— Посмотри на меня, — приказал он.
— Нет.
Я отчаянно боролась с принуждением. Это оказалось непросто, но я была упряма как тысяча чертей, и у меня имелась большая практика, так что я справилась.
— Посмотри на меня.
В его голосе прорезались рычащие звуки, и я почувствовала, как мое тело непроизвольно дернулось. Но я закрыла глаза, сопротивляясь изо всех сил.
— Ты знакома с нашими методами, как это возможно? — Руки, больше похожие на стальные балки, тяжело опустились мне на плечи, когда он схватил меня, намереваясь подтащить к себе. — Я чувствую запах… Даниэля.
Он дернул сильнее, и боль стала невыносимой. Я сопротивлялась достаточно долго, чтобы он применил силу, а затем удивила его, внезапно обмякнув. Когда мужчина согнулся, чтобы подхватить меня, я рванулась вперед со всей силой, на которую только была способна, и вонзила ключи от машины глубоко в его горло. Кулак попал прямо в трахею.
Он отпрянул назад. Я задела артерию, и кровь мощной струей хлестала из шеи. Он оскалился, и, заметив длинные клыки, я отчаянно завопила: «Убивают!»
Парковщик обернулся, как и посетители, которых он обслуживал. Они двигались медленно, словно выходили из транса. Но все же двигались. Очевидно, я ранила противника достаточно серьезно, чтобы он не мог мгновенно исцелиться и воспользоваться своими чарами. Мужчины побежали к нам. Женщина выхватила сотовый и набрала 911.
— Сука, ты за это заплатишь!
Вместе со словами он выплюнул струю крови и исчез, испарился, словно клуб дыма.
— Вы в порядке? Да вы вся в крови! Что случилось? Куда он делся?
— Я в порядке.
Поднявшись, я попыталась стряхнуть грязь и листья с порванных чулок, что лишь усилило вонь крови: руки и одежду буквально залило. На самом деле крови было столько, что, будь нападавший человеком, я решила бы, что он погибнет от потери крови. Но он не был человеком, так что можно с легкостью выкинуть его из головы. Конечно, своим спасителям я не могла этого сказать. Ведь вампиров не существует.
Ага, точно-точно!
Сначала появился полицейский, затем «скорая». Понадобилось несколько часов, чтобы разобраться со всеми официальными делами. Кроме очень сильных кровоподтеков на плечах, других повреждений не было, но доктора беспокоились, что я могла находиться в шоке. Поэтому мне пришлось позвонить боссу. Его раздражение из-за того, что я не выполняла свои обязанности остаток ночи, слегка убавилось благодаря тому факту, что я уже закончила с миссис Росс. Зная мое везение, он дал еще несколько часов. После сидения в полицейском участке и пустой болтовни в «скорой помощи» домой я вернулась только в три часа утра.
Глаза слезились от усталости. Часть моей одежды и ключи забрали в качестве улик. В итоге я оказалась без машины и далеко от дома. Если бы добрая медсестра в службе экстренной помощи не одолжила мне комплект медицинской одежды, не знаю, что бы я делала. Но тонкий хлопок совсем не защищал от прохладного ветра. Поэтому я дрожала, выгребая последнюю мелочь со дна сумочки, чтобы расплатиться с таксистом. На чаевые не хватит. Это уже другой разговор!
Порыв холодного ветра прижал к коже тонкий зеленый халат. Ругаясь, я спешила по короткой дорожке из гравия, которая вела к зданию, где находилась моя квартира.
Вся на нервах, я не переставала оглядываться через плечо, дрожавшими пальцами набирая код доступа на двери.
— Что с тобой случилось?
Я взвизгнула, не завопила на всю улицу, а именно взвизгнула, как человек, застигнутый врасплох. Этот голос я знала. Даниэль.
— Тише, тише. — Он приблизился ко мне, чтобы похлопать по плечу, но я отпрянула от страха и боли. — Карен, что случилось? — спокойно повторил Даниэль.
Его совершенное тело выделялось резкими тенями, что отбрасывал белый свет лампы безопасности на потолке. Он принюхался и внезапно вздрогнул. Даже в глазах отразилось волнение, зрачки расширились и теперь больше походили на кошачьи, чем на человеческие.
— Ты пахнешь кровью. Чужой кровью!
Еще одно долгое принюхивание, и он подошел ближе, вторгаясь в мое личное пространство, но угрозы в его движениях не было. Как ни жара, ни сексуального напряжения, которых я ожидала.
Он отступил с ужасом на лице.
— О боже, Карен, что ты наделала?
Я дрожала от холода и шока. Зубы еще не стучали, но до этого оставалось совсем немного.
— Давай доставим тебя внутрь.
— А что, ты думаешь, я пытаюсь сделать?
Я попыталась обогнуть его, чтобы еще раз дотянуться до кнопок на панели, но он кашлянул и мягко положил ладонь на мою руку. Почувствовав волну тепла, я внезапно оказалась в центре собственной гостиной.
— Ложись на кушетку под одеяло. Я налью ванну. Тебе нужно согреться.
Я даже не стала разворачивать футон[4] — свернулась на нем калачиком и накрылась покрывалом, которое сшила для меня сестра (как и все одеяла в моем доме), но все равно дрожала. Даниэль двигался с порывистой быстротой, от его обычной плавной элегантности не осталось и следа. Сначала он включил горячую воду в ванной, а затем, сделав пару шагов, оказался в кухне, чтобы вскипятить чайник.
Я не могла оторвать от него глаз. Всегда, когда он был рядом, его необыкновенная красота завораживала меня: гладкая, нежная кожа цвета карамели, копна мягких темных кудрей. Они были не просто темно-каштановыми. Казалось, что каждая прядь имела собственный оттенок: одни посветлее, другие очень темные, почти черные. Всякий раз, когда я смотрела на его локоны, мне хотелось пробежаться по ним пальцами.
Сегодня Даниэль был одет в новые джинсы того темного цвета индиго, который наверняка полиняет после нескольких стирок. Воротник голубой шелковой рубашки был расстегнут, выставляя на обозрение горло и кусочек гладкой мускулистой груди. Я видела, как билась жилка на горле, и поняла вдруг нечто совершенно неожиданное.
— Ты боишься.
Он остановился и повернулся ко мне лицом. Движение было странным, нечеловеческим.
— Ты пахнешь кровью и Александром. Но ты невредима. Если б тебя укусили, я бы это узнал. Каким-то образом ты умудрилась ранить одного из самых могущественных представителей моего вида. Он это так не оставит, не может оставить. Поэтому я боюсь, и тебе стоит бояться.
Эта фраза задела меня. «И тебе стоит бояться», а не «тебе тоже стоит бояться». Сколько лет Даниэлю? Я понятия не имела. Он никогда не говорил, только улыбался и менял тему.
— Что ты делаешь?
Засвистел вскипевший чайник, и он двинулся на кухню. Я слышала, как он рылся в шкафах в поисках кружки, открывал один из маленьких пакетиков растворимого какао, которое я пила. Раздался звон ложки о фарфор, и затем он появился вновь, уже с кружкой в руке.