергнут, после смерти превращался в серьёзную призрачную проблему для страны. Первый вариант — это, несомненно, Тайра Масакадо. Великий бунтарь, выдающийся полководец и несостоявшийся повелитель Японии после смерти нагнал немало страху на жителей столицы. Второй — это государь Сутоку. Проиграв борьбу за трон, умерев в изгнании, бывший тэнно так усердно работал над организацией мятежей и катастроф, что многие сильно пожалели о том, что злополучному государю не отдали власть подобру-поздорову. Оба героя удостоились святилищ и поклонения, необходимых, по всеобщему мнению, для смягчения нрава гневных призраков. Но нам следует помнить, что впервые технология возведения святилища для умиротворения озлобленного привидения (а заодно и провозглашения озлобленного привидения божеством) была применена несколько раньше. Два вышеперечисленных государственных деятеля явились лишь последователями на пути онрё, пальма же первенства принадлежит не грозному полководцу, а поэту, чиновнику и просто скромному человеку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Род Сугавара был славен своей учёностью и знакомством с великой мудростью Китая, откуда, как известно, эта самая учёность и происходит. Настоящей придворной карьеры, впрочем, эта эрудиция сделать не помогала, и Сугавара не достигали высших рангов. Перемены в стране и в судьбе рода Сугавара наступили во время государя Уда. Дело в том, что реальная политическая власть была сосредоточенна вовсе не в руках тэнно, а принадлежала могущественному роду Фудзивара. Женщины этого клана, как правило, становились жёнами государей, мужчины занимали виднейшие государственные посты. Когда на трон вступал несовершеннолетний повелитель, регентом при нём становился представитель рода Фудзивара. По достижении государем совершеннолетия, регент автоматически получал должность канцлера. Сам государь, не успев, как следует войти во вкус власти и управления, достаточно рано отрекался от трона в пользу малолетнего наследника и постригался в монахи, после чего карусель с регентством продолжалась. Уда решил, что пришло время дать Фудзивара отдохнуть от непосильных трудов по управлению страной. Когда на предложение принять пост канцлера Фудзивара Мотоцуне ответил отказом (конечно же, формальным, после которого его должны были зазывать повторно), Уда, заметив нечто вроде «была бы честь предложена», отказался от услуг Фудзивара. В придворных кругах закипела оживлённая дискуссия, касающаяся нарушения обычаев, и Уда призвал из провинции Сануки некоего Сугавара Митидзане, неважного управленца, но признанного знатока китайской учёности, величайшего эрудита современности и прекрасного поэта. Говорили, что однажды во время трапезы он ради шутки сочинил цикл стихотворений на самые различные темы, и все они были изящны и остроумны.

Этот Митидзане в своё время выдержал сложнейшие экзамены, написав прекрасное сочинение. Последнее не шутка. Согласно китайской традиции способный написать изящный и мудрый текст признавался годным к восхождению на вершины управленческой лестницы. Предполагалось, что разум, справившийся с древними аллегориями, изложенными в стихотворной форме, легко разберётся в тонкостях сбора налогов и контроля над вороватыми чиновниками. Увы! Известно, что на своём посту Митидзане приказал пересадить корни лилий из древнего пруда (где они долго не зацветали, но во время Митидзане всё-таки зацвели) в буддистские храмы подконтрольной провинции, что должно было обеспечить её благоденствие. Смелый управленческий манёвр не помог, и вскоре провинцию поразила засуха, к которой власти оказались совершенно не готовы. Наш герой с сожалением признал, что неприятности, обрушившиеся на местных крестьян, — это плод его неумелого руководства.

В области научных прений он чувствовал себя не в пример увереннее и, явившись в столицу, твёрдо выступил на стороне Уды. Сопротивление придворных было так велико, что в итоге задумка государя не удалась, и Фудзивара Мотоцуне занял пост канцлера. Но верность Митидзане не была забыта повелителем, и вскоре карьера скромного правителя из Сануки пережила взлёт, который и не снился почтенным предкам нашего героя. Впрочем, позицию учёного мужа не забыли и в клане Фудзивара, что сыграло впоследствии самую печальную роль.